Онлайн книга «Страсти по рыжей фурии»
|
Я взбежала по мраморной лестнице с колоннами цвета лососины, резко толкнула хрустальную дверь, отчего колокольчик не звякнул мелодично, а скорее испуганно взвизгнул. – Ромуальд Петрович у себя? – спросила я уже знакомого по прошлому визиту молодого человека, который бросился ко мне с дежурным учтивым выражением лица. – Минутку, сейчас спрошу... – проблеял он, тоже признав меня – профессиональная память. Но я решительно отстранила его, не снижая скорости. – Дорогу я знаю. – Я была холодна и решительна, как сегодняшний ветер на пустых улицах, чем очень смутила работника интерьер-салона – он не посмел меня остановить... – Рома! – Я ворвалась в кабинет своего первого мужа без всякого предупреждения. Ромуальд Петрович собственной персоной сидел в удобном кресле, положив ноги на стол, и с трагическим видом смотрел телевизор. Наполовину пустая бутылка стояла рядом с портретами любимой жены и любимой дочки. Судя по мелькавшим кадрам, шел фильм «Однажды в Америке». – А, Таня! – нетвердо произнес он. – Какими судьбами? – Неприятности, – коротко сказала я. – У меня. И у тебя будут, наверное... – Свят-свят-свят! – широко перекрестился он, снимая ноги со стола. Подозреваю, действительность казалась ему несколько размытой. – Я еще после вчерашнего не успел отойти... – А что было вчера? – грозно спросила я, подозревая, что иду по правильному следу. – Люська такой скандал вчера закатила, такой скандал... – Он неожиданно заплакал, но зрелище немолодого, обрюзгшего рыдающего мужчины не произвело на меня впечатления. Луи требовал отмщения! – Ах Люська! – ехидно сказала я. – Вот о твоей Люське мы и поговорим. – А что... она тебя тоже достала? – Возможно, это была именно она, – уклончиво ответила я. – Она у тебя сильно ревнивая? – Мама миа, мама миа! – застонал Рома, всем своим страдальческим видом показывая степень ревнивости своей новой жены. – Она может от ревности выкинуть что-нибудь такое... – я пошевелила пальцами, ища нужное слово, – криминальное? – Может, – легко согласился он. – Запросто. Зарезать может... «Она! – в отчаянии подумала я. – Чертова кукла, приревновала меня к Ромке, решила испортить его подарок. Дескать, сначала рыбок, потом тебя...» – Ромочка, сосредоточься, пожалуйста, и скажи мне – твоя Люся знает обо мне? – В каком смысле? – Ну, что ты подарил мне аквариум? – Не дай бог! – опять широко перекрестился он. – Танечка, это была такая ошибка, такая ошибка... – Что ты его мне подарил? – Мне не надо было с тобой разводиться! Ты была такая милая, спокойная, сцены устраивала только на сцене, ты меня уважала... А помнишь, каким розовым пирожком ты была в восемнадцать лет, когда здесь была еще та дурацкая «Драпировка»? – Он не совсем твердо встал на ноги и полез целоваться, обливаясь горючими слезами. – Ромуальд, без нежностей, пожалуйста... Люська знает, что ты сделал мне подарок? Он опомнился, задумался... И спросил почти трезвым голосом, глядя мне в глаза: – А что случилось? – Кто-то вчера пробрался ко мне в квартиру и насыпал какой-то гадости в аквариум. Вся живность сдохла. – Да ну! – уныло произнес Ромуальд. – Может, ты сама вместо корма по ошибке что-нибудь не то сыпанула? Это ж полный бред... – Исключено. Кто-то не в восторге от твоего подарка. – Погоди! А вдруг это твой... как его? Дмитрий! На почве ревности... – Он не тот человек. Если б ему что не понравилось, он бы сразу сказал – убери, и все. Да мы и не ругались толком ни разу за все годы. – Везет, – завистливо вздохнул бывший благоверный. – Вообще на Люську похоже... – Помнишь, мы здесь с тобой в прошлый раз пили «Отард»? И осталось два стаканчика... Ты их убрал тогда? Я, когда выходила, столкнулась в дверях с твоей женой, прямо нос к носу столкнулась. Она, наверное, даже запах коньяка от меня учуяла... потом зашла к тебе, увидела два стаканчика... Рома, ты их убрал? – Нет, не успел, – стыдливо признался он. – Я сказал, что ты клиентка, насчет интерьера... Крупный заказ, вот мы якобы с тобой чисто символически и... Она дала мне по морде, но вроде бы ничего, не особенно... – Не особенно! И устроила за тобой слежку, узнала про твой подарок... Ты вот, например, полностью уверен в своем персонале, ну, что он не разболтает о твоих широких жестах? Ведь я же была твоей первой женой, Ромочка, она по фотографиям должна была догадаться! – озарило меня. – У нас дома нет твоих фотографий, – мрачно сказал он. – Разве бы она позволила... Что в браке до нее состоял – знает, но с кем, как... – А если она убьет меня завтра? На столе у него вдруг зажглась какая-то лампочка. – Что там? – недовольно крикнул он, нажав кнопку. – Только что подъехала Людмила Павловна... – ответили по селекторной связи. – Черт! – Он достал кипу каких-то бумаг. – Садись, Танита, будем как будто обсуждать план-заказ! – Людмила Павловна... это Люська, что ли? – Я с презрением отнеслась к его страху. – Сейчас я ей задам... – Таня, Таня, умоляю! – заломил он над собой руки, но было уже поздно – в кабинет вплыла она, Лукреция Борджиа наших дней, в темно-синем мохеровом костюме. Роскошный бюст, алые губы, перламутрово-белые волосы, косящий взгляд душевнобольной... – Таня? – печально повторила она последние слова своего мужа. – Немного фамильярно для обращения к клиентке, не так ли? Она окинула меня быстрым взглядом, заметила недопитую бутылку на столе... По ее лицу читались все ее мысли – она меня моментально узнала. – Ромчик, ты меня обманываешь, – все с той же угрожающей печалью произнесла Людмила Павловна. – Не пытайся меня уверить, что это клиентка. Я ответила ей испепеляющим взглядом. – Да, интерьерами не интересуюсь, – процедила я. – Я его первая жена. Я с таким театральным пафосом произнесла слово «первая», что эта особа почувствовала себя униженной. – Очаровательно, – кисло произнесла она. – Хотите восстановить прерванные отношения? – Люсенька, я сейчас все объясню... – Бедный Ромуальд, – тяжко вздохнула я, пустив скупую слезу, – во что тебя эта женщина превратила... У Людмилы Павловны раздулись ноздри, и вся она будто изготовилась к прыжку. Я ее совершенно не боялось, наоборот, мне доставляло удовольствие злить ее. – Девочки, пожалуйста... – Могли бы что-нибудь поинтереснее придумать, – надменно произнесла я. – Тактика коммунальных жиличек... Не понимаю, в чем бедные рыбки-то были виноваты? Надо было прямо мне стрихнину подсыпать... |