Книга Одержимость, страница 20 – Нора Робертс

— Тут ты не права. У нее были вы с Мейсоном, и это повод для радости.

— Спасибо на добром слове.

— Я говорю правду, Наоми. Ты сделала эту фотографию?

Она кивнула на снимок, где мать Наоми кружилась в танце с Сетом.

— Как вы узнали?

— Я же полицейский, — улыбнулась Россини. — Ты умеешь подмечать счастливые моменты. Но больше всего мне нравится вот этот снимок.

Она подошла к фото, которое Наоми сделала с помощью таймера. Здесь они были втроем: Сьюзан и ее дети. Гарри прислонил снимок к вазе с букетом розовых роз, ведь мать ее так любила этот цвет.

— Сразу видно, как она гордится тобой и твоим братом.

— Вы так думаете?

— Конечно. Копы умеют не только слушать, но и наблюдать. Она действительно гордилась вами. Вот о чем тебе нужно помнить. Что ж, мне пора возвращаться на работу.

— Спасибо, что зашли. — Наоми говорила это всем, кто заглянул на поминки.

Неожиданно для себя она увидела среди гостей Марка Райдера.

— Привет, — подошел он к Наоми.

— Привет.

Марк был высоким и симпатичным, с большими карими глазами. Каштановые волосы слегка вились на концах.

— Мне так жаль, что твоя мама умерла. Я так тебе сочувствую…

— Спасибо. Спасибо, что пришел.

— Я понимаю, каково тебе. Моя мама умерла, когда я был совсем маленьким.

— Правда? Но я… я же встречалась с твоей мамой.

— Отец женился на ней, когда мне было три. Она хорошая, совсем как настоящая мать. Но моя родная мама умерла.

— Я не знала. Мне очень жаль, Марк.

— Ну да, это всегда нелегко. Вот я и заглянул, чтобы поддержать тебя.

Растроганная, она сделала шаг вперед и обняла его. И тут же поняла свою ошибку, когда Марк обнял ее в ответ, совсем не по-дружески.

Наоми отстранилась.

— Мы же на поминках.

— Ну да, прости. Я просто подумал… — Он пожал плечами, стараясь скрыть неловкость. — Да что там…

— Спасибо, что пришел, — повторила она. — Если хочешь, в баре можно выпить чего-нибудь некрепкого.

— Пожалуй. Ну ладно, бывай.

Оставшись в одиночестве, Наоми с тоской взглянула в сторону двери. Может, уйти в соседнюю комнату, посидеть в одиночестве? Развернувшись, она сделала шаг вперед и чуть не столкнулась с Энсоном Чаффинсом.

— Эм-м… Привет. — Он сунул руки в карманы. — Даже не знаю… зашел вот, чтобы сказать… ну, сама понимаешь.

— Давай присядем. Меня не будут так донимать, если увидят, что я не одна.

— Я видел тут ребят из школы, но предпочел не светиться. Подождал, пока они уйдут. Странно это все. Людям хочется знать, как все произошло, а тебя они стесняются спрашивать. Да и в школе тебя еще не было. Ты как, вернешься?

— Да, на следующей неделе.

— Ну да… ясно.

Наоми невольно улыбнулась. Да уж, писал он куда лучше, чем говорил.

— Мне нужны хорошие оценки. Мейсону тоже. Иначе можно забыть о колледже.

— Я следующей осенью иду в Колумбийский университет.

— Проходишь по баллам?

— Похоже на то. Надо еще кое-что подтянуть, но в целом все выглядит неплохо. Буду изучать журналистику.

— У тебя получится.

— Да. — Он поерзал на стуле. — Я тут слышал, как копы говорили между собой… Ты же знаешь, меня допрашивали, и все такое. Так вот, я слышал, как двое из них упомянули фамилию Боуз. Твоя мать была его женой, да? Я про Томаса Дэвида Боуза.

Наоми промолчала, только крепче сцепила руки.

— Я узнал имя, поскольку видел фильм. И книгу тоже читал. Ты — та самая Наоми.

— Все уже об этом знают?

— Я же сказал, копы разговаривали между собой, и я сразу понял, о ком это они. Я читал книгу и другие материалы. Я знаю, ты — Наоми Боуз.

— Карсон. Это мое официальное имя.

— Ну да, понятно. Слушай, я никому ничего не сказал.

— И не говори. Я просто хочу окончить школу. Это все, что нужно мне и Мейсону.

— Я ничего не сказал, но другие сами могут докопаться. Особенно теперь, после выхода фильма. Даже те, кто не любит читать, ходят в кино. Что ты собираешься делать дальше?

— Я? Собираюсь окончить школу. Потом хочу поступить в колледж.

— Я не скажу никому, договорились? — Он сдвинул очки вверх, на переносицу. — Это останется между нами. Но ты расскажешь мне свою историю. Подожди.

Очки снова съехали на кончик носа, и Энсон просто снял их.

— Твою историю, Карсон. Что ты обо всем думаешь. Необязательно сообщать, где ты сейчас живешь, и все такое. Я никому не скажу, и это серьезная уступка с моей стороны, честно. Я же хочу быть журналистом, а тут такая история. Но я готов опустить кое-какие детали.

Он вновь нацепил на нос очки.

— Моя мать только что умерла.

— Верно. В противном случае я бы ни за что не догадался. Я никому не скажу, а ты расскажешь мне свою историю — от первого лица. Мы встретимся пару раз, в каком-нибудь спокойном местечке, и я запишу твой рассказ. Если я все сделаю правильно, то смогу получить интернатуру в «Таймс». Ты же ни с кем еще не общалась на эту тему. Ни с Саймоном Вэнсом, ни со сценаристом, ни с актерами. Твой отец разговаривал с ними. И твоя мама. Но не ты. Видишь, я все разузнал.

Они были друзьями. По крайней мере, Наоми так считала. Он был рядом, когда она нашла тело матери. Позвонил в «Скорую». И вот теперь…

— Саймон Вэнс и сценарист опередили тебя, Чаффинс. Моя история никого не заинтересует.

— Да ты шутишь? Еще как заинтересует! Слушай, мы с тобой встретимся. Можно у меня дома, после школы. Родители будут на работе, и никто ничего не узнает. Я сообщу тебе, где и когда.

Он поспешил прочь, а Наоми сидела еще с минуту в оцепенении. И с чего вдруг она удивилась? Только потому, что считала его другом? Счастье еще, что он не успел опубликовать все в школьной газете.

К черту, подумала она. Пусть все катится к черту.

Она встала и поспешила на кухню, пока кто-нибудь еще не подошел к ней со словами утешения. Хоть немного побыть в одиночестве…

Но следом за ней на кухню вошел Гарри.

— Присядь, — кивнул он на стул, а сам уселся на кучу коробок. — Что такого сказал этот парень, что ты так расстроилась?

— Ничего особенного.

— Не лги мне.

Никогда прежде не разговаривал он с ней таким тоном.

— Гарри.

— Хватит уже лгать друг другу. Я знал, что твоя мать лжет насчет поездок в тюрьму. Знал, но держал это в тайне от Сета. Я ничего не сказал, поскольку знал, что его это расстроит. Умалчивание — та же ложь.