Онлайн книга «Волшебные стрелы Робин Гуда»
|
Варавва подал ему три стрелы с укрепленными на них древними наконечниками. Старик положил первую стрелу на тетиву и взглянул на небо. – Осталось совсем недолго! – проговорил он хриплым от волнения голосом. – Еще немного – и настанет великий миг. Я обрету подлинное величие, и отсвет его падет на вас, моих верных сподвижников! Небо начало розоветь. Внезапно наступила тревожная, волнующая тишина. Умолкли птицы, затих ветер, до сих пор с тихим шорохом перебиравший ветви берез и тополей. Вся природа словно замерла в ожидании. И вот первый луч рассветного солнца проник в просвет между стоячими камнями. В то же мгновение Степан Платонович отпустил тетиву, послав первую стрелу навстречу солнечному лучу. Словно две золотые стрелы столкнулись в небе, эти стрелы высекли искры, которые упали на сухое топливо. Степан Платонович спешил. Он снова, с немалым трудом натянул тетиву своего лука и выпустил вторую стрелу. Стрела полетела ниже первой, но все же скрестилась с солнечным лучом. Старик снова натянул лук… Ему едва хватило силы. Стрельба из длинного тисового лука – тяжелое занятие, требующее немалой силы, а он был далеко не молод. Но он не хотел никому уступать великую честь и те великие возможности, которые обещал ему священный ритуал. С трудом натянув тетиву, он выпустил третью стрелу. Стрела пошла слишком низко и упала, едва миновав проем между камнями. Но стружки, занявшиеся от первых искр, уже весело пылали, и пламя перекинулось на сухие ветки. Священный костер полыхал! Степан Платонович набрал полную грудь воздуха и бросился вперед, в ярко пылающее пламя. Святилище огласилось криком, криком боли и отчаяния. Степан Платонович выкатился из костра. Мантия на нем полыхала, волосы горели, страшная боль разрывала все его тело. – Помогите! – крикнул он из последних сил. Гонория шагнула к нему… но тут же попятилась, развернулась и побежала прочь – туда, где они оставили свой внедорожник. Варавва недолго раздумывал. Шеф явно умирал. Помочь ему уже никто не мог. И все разговоры о священном ритуале, о великом будущем, которое ждет их всех после сегодняшнего утра, оказались пустой болтовней. Гонория быстро разобралась… надо поспешить, пока она не уехала! – и он бросился вслед за коварной брюнеткой. Владимир Михайлович и Лапоть переглянулись – и бросились на поляну, на помощь умирающему старику. Но они опоздали. Степан Платонович уже не дышал. Лариса прошла через каменный круг, миновала ворота, сквозь которые уже вовсю светило утреннее солнце. Какое-то внутреннее чувство вело ее вперед. И наконец, она остановилась перед тем местом, куда упала первая стрела. Стрела с подлинным древним наконечником. Девушка опустилась на колени, протянула руку к стреле… И вдруг чужая ладонь легла на ее руку. Лариса вздрогнула и подняла взгляд. Рядом с ней, так же на коленях, стояла женщина средних лет с янтарно-желтыми глазами на бледном лице. – Кто вы? – удивленно спросила Лариса. – Что вам нужно? – Мое имя мало что тебе скажет… хотя меня зовут Сильвия. Но важно не это. Заря наступит лишь тогда, когда малиновка споет… – Что? – переспросила Лариса. – Погаснет бледная звезда, и стражник первый час пробьет… Это были те самые слова, которыми заканчивалась записка, оставленная тетей… той девочкой в старомодном платье с рюшами, которая была так похожа на саму Ларису… той девочкой, которая вела ее по волшебному лабиринту последних дней… – Так это вы? – спросила Лариса, чувствуя, как на ее душу опускается покой. – Так это вас она имела в виду? Вам я должна отдать стрелы Робин Гуда? – Да, мне. Как и твоя тетя, я наследница древних кельтских жрецов – друидов. Мои пути пересеклись с путями этого старого безумца… того, кого называли Степаном Платоновичем. Он мечтал завладеть священными стрелами и провести древний ритуал. Ему казалось, что этот ритуал принесет ему власть, богатство, умение повелевать другими людьми и даже вечную молодость. Он не понимал, что ритуал – путь не к славе и наживе, а к тяжелому и ответственному служению, что, обретая силу, обретаешь вместе с ней долг. Мне пришлось присматривать за ним и его людьми, чтобы вовремя остановить их. Но теперь все позади, сам он погиб, а без него его люди разбегутся, как тараканы. Мне же предстоит продолжить мою миссию… – Да, вот, возьмите. – Лариса отдала жрице стрелу, затем достала из внутреннего кармана куртки еще два наконечника. – Возьмите и это, это все ваше… а я хочу жить своей собственной жизнью! – Спасибо, ты мне очень помогла! – Высокая женщина с янтарными глазами поднялась с травы и пошла навстречу поднимающемуся солнцу. Лариса долго смотрела ей вслед. – Ой, что это? – вскричала Лариса, потому что вместо букета цветов, который она ожидала от гостей, ее взору предстало нечто большое и деревянное. Стол не стол, комод не комод, снизу вроде ящики, а наверху зеркало в резной деревянной раме. – Это… туалет, – прокряхтели снизу, и появился Лапоть – красный и потный. Но, что характерно – в новой рубашке и даже подстриженный, так что волосы не торчали теперь в разные стороны, как солома из стога, а лежали аккуратно. Правда, ясно было, что это ненадолго. – Что за гроб с музыкой? – захохотала Машка. – Туалетный столик, – сказал, появляясь из-за спины Лаптя, Владимир Михайлович, – подарок на новоселье. Здравствуйте, девушки! Как ни странно, туалетный стол отлично вписался в угол комнаты. Лариса заглянула в зеркало и увидела в нем себя – новую и похорошевшую. Исчезла из глаз неуверенность, а из характера – суетность, она стала спокойнее и увереннее в себе. Прошла полоса неудач и мелких неприятностей, теперь все у нее будет хорошо, все наладится. Машка уже накрывала на стол. Сели на новый диван – начальник на работе выдал Ларисе премию – и выпили за хозяйку и за новую квартиру. Дальше вечер потек своим чередом. И через некоторое время Лариса с удивлением заметила, что Машка усиленно кокетничает с Владимиром Михайловичем. – Маш, помоги торт разрезать! – позвала она из кухни. – Ты чего это? – спросила Лариса. – Зачем человеку голову морочишь? Вроде он тебе ничего плохого не сделал… Он же явно не в твоем вкусе, да и вообще… – А ты чего? – напустилась на нее Машка, схватив нож. – Долго будешь Лешку динамить? – Я? – оторопела Лариса. – Динамить? – Не придуривайся! – прикрикнула Машка. – Все равно не поверю, что ты ничего не замечаешь! Парень тебя с пятого класса любит, а ты… |