Онлайн книга «Михаил, Меч Господа. Книга 2. Подземный город Содома»
|
– Ты чего? Смотри, он из золота рудников самого Абадона! Тамошнее крепче любой стали, забыл? А какая виртуозная резьба от ушка и по всей длине! Он буркнул, рассматривая ключ: – А мне что? – Над ними трудились мастера не один месяц! – сказала она. – Это же красота какая! Он кивнул Михаилу в ее сторону: – Я ж говорил, дизайнер, прости за неприличное слово. Но, хотя королевская карета может быть дороже моего автомобиля, я как-то по простоте своей предпочитаю автомобиль. Однако Михаил видел, насколько он доволен и даже счастлив. Похоже, опасность была нешуточная не только со стороны Мельхома, который мог и не пропустить, и тогда непонятно, как бы действовал Азазель, но по дороге до и после наверняка были ловушки, которые Азазель то ли чует, то ли хорошо помнит их расположение. Михаил сказал тихонько: – А твоя мощь здесь не действует? Азазель вскинул бровь: – В каком смысле? Ты же видел… – А насчет раздвинуть стены, найти тот клад и поднять… Азазель поморщился: – Шутишь?.. Здесь закладывали вдвенадцатером!.. Двенадцать владык ада! – Понял, – сказал Михаил. – Правда? – спросил Азазель с издевкой. – А помочь не хочешь! Аграт спросила со жгучим любопытством: – А в чем он уже может помочь? Он же и так из кожи лезет! – Из кожи мало, – отрезал Азазель. – Надо из тела. Она хихикнула: – Ну ты даешь. – Я такой, – согласился он. – Женщинам не понять. Красивый и загадочный. Аграт, глава вашего Братства все еще Велиал? Аграт спросила удивленно: – Что значит «все еще»? Он им и останется! – Он всего лишь демон третьего чина, – сказал Азазель небрежно. – Могли и сместить. Она нахмурилась, с оскорбленным видом подобрала губы: – Велиала?.. Сместить? Он появился сразу после Сатана и первым после него был низвергнут с небес! А до того был самым достойным и блистательным, куда более достойным, чем архангел Михаил, что после изгнания мятежных ангелов стал наконец-то первым! Азазель кивнул с довольным видом, бросил короткий взгляд на Михаила: – Ненавидишь держиморду? – Архангела? – переспросила Аграт злобно. – Убила бы сразу! Сволочь избавился от соперников, чтобы стать первым на небесах! Мерзавец!.. Урод! Гадина! Азазель вздохнул: – Да, власть портит… – Ненавижу, – повторила она с чувством. – А Велиал дружен с самим Сатаном, Астаротом, Асмодеем, Мерезином и Аваддоном, что занимают весь верхний эшелон власти и могущества! – У Велиала всего пятьдесят легионов демонов, – заметил Азазель. – А у Паймона пятьсот легионов, замечаешь разницу? У Лилит четыреста восемьдесят, даже у Махлат четыреста семьдесят восемь легионов ангелов-разрушителей… Аграт сказала сухо: – У Велиала сейчас не пятьдесят, а восемьдесят восемь легионов. В каждом по шесть тысяч шестьсот шестьдесят шесть могучих исполинов, что стоят даже не пятьсот, а тысячу легионов подобного сброда да и то недоукомплектованных! Азазель остро взглянул на Михаила. – Видишь?.. – И встанет гриб лиловый, – ответил Михаил, – и кончится земля… Думаешь, все вот так и ринутся?.. Никто не стронет армию с места из опасения, что соперник тут же захватит его земли. Но, конечно, свои отряды посылать сюда будут все чаще… Азазель сказал подчеркнуто бодрым голосом: – Знаю, все вы устали, а нервы на пределе. Сейчас полежать бы на диване, но вот беда, нет достаточно удобных диванов! Потому идем к тайнику. Половина работы сделана! Он поднял над головой ключ, словно демонстрируя толпе в сто тысяч человек, тут же спрятал за пазуху и пошел вперед быстрым уверенным шагом. Бианакит, что и не думал снимать с плеч рюкзак, пошел следом, затем опередил и двинулся по все сужающейся анфиладе залов, что быстро превратилась в длинный извилистый тоннель. Аграт заторопилась за ним, молча признав, что и Михаил входит в основное ядро группы, а они вдвоем с Азазелем шли, держа оружие на изготовку, Азазель молчал, сверяясь со знаками на стенах. Михаил встревоженно всматривался в закругленные стены, низкий неровный свод и расчерченный на квадраты пол в сплошной плите гранита, сердце стучит уже в панике, а кровь бьет в голову. Азазель оглянулся: – Ты что отстаешь? – Тоннель, – проговорил Михаил осевшим голосом, – он сворачивает то вправо, то влево, как ползущий дождевой червь… – Да, – согласился Азазель. – И что? – Почему? – спросил Михаил. Он повел стволом пистолета из стороны в сторону. – Правильнее бы прямо… – Так это правильнее, – ответил Азазель с ноткой бесконечного превосходства. – Всего лишь правильность! Она хороша в науке, во всем остальном унизительна для человека и его гордой сути. Анархия – мать порядка! Хотя здесь не анархия, а художественная интерпретация чего-нить… – Чего? – Например, – ответил Азазель с достоинством, – жизненного пути человека. Или его познания мира. Или нашего чувства прекрасного, что у тебя отсутствует начисто… потому что комплименты даже Аграт, не говоря о твоей Синильде, говорю только я. Михаил бросил виноватый взгляд в сторону далекой фигурки Аграт с мелькающим лучиком фонарика. – Да как-то случай не подворачивался… – Ни той, ни другой? – Ну, не получалось… Азазель сделал большие глаза: – Какой нужен случай для комплиментов женщине? Просто брякай любые любезности, когда и что вздумаешь. Все проглотит с жадностью, как утка жирных лягушек… Эй-эй, смотри под ноги! Михаил автоматически отпрыгнул, взглянул на пол. – Ловушка? – Нет, – ответил Азазель. – Проверка слуха. Не отвлекайся на красоты. Михаил стиснул челюсти, какие красоты в жутком подземелье, мрачном, отвратительном и полном всяческих ловушек, надо быть худшим из демонов, чтобы любоваться, когда-то заставит Азазеля заплатить за эти издевательства… Азазель остановился, всматриваясь в полустертую временем длинную надпись во врезанной в стену каменной плите. Михаил мазнул по ней взглядом и хотел пройти дальше, но мороз пробежал по телу, когда увидел, что буквы на глазах становятся другими, вместо одних появляются другие, а некоторые просто меняются местами. Мелькнула мысль, что это особо мощная магия, он сам видел у Азазеля, как точно так же буквы могут выстраиваться иначе на бумаге, но это на бумаге, намного труднее такое проделать на металле, но и тот, несмотря на то что металл достаточно пластичен, так как выплавлен из руды, можно ковать, придавая нужную форму. |