Онлайн книга «Прекрасная стерва»
Очутившись тогда на улице, я воззрился на Хлою. Глаза ее сияли, губы были влажны, на шее красовались следы моих поцелуев. Хлоя слегка потерла одно из этих покраснений, и кровь ударила мне в голову и заодно в член. Все препятствия позади, подумал я; пора схватить Хлою в охапку, отвезти домой и оттрахать до потери сознания. Правда, я не знал, что думает об этой перспективе сама Хлоя. При дневном свете она казалась очень бледной, аж с прозеленью; того и гляди, упадет в обморок. Уж конечно, суток трое не откладывала бумаги, тряслась перед презентацией. Наверняка и не ела толком, и не спала. Но я столько времени ее не видел – разве я мог отпустить ее домой отсыпаться? Если Хлою сморит сон, пусть себе отдыхает у меня под боком. А я буду лежать рядом, стараясь окончательно поверить, что все это происходит на самом деле, и касаться ее волос. Срань господня, ничего себе я разнюнился! Хлоя поправила на плече ремень сумки для ноутбука, и это движение вывело меня из ступора. В следующий миг я заметил, что затуманенный взгляд Хлои устремлен куда-то вдаль, за реку. – Хлоя, тебе нехорошо? – спросил я и наклонился к ней, чтобы заглянуть в темно-карие глаза. Она покачала головой, предварительно чуть вздрогнув, будто ее застали врасплох. – Просто устала. – В легком трансе? Хлоя улыбнулась такой слабой, такой вымученной улыбкой, что мне стало жаль ее буквально по-отечески. В следующий миг она облизнула губы, и это движение разбудило во мне совсем другие чувства. – Знаешь, я ужасно переживала, что тебя не будет со мной в такой день. Сегодня утром я всю дорогу думала: до чего странно защищать диплом без тебя, без Эллиотта, вообще без наших из «Райан Медиа». А потом ты появился, наговорил всякого… но и рассмешил меня… – Хлоя чуть склонила голову, не сводя внимательных глаз с моего лица. – Презентация получилась ровно такой, как я задумывала. Мне работу предложили… Ты сказал, что любишь меня. Ты – со мной. Она положила ладонь мне на грудь – не иначе, хотела послушать, колотится у меня сердце или бьется в обычном режиме. – Слишком много впечатлений, Беннетт. У меня эмоциональный спад. – Хлоя неопределенно помахала рукой и добавила: – Даже не знаю, что у нас с тобой получится вечером. И получится ли что-нибудь вообще. Что у нас получится, я мог во всех подробностях изложить. До темноты мы будем разговаривать, до рассвета – трахаться. С этой мыслью я обнял Хлою за плечи. Бог ты мой, как же с ней хорошо! – Предоставь мне волноваться насчет вечерней программы, Хлоя. А сейчас давай я тебя домой отвезу. Она тряхнула головой. – Если тебе нужно на работу – поезжай. Лучше мы потом… Нахмурившись, я зарычал. – Не смеши меня, какая, к черту, работа?! Уже почти четыре часа! Садись в машину, и поехали! Улыбка Хлои мигом утратила трогательную слабость. – С возвращением, босс. Теперь я точно с тобой никуда не поеду. – Хлоя, брось. Теперь я тебя не отпущу до самого Рождества, так и знай. Она прищурилась. Предвечернее июньское солнце золотило ее щеки. – До Рождества? Ты что же, в заложницы меня возьмешь, в подвале будешь держать? – Я думал, тебе эта роль по вкусу. Хлоя хихикнула, но не ответила. Зато ее глубокие карие глаза воззрились на меня не мигая. О чем она думала – я понять не мог. Читать по глазам Хлои всегда было непросто, а я давно не практиковался. Чтобы скрыть замешательство, я положил ей руки на бедра и чмокнул ее прямо в губы, желая много большего. – Поехали домой, Хлоя. Нет, правда, все будет как ты захочешь. – Беннетт… Я не дал ей закончить, снова поцеловав. Ее упрямство только раззадорило меня. – Садись в машину. Живо. – Беннетт, я должна тебе кое-что сказать. Вряд ли тебе это понравится. – Будь уверена – мне понравится буквально все. Ты, главное, подожди говорить, пока не убедишься, что я тоже языком владею. Хлоя кивнула и послушно проследовала за мной к машине. Правда, она как-то загадочно улыбалась. Пока мы ехали к ней домой, она скользила пальцами по моему бедру, время от времени тянулась, чтобы провести языком по моей шее, поглаживала мой член и болтала о красных стрингах, которые надела с утра «для повышения самооценки». – Слушай, а твоя самооценка не пострадает, если я порву эти трусики прямо на тебе? Мы ждали, пока загорится зеленый, и, чтобы не терять времени, я целовал Хлою. Только я ее распробовал, только Хлоя стала меня слегка покусывать и постанывать, только голова закружилась – как сзади отчаянно засигналили. Мне уже плевать было на правила дорожного движения. Я хотел одного – раздеть Хлою и взять прямо в машине. Потом была поездка в лифте – не знаю, как я ее выдержал. Хлоя, вся горячая и влажная, черт побери, вся такая желанная, извивалась в моих руках, и я точно знал: сегодняшняя ночь растянется на трое суток, не меньше. Хлоя задрала свою красную юбку, а я поднял Хлою и, когда она раздвинула ноги, вонзил в нее свой изнывающий член. – Сейчас ты у меня раз пятьдесят кончишь, – пообещал я. – Честно? – Честнее не бывает. И я взялся за дело, совершенно проигнорировав третью попытку Хлои сказать мне нечто важное. Но тут лифт приехал, двери раскрылись. Хлоя со смущенным видом извернулась, одернула юбку и пошла к квартире впереди меня. Живот скрутило. В этом доме я не был с тех пор, как мы поссорились и я обманул консьержа, чтобы тот пустил меня и дал увидеться с Хлоей. Однако мне удалось лишь поговорить с ней через дверь. Теперь меня потряхивало от волнения. Мне хотелось чувствовать одну только радость – мы ведь наконец-то помирились, – но я чувствовал и кое-что другое, а именно тоску по упущенному времени. Чтобы отвлечься от грустных мыслей, я приложился губами к шее моей возлюбленной – сзади, за мочкой уха – и начал загодя расстегивать молнию у нее на юбке, пока Хлоя возилась с ключом. Наконец, она распахнула дверь и повернулась ко мне. – Беннетт… Я буквально втолкнул ее в квартиру, распял у стены и заткнул ей рот поцелуем. Черт, какая же она была вкусная: ее дыхание отдавало лимонной водой, которую она недавно пила, и ее особенным запахом – нежной мятой. Но ее голодные губы были еще нежнее. Мои пальцы по-прежнему возились с застежкой на ее юбке, ведь я, как уже говорил, давно не практиковался. Потом я все-таки справился, юбка скользнула на пол, вывернувшись шелковой подкладкой наружу. Тогда я занялся пиджаком. Меня трясло от нетерпения. Какого черта Хлоя до сих пор в блейзере? Какого черта она еще не голая? Под блейзером – еще и темно-лиловая рубашка! Я облизнул палец, обвел кружком напрягшийся сосок. Хлоя часто задышала и произнесла прерывистым шепотом, глядя мне в глаза: |