Книга Демоны прошлой жизни, страница 23 – Екатерина Островская

— Погоди! Откуда он мог знать, где мы? Неужели буфетчица звонила не Романову, а ему?

— Не знаю, но мы точно под колпаком. Продолжаю. Рустам Фарухович спросил меня, о чем мы беседовали с Романовым. Я, естественно, ответил, что Дмитрий Данилыч решил угостить нас обедом, но начальник районного следственного комитета не привык принимать такие подачки, а потому мы почти сразу ушли. Ашимов усмехнулся и сказал, что не сразу, а минут через пятнадцать… Пришлось сказать, что товарищ майор расследует убийство Карины и опрашивает свидетелей. И тогда он начал задавать вопросы касаемо этого дела. А что я мог ответить? Зачем-то ляпнул, будто мне кажется, что начальник следственного комитета пытается выяснить что-то про Алика. Рустам Фарухович сразу напрягся и сказал, чтобы я тебя переубедил. Алик, по его утверждению, не имеет никакого отношения к убийству. И вообще сказал, что эту девочку, пока она с дружила с Уманским, никто и пальцем не тронул бы… Ну естественно, я дурочку включил. Спросил: «А кто такой этот Уманский? В авторитете, что ли?» Ашимов долго думал над ответом и сказал наконец, что Леня этот — очень тихий человек, а такие самые страшные. Тут позвонил ты… А после этого про Уманского уже не говорили. Короче, мне кажется, что наши важные люди считают, будто племянник известного генерала полиции приехал сюда не просто так, а с какой-то целью. Каждая сторона уверена, что это противники пытаются привлечь на свою сторону могущественные полицейские силы. При расставании я поинтересовался, где Алик. Ашимов ответил, что сын на рыбалке.

Францев показал на новый телефон.

— А это он дал мне на прощание, сказал, что с таким, как у меня, аппаратом только органы позорить. У него, дескать, самая новая модель теперь, у сына тоже и у жены. А старых аппаратов столько, что он устал их выбрасывать. Отказываться, что ли?

Павел взял в руки телефон и осмотрел.

— Ну, во-первых, он новый. Во-вторых, стоит больше твоей месячной зарплаты. В-третьих, надо показать его специалистам на предмет прослушки. В-четвертых, ты дурак, что ли, взятку брать?

— Выбросить?

— И в самом деле — дурак. Нет, конечно. Подари кому-нибудь или продай, но только не здесь. И не болтай об этом.

— Спасибо за совет, гражданин начальник, так и поступлю.

— На здоровье. Но самое главное то, что теперь и Романову, и Кулькову, и всем иным заинтересованным наверняка известно, что ты общался с Ашимовым с глазу на глаз в укромном месте. Думаю, это ускорит события. Но я думаю об этом сейчас, а ты наверняка знал об этом перед тем, как садиться в его машину. За дурака прости. Кстати, уж если вспомнили о Васе Кулькове, он — единственный с четной стороны Боровой улицы, с кем я еще не успел пообщаться.

— Нет проблем. Сейчас вызвоню его, и он подскочит сразу. Вася — пацан тертый и знает, что с ментами ссориться не стоит.

Участковый набрал номер и включил кнопку громкой связи.

Гудки были долгими, очевидно, Кульков размышлял, отвечать ему или нет. Наконец прозвучал мужской голос:

— Слушаю тебя.

— Вася, подскочи ко мне ненадолго, — сказал Францев.

— Может, завтра? А то у меня, сам понимаешь, шашлык-машлык.

— А ты прямо сейчас и подъезжай на четверть часика. Сам понимаешь: раньше сядешь — раньше выйдешь.

— Хорошо, только не шути так больше. Я закон уважаю…

Кульков замолчал, но вызов не сбросил, и Францев тоже чего-то ждал.

— Следак рядом стоит и слушает? — спросил наконец Вася.

— Правильно понимаешь, — ответил участковый.

И тут пошли гудки.

Вскоре в открытое окно комнаты донеслась громкая музыка, вылетевшая из подъехавшего внедорожника. Хриплый мужской голос, надрываясь от напряжения, проникновенно исполнял:

Музыка и песня оборвались. Хлопнула дверца. Огромная фигура с квадратным торсом промелькнула под окном. Дверь открылась, и в помещение опорного пункта вошел мощный мужчина в обтягивающей майке и с золотой цепью на шее.

На майке были огромные буквы предупреждения «Не подходи!».

Кульков вошел и вместо того, чтобы поздороваться, выдавил сквозь сжатые зубы:

— Ну!

Подвинул к себе стул, опустился на него, откинулся на спинку, закинул ногу на ногу. Стул испуганно треснул под ним.

— Пятнадцать минут — не больше, — преду-предил Кульков.

— Как получится, — ответил Кудеяров.

— Позвольте, товарищ майор юстиции, представить вам местного предпринимателя Василия Васильевича Кулькова, — сказал Францев. — Он же Вася в квадрате, или Вася Кулек.

Кульков посмотрел на золотые часы, украшающие его запястье, и отвернул голову к окну.

— Вы догадываетесь, в связи с чем вас пригласили?

Вася помотал головой.

— Абсолютно не в курсах.

— На улице, где вы проживаете, обнаружена убитая молодая женщина, а вы были с ней знакомы, — сказал Павел.

— С ней полгорода были знакомы, вы всех, что ли, опрашивать будете?

— Но есть свидетели, утверждающие, что пару лет назад вы угрожали Карине Сорокиной. Нам даже известно, в связи с чем, — подключился к разговору Францев.

— Не понимаю, о чем вы. Покажите мне этих свидетелей, пусть они при мне предъяву сделают. С той женщиной меня ничего не связывает. Наоборот, я ей помогал всегда, потому как у нее всегда какие-то заморочки были. Помогал бескорыстно… Безвозмездно, то есть даром. Достаточно убедительно?

— А по поводу ее убийства, что можете сказать?

— А чего говорить? Жалко девочку, симпатичная была. Подробней не знаю. Вернулся домой ночью, и жена сообщила, что Карину замочили на нашей улице. К кому она шла, зачем шла — не знаю. А в пятницу меня здесь не было и в четверг тоже. Я на рыбалку ездил. Можете проверить.

— Где были и кто может подтвердить?

— На Ладоге находился. Там мини-отель «Рыбачий домик». Три спальные комнаты, баня на берегу, камин, лодка с мотором. Хотите отдох-нуть хорошо, дам телефончик. Но там недешево, сразу предупреждаю.

Францев стал что-то искать в компьютере.

Кудеяров задумался, вспоминая, что недавно слышал о рыбалке от кого-то.

— Много поймали?

— Не так чтобы, но с десяток хороших судаков домой привез.

Павел вспомнил.

— Алику Ашимову вы порекомендовали этот отель?

— Может быть, не помню. Отцу его говорил как-то, Алик, может, слышал. И он как раз в субботу после меня этот домик арендовал.

Я съехал, а он должен был к вечеру заселиться. Пост сдал, пост принял — так у вас говорят.