Онлайн книга «Прекрасная стерва»
– Гм. Что ж, встречайся, только не вздумай обидеть мою дочь. Папа сверкнул на Беннетта глазами и продолжил мысль: – Дело в том, Беннетт, что у моей ассистентки приятель – мафиози. Я ему только словечко шепну… – Папа! Папины глаза сделались круглыми и невинными. – Что? – С чего ты взял, будто приятель Марка – мафиози? – Ну а как же! Он ведь итальянец. – Это ни о чем не говорит. – Еще как говорит. Тем более я этого парня своими глазами видел. Разъезжает на черной тачке с тонированными стеклами. Марк сам его назвал Толстым Доном. – Папа, парня зовут Глен, он учится на бухгалтера. При чем здесь мафия? – Не понимаю, Хлоя, чего ты разошлась. Спокойнее надо, дочка. Очень уж ты у меня горячая. На слове «горячая» Беннетт заржал, да так безудержно, что ему пришлось извиниться и выйти из-за стола. Позднее он добился-таки папиной симпатии – позволил папе обыграть себя в «Монополию». Отдельно замечу: когда дело касается денег, обойти Беннетта Райана невозможно. Поздно вечером он прокрался в мою спальню. – Что ты делаешь? Папа услышит! – шепотом воскликнула я, предварительно оседлав Беннетта. – Не услышит, если ты будешь вести себя тихо. – Хм, не уверена, что получится. Знаешь, сколько раз я пыталась улизнуть из дому? Папа неизменно меня ловил, несмотря на все мои уловки! – Может, не будем говорить о твоем папочке хотя бы сейчас? Я настроился трахнуть тебя в той самой постельке, где ты спала еще подростком. Господи, Хлоя! В чем ты спишь? Это нижнее белье трудно заметить. Беннетт подцепил мои трусики по бокам и дернул. Очень резко дернул. – Ты что? – шепотом завопила я. – Это же новые трусы, и вдобавок… – Твои любимые, – ухмыльнулся Беннетт. – Стараюсь придерживаться традиций. Мне хотелось возразить, но, во-первых, Беннетт был прав, а во-вторых, мои аргументы улетучились, когда он швырнул порванные трусы на пол и сунул в меня палец. Другой рукой Беннетт впился мне в бедро и стал задавать ритм. – Вот так, – приговаривал он, зафиксировав взгляд у меня между ног. – Да сними ты футболку! Забыв о порванных трусах, я послушно подняла руки, и Беннетт меня окончательно раздел. Футболка тоже полетела на пол. Беннетт задействовал второй палец, я ускорила темп, кровать предательски заскрипела. Беннетт принял сидячее положение, прошептал «тс-с» мне прямо в рот. – Ну-ка, вот так сядь. Я переместила вес на колени. Беннетт завозился с пижамным шнурком, спустил штаны. – Неужели мы действительно делаем это? – прошептала я. В кровати было слишком тесно, в комнате – слишком жарко, в доме – подозрительно тихо. И вообще, папина спальня совсем рядом. Короче, мы собирались сделать неслыханную, травмоопасную глупость, но, кажется, никогда и ничего мне не хотелось так сильно. Я включила ночник, чтобы лучше видеть Беннетта. Губы у него опухли от поцелуев, волосы растрепались. Со нелепой улыбкой он сказал: – Я тебя люблю до умопомрачения, похотливая ты моя девочка. Хочешь, чтоб я смотрел, да? Давай, ласкай себя. Я послушалась. Я делала это слишком медленно – так ни до чего себя не доведешь; но по тому, как расширились буквально до размеров блюдец Беннеттовы глаза, я поняла: скорость правильная. Он потянулся ко мне и что-то бормотал, целуя меня в губы. Получалось неразборчиво, потому что Беннетт активно задействовал язык. Невнятный шепот, крепкие сильные руки, твердый член, скользящий по моему бедру и, наконец, собравшийся в меня проникнуть… Через некоторое время наступило полное затмение. Помню только, как жарко дышал Беннетт, какое распаленное страстью было у него тело. Он взял губами мой сосок, начал слегка его покусывать. Я, наверно, отключилась – иначе я должна была услышать знакомый скрип двери. – Что здесь происходит? – в праведном гневе вскричал папа. В следующую секунду все смешалось в постели – руки, ноги, одеяло, простыня… Из коридора донеслось что-то насчет папочкиной девочки, которая занимается сексом в папочкином же доме, и признаков приближающегося инфаркта. Ни я, ни Беннетт в жизни никому не были так благодарны, как одному футболисту, которого на следующее утро внезапно настиг пульпит и который по настоянию своего тренера и папиного старого приятеля обратился за помощью именно к папе. Ни свет ни заря папа уехал на работу спасать ехавшего из Фарго футболиста. Я же говорю: поездки у нас не задаются. Все утро я мучилась угрызениями совести. Нельзя было так резко обламывать Беннетта. Он хотел проявить гибкость, а я вздумала утверждать, что работа – прежде всего. Какого черта со мной происходит? Давно я такой стала? Я пыталась отловить Беннетта в перерыве между совещаниями – хотела с ним вместе пообедать. Однако удалось лишь перекинуться словечком в присутствии группы менеджеров высшего звена, которыми Беннетт был окружен, как молодежная поп-звезда – фанатами. – Нужно поговорить, – беззвучно произнесла я. – Экстренный вызов? – в той же манере спросил Беннетт. Я покачала головой. – Нет. Ужин? Он кивнул, послал мне воздушный поцелуй и вместе со своей свитой двинулся к лифту. – Как дела? Сара пожала плечами, подцепила ломтик картофеля, макнула в кетчуп и сунула в рот. Она явно делала всё, лишь бы не смотреть мне в глаза. – Отлично. Отлично, ха! Сару послушать – у нее вообще проблем не бывает. – Нет, правда, – упиралась Сара. – Папарацци сделали из мухи слона. Сейчас я пытаюсь выяснить, что же там было на самом деле. – Мудро. – Мы слишком давно вместе. Просто сложно со всем этим примириться. Но со мной полный порядок. – Сара, извини, что лезу не в свое дело, но такой херни я еще в жизни не слышала. – Что? – Сама знаешь. Эта последняя выходка Энди – не пустяк! Беннетт хочет, чтоб я с ним летела во Францию. У меня двести пятьдесят очевидных причин остаться в Чикаго, и твоя проблема этот список возглавляет. – Что? – повторила Сара, на этот раз гораздо громче. – Беннетт зовет тебя во Францию? Это же здорово! Супер!.. Погоди, а я-то тут при чем? |