Книга Левый берег Дона, страница 27 – Александр Масалов

Минут через пять коротко, но не под ноль стриженый парень вдруг подошел к нему и сказал:

- Не подскажете, который час?

- Нет, не подскажу, - буркнул Стасик.

- Что, трудно?

- Не хочу поощрять раздолбайства. Кто хочет знать, тот носит часы.

- А ты вообще кто такой? - сказал парень, разглядывая Полонского с головы до ног.

- Я - козырный валет и зовут меня Жопа!

Парень, видимо, не имел приказа на активные действия. Он хотел просто вступить в контакт с объектом. Процедив: "Ка-а-а-зёл!.." - он ушел на другой край стоянки.

Стасик был раза в полтора шире и весил килограммов на двадцать больше. Если грамотно подойти к решению проблемы, то с такими данными можно навешать и самбисту-дзюдоисту. Вряд ли парнишка будет стрелять. Он не был похож на прожженного оперативника. Скорее всего - курсант Высшей школы милиции, стажер, которого привлекли для наружного наблюдения. Пусть потом с побитой мордой пишет рапорт начальнику оперативно-следственной группы...

Стасик двинулся следом, но тут к остановке подкатил автобус. Журналист опаздывал. Он влез в салон, отметив, что парнишка остался стоять. Ясное дело - зачем ему автобус? Сейчас его машина подберёт...

На Центральном рынке он купил в киоске "Роспечати" свежий номер "Панорамы". Обе статьи и подборка информаций стояли на первой полосе. Более того, умница Варламов материал о разборке поставил на самое выигрышное место, посчитав её гвоздем номера, - сразу под шапкой с огромным заголовком.

Стасик улыбнулся и направился в редакцию.

***

- Тебе несколько раз звонили, - сказала Наташа Райзман, едва он вошел в кабинет.

- Привет народу... Кто звонил?

- Мужик какой-то. Он не представился.

- Что хочет?

- Он не сказал. Будет ещё звонить.

- Понятно, - сказал Стасик. - Угадай, где я был вчера?

- На втором этаже магазина "Золотая чаша"?

- Обижаешь, - сказал Стасик. В баре "Золотая чаша" на втором этаже по вечерам собирались "голубые" со всего города. - Я что, похож на пидора?

Тут дверь приоткрылась, и в кабинет заглянула Скворцова. Сегодня она была платиновой блондинкой.

- Полонский здесь? Зайди к Чкаловой!

- Доброе утро! - пробормотал Стасик уже в закрытую дверь. И обращаясь к Наташе: - Баночки вазелина у тебя случайно нет?

Наташа хихикнула и сказала:

- Всю вчера на Юрчика извела. Его Алла отжучила. В четыре часа надо было ехать на какой-то брифинг, а он - лыка не вяжет.

Собравшись с духом, Полонский отправился на палкенштрассе в кабинет Чкаловой. По дороге он прихватил в приемной свежий номер родной газеты и, сворачивая её в трубочку, предстал перед глазами начальника.

- Вызывали?

Номер "Панорамы" лежал перед Чкаловой на столе.

- Как это понимать? - спросила Вера Ивановна, брезгливо схватив газету за угол и потрясая ею в воздухе. - Ты штатный сотрудник какой газеты? Нашей или этой?

- А в чем дело?

- Ты еще спрашиваешь?!

- Я предлагал статью. Она не пошла. А я привык уважать свой труд.

И тогда Чкалова побила его туз козырной шестеркой.

- Статья была снята в загон - ты её слишком поздно сдал, - заявила она и глазом не моргнув. - Она была запланирована на субботний номер.

- К субботе она безнадежно бы устарела. Вы бы её всё равно не поставили.

- Я не поняла: кто здесь замредактора? Я или ты? В общем, так. Я лишаю тебя премии за прошлый месяц. Приказ уже готов.

- Ну и ладно, - сказал Полонский. - На фига, спрашивается, мне деньги? Я давно за идею работаю...

- Можешь идти.

В уме Чкаловой отказать было нельзя. Стасик по-своему был прав. В контракте черным по белому сказано, что журналист имеет право предложить статью в другое издание, если она отвергнута. Но Аллу взбесили два обстоятельства: Стасик отстучал статью, которую она писать запретила, и отнёс в газету, которую редактировал выгнанный ею Варламов...

Другое дело, что ситуацию она повернула очень красиво. Про материал о расчлененке она и не заикнулась. Наехала только за "Эльдорадо". Получалось так, будто статья была принята редакцией, а Стасик отнёс ее налево.

В то же время она прекрасно понимала, что разорвать контракт на этом основании нет возможности, - статья к следующему номеру действительно бы устарела. Поэтому она задействовала финансовый фактор. Очень жаль. Премия ожидалась весьма приличная - в размере двух окладов...

- Поздравь меня, - торжественно объявил Стасик, появляясь в кабинете. - Меня лишили премии.

- Соболезную. Не хочешь так же поздравить Алексея Юрьевича? Он уходит.

- Куда?!

- В никуда. Кто его возьмет?

- Черт, - сказал Стасик. На столе зазвенели два телефона - прямой и параллель. - Да?

- Это больница? - осведомился голос.

- А у тебя что, козёл, голова болит? - осведомился Полонский с дружескими интонациями в голосе.

Трубку бросили.

- Ближайшие два-три часа мне звонить не будут, - сказал Стасик.

- Откуда ты знаешь?

- Что я, по-твоему, ни разу не грамотный? Не первый год о ментах пишу...

***

Алексей Юрьевич собирался. Присев у письменного стола, он доставал из тумбы бумаги. Ненужные бросал прямо на пол, нужные - укладывал в портфель.

- Извините, что так получилось, - сказал Полонский.

- Ничего, всё нормально. К этому давно шло.

- Вы уже определились с новым местом работы?

- Я об этом еще не думал, - произнес бывший замредактора, продолжая сортировать бумаги, накопившиеся за много лет. - Для начала в Геленджик уеду на неделю. Отдохну. Тогда и пораскину мозгами.

- Удачи вам.

- Тебе она тоже понадобится, - сказал Алексей Юрьевич и вдруг шагнул к Стасику, протягивая руку. - До встречи.

Полонский пожал его руку, пробормотал: "Не буду мешать..." - и вернулся в свой кабинет.

- Тебе звонили, - сказала Наташа.

- Не может быть! - сказал Полонский. - Кто?

- Из пресс-службы ГУВД. Лично Бурцов. Ты ему что-то шибко понадобился.

- Догадываюсь, зачем...

Бурцов снял трубу сразу - похоже, он ждал звонка.

- Здравствуй, Александр, - сказал Полонский. - Что стряслось?

- Станислав Алексеевич, - выговорил Бурцов с расстановкой, - подборку информаций, опубликованных в "Панораме" за вашей подписью, вы написали?