Книга Полицейский ринг, страница 23 – Николай Леонов, Алексей Макеев

— Так что вы не очень становитесь в позу, — посоветовал он почти равнодушно. — И не надейтсь, что самое неприятное для вас — это то, что вас могут посадить годика на три-четыре. Игра идет на такие ставки, что жизнь человека уже не ценится. Поймите это. И поймите то, что мы знаем гораздо больше, чем вы предполагаете. Знаем роли каждого из вашей компании. Иванчук занимался подбором бойцов, это его идея. Вы обеспечивали площадку, Макаров — снабжение, Волжаков — кухню для дорогих гостей. Понятно, что со смертью Иванчука у вас многое теперь застопорилось. Но застопорилось не потому, что убит главный, а потому, что его убили, чтобы подмять вас. Или у вас будет теперь новый главный, или вас не будет, а он наберет себе новых помощников. Это вам понятно, Жигалов?

Директор снова промолчал, но его задумчивый взгляд, направленный куда-то в дальний угол подвала, стал более осмысленным.

— Нас интересуют вполне конкретные вопросы, — продолжал Гуров. — Зачем был убит Лобачев?

— Серьезный вопрос, — вздохнул директор. — А вы уверены, что его убили?

— Абсолютно. И мне очень не нравится, что в деле вашего подпольного тотализатора трупы стали сыпаться, как груши. Такие большие ставки?

— Вы мне вот что сначала скажите, товарищи полковники, — заговорил Жигалов. — Вы вот пришли, наехали на меня, ответов требуете, показаний. Но вы ведь не дети малые, вы работаете в этой профессии не один год.

— Я понял вас, — кивнул Гуров. — Разумеется, содействие следствию, сотрудничество с ним, но только не видимость, а активное сотрудничество может перевести вас из разряда соучастника в разряд свидетеля. Вы эту разницу сопоставьте со своим желанием нам помочь.

— И еще, Борис Николаевич, — добавил Крячко. — Вы ведь можете с помощью и опоздать. В вашем деле много замешано шустрых людей, которые и навариться на этом успели, и могут успеть себе помощью следствию индульгенцию заработать — срок скостить или отделаться условным наказанием. Мы ведь второй раз предлагать не станем, не на базаре. Как говорится, кто первый встал, того и тапки.

— Черт! — сдался наконец Жигалов и стукнул кулаком по подлокотнику кресла: — Умеете уговаривать. Вам бы только знаете где работать…

— Знаем, — меланхолично отозвался Гуров и зевнул в кулак. — Там, где мы и работаем, — в уголовном розыске.

— Да поймите вы, что я многого не знаю, — зло сказал Жигалов. — У нас каждый занимался своим делом, и не более. Да, здесь они дрались. Мне говорили, к какому дню все подготовить и что будет проходить. Ну, обсуждали, конечно, нюансы. Например, загруженность спорткомплекса, давали возможность выбирать день из двух-трех желательных дат. Я даже бойцов не подбирал. И тотализатором не я занимался, а Иванчук. Я тупо сидел на зарплате. Провели ночное шоу — получил.

— Про Лобачева, — напомнил Гуров.

— Не знаю, — как-то устало произнес директор. — Сам голову ломаю который уже день. Не жаловался он на сердце никогда. А по поводу его разговора с Иванчуком на повышенных тонах, я думаю, что кто-то еще в Москве наверняка занимается подпольными боями. Было время, когда вы подчистили это поле деятельности. Но потом слушок прошел, что есть люди в МВД, которые крышуют этот бизнес и даже вложились в него. Поэтому, мол, бояться не надо, но и наглеть не стоит.

— Кого-то называли конкретно?

— Да вы что! Кто же называть станет? Короче, как ни крути, а грешить надо на конкурентов. И Иванчук, может быть, действительно уговаривал Лобачева. Не настраивал его на победу в нашем шоу, а именно уговаривал изменить договоренностям, вместо поражения вырвать победу и срубить бешеные «бабки».

— Насколько я знаю, за такие вещи по головке не погладят, — хмыкнул Крячко. — Они ведь в таком случае серьезных людей кинуть решили.

— А вот, может, и не погладили по головке, — процедил Жигалов сквозь зубы. — Ни того, ни другого в живых уже нет.

— Ладно, идем дальше, — сказал Гуров. — Фамилии спортсменов, которые участвовали в ваших боях.

— Самый неприятный момент, — покрутил головой директор.

— Без капризов, Жигалов, — посоветовал Крячко и похлопал директора по плечу. — Мы их все равно узнаем, но заслуга будет уже не ваша. Да и не грозит им ничего сверхъестественного за это. Они же свидетели. Ну заработали немного, так основную долю загребли организаторы, тот, кто тотализатором руководил. Так что… список нам нужен.

— И еще он нужен нам для того, — напомнил Гуров, — чтобы выйти на ваших конкурентов, на тех, кто мог быть причастен к организации убийства Иванчука и Лобачева. Не забывайте, что ваша возня нам интересна лишь как возня с грязными деньгами, а вот убийства, извините, — это уже табу самой высокой пробы. За это мы весь ваш змеюшник перетрясем. Так что без условий. Помогать — значит, помогать. Добровольно, добросовестно и активно. Чтобы мы не тянули из вас все клещами.

— Я понял, — невесело кивнул головой Жигалов.

— Ты здесь? — Орлов стоял в дверях кабинета Гурова. — Ну, хорошо, раз ты здесь.

Генерал вошел, осмотрел кабинет, задумчиво провел пальцем по крышке стола, как будто искал следы пыли и собирался сделать замечание по поводу некачественной уборки помещения. Гуров улыбнулся. Столько лет они уже работают вместе, еще в МУРе когда-то встретились впервые: капитан Гуров и подполковник Орлов. И почти сразу возникло между ними чувство соперничества. Каждый хотел доказать что-то, каждый хотел оказаться правым в том… Да теперь это не важно. Важно то, что они стали друзьями, важно, что они дополняли друг друга. И вот уже столько долгих лет работают вместе Гуров, Орлов, Крячко. Три старых товарища, люди, которые понимают друг друга с полуслова, а то и совсем без слов.

Сейчас он спросит про Машу, подумал Лев. Затем строго перейдет к делу, но не к самому, а будет выяснять, где сейчас находится и чем занят Станислав. А потом уже начнет чуть ворчливо объяснять, что оказался прав, но он теперь все сделал, и расследование пойдет, и полномочия у нас будут по полной программе, и, наверное, можно будет возбуждать уголовное дело. А уголовное дело — это масса преимуществ, это возможность официально проводить очень много мероприятий, которые будут запротоколированы и лягут доказательным материалом в дело. Уголовное дело — это возможность быстро организовывать и проводить обыски, опознания, задерживать и арестовывать подозреваемых.

— Ты хотел что-то спросить? — стараясь скрыть улыбку, повернулся спиной к Орлову Лев и принялся наливать воду в электрический чайник.

— Как Мария? Ты говорил, что у нее премьера на носу? Как обычно, вся в будущей роли и сейчас ей не до тебя?

— Ну, примерно так, — пожал плечами Гуров.

Он решил не отвлекать шефа от дела и не пускаться в объяснения, что этот период у Маши уже прошел и что ей сейчас очень даже «до мужа», что она счастлива, так как роль у нее «идет» и все получается.

— Ну, это ее обычное состояние перед премьерой, — пробормотал Орлов, подходя к окну и думая явно совсем о другом. — Ты ее не особенно пили. А то, я замечаю, ты стал немного ворчливым. А она натура артистическая, утонченная.