Онлайн книга «Дверь с той стороны»
|
– Другой давно уже был бы насквозь. – Давно-о. А этот еще разгоняется… Оба одновременно взглянули на интегратор. – Хорошая скорость. – Выскочили бы мы подальше, – сказал штурман, – успели бы отвернуть. Но – что поделаешь. В этом мы не вольны. – Теория вероятности, – сказал инженер. – Если все время везет, то рано или поздно должно крупно не повезти. Светило заняло уже больше половины экрана. Инженер перегнулся со своего места, – раньше там сидел штурман, – и выключил сирены. – Мешают говорить. – Молодец. А я и не подумал. – Теперь все равно. – Хорошо тянут моторы. – Да. Они умолкли, прислушиваясь к новому звуку: словно где-то кипела под высоким давлением вода. – Нос, – сказал инженер. – Микровзрывы. – Через час будем в зоне короны. Заполыхаем со всех сторон. – Я же говорю – выйдет красиво. Они сидели, не глядя, друг на друга, но ощущая присутствие другого всем своим существом. – У тебя нет никакой музыки под руками? – Нет. Знаешь, Рудик? – Что? – Я тебя люблю. – И я. Ну, ладно. Давай споем? – Это хорошо. Давай. Они запели – негромко, теперь сирены не мешали. Далеко внизу шумели двигатели. После второго куплета инженер сказал: – Третьего не хватает. Разбудим? – Как? Я уж думал. Он отключен. И кокона не открыть. – Все равно. Настоящий капитан не может не проснуться, когда корабль гибнет. – Он пришел бы. – Как же он придет, когда идем с ускорением? Ну-ка выключи на время… Капитан ворвался в пост, на ходу затягивая замки на куртке. Он взглянул на экран, на людей. Все понял. – Дураки, – сказал он. – Дерьмо! – Ладно, – буркнул штурман. – Теперь уже не стоит. Капитан Устюг знал, что всегда стоит. Он на миг прикрыл глаза. Потом обвел взглядом приборы. – Инженер, почему не на своем месте? Мигом! – И скомандовал: – Всю тягу, сколько есть! Светило закрывало весь экран. Капитан увеличил тягу до предела. Скорость стремительно росла. Машина мчалась к пылающей звезде. Луговой сначала глядел, не понимая, потом закрыл глаза: ослаб, передав ответственность, да и звезда была ужасна. Капитан напряженно смотрел на интегратор. – Обшивка начинает протекать, – предупредил Рудик уже из своего поста. – Уже недолго. – Ты что придумал? – Неясно? Специалист! Как с энергией? – Норма. – Заряд батарей? – Приняли до полного. Вода клокотала уже совсем рядом – клокотала и шипела, точно обрушиваясь на раскаленные камни. – Батареи! – крикнул капитан. – Есть батареи! – Даю! Он почувствовал, как дрожь прошла по кораблю. – Полную! Светило было уже не рядом – оно было со всех сторон. Капитан крикнул: – Все шесть разом! Иначе не успеть… Грохот. Лязг. Скрип металла. Пламя за бортами. Клочья пламени мешаются с клочьями тьмы. Стремительно растет температура. Сейчас не до нее: некогда. Сработают ли батареи? Ослабленные, поношенные… Клочья вихрились на экранах. Потом наступила тишина. Погасли угрожающе мерцавшие табло. За бортом, судя по экранам, была черная глубина. Капитан вгляделся в нее и почувствовал, как начинает кружиться голова. – Рудик… – вяло позвал он. – Тут. – Ответ пришел не сразу. – Выскочили… – Батареям плохо. Секунды, может быть, минуты им жить. Головокружения как не бывало. Батареи сдадут – значит корабль снова вынырнет в нормальном пространстве. А там – звезда. Тут, в сопространстве, ее нет. Но стоит выскочить обратно… Есть один выход. Может быть, есть. Этого никто никогда не пробовал. Но им поминутно приходится делать что-то, чего до них не делал никто. Включить двигатели в сопространстве. Неизвестно, правда, как отнесется к этому сопространство. Но выбирать не из чего. Альтернативой любому рискованному действию было – сейчас, сию минуту, вынырнуть если и не в центре светила, то в опасной близости от него, вспыхнуть, сгореть, разложиться на атомы, превратиться в раскаленный газ… – Рудик, как машины? – В полном! – Луговой, общее направление? Каким было принципиальное направление, когда ты вынырнул около звезды? Штурман! – В общем… стояли в направлении Солнечной… – Даю тягу! Капитан решительно вытянул руку. Батареи сдали не через минуту, а почти полчаса спустя. Но сдали основательно. Ослабленный металл, нарушенная изоляция не выдержали – пластины, одна за другой, стали деформироваться и замыкаться. Вспыхнули мощные разряды. Количество их росло быстро, как при цепной реакции. Еще несколько секунд – и начало бы плавиться все вокруг, загорелся бы сам металл обшивки… Батареи пришлось катапультировать. Это произошло уже в обычном пространстве: едва замкнулись первые пластины, как отдача батарей упала настолько, что сопространство вытолкнуло корабль, как вода – надутый мяч. Шесть блоков батарей, шесть огненных тел прорезало тьму, рассыпалось на множество огней и осталось где-то в стороне. – Фейерверк, – сказал Луговой. – Вышли, – сказал капитан. – Нет звезды. Значит, живем пока. Звезды и в самом деле не было. А что было? Они ждали, что, как обычно, кто-то словно сдернет с экранов темную пелену, и разом вспыхнут точки светил. Но черное покрывало по-прежнему застилало экран. Они долго вглядывались в пустоту. Потом капитан сказал: – Нет, наше пространство это точно. Только где мы? Он с инженером направился в обсерваторию. Луговой включил «Сигму». Теперь изображение пустоты поступало непосредственно в машину, память которой была обширней, а логика – совершенней человеческой. Идентифицировать видимую картину компьютер отказался. Штурман сообщил об этом в обсерваторию. Капитан и инженер переглянулись и пожали плечами. Капитан снова приник к большому искателю. Потом отодвинулся. – Ну-ка, погляди. Видишь? Дай увеличение… Переведи на экран. Инженер склонился над пультом. На одном из экранов появилась светлая точка. Она росла. Видны стали яркие изогнутые струи и темные прожилки между ними. |