Книга Одержимость, страница 45 – Нора Робертс

— Но стоит ему встретить у ветеринара хотя бы кошку, и он теряет голову от страха. Сегодня он мужественно лаял на белок, но затем нам повстречались туристы с гончей. Он заметался как бешеный. Сбил меня с ног.

— Как ты, в порядке?

Она машинально потерла задницу.

— По правде говоря, мне здорово досталось.

Кевин, к удивлению Наоми, провел рукой по ее затылку.

— У тебя тут шишка. Могу вызвать «Скорую».

— Какая «Скорая»? Это всего лишь синяки и ушибы. Да задетое самолюбие. Вот так, доктор Баннер.

— Голова болит?

— Не столько голова, сколько задница.

— Теплая ванна, ледяные примочки, пара обезболивающих таблеток. Обойдется в две сотни долларов.

— Запиши это на мой счет, поскольку я намерена последовать твоему совету.

— Не помешает и хороший ужин, который ты можешь разделить с Ксандером.

— Я… сегодня среда!

— Именно так, — Кевин похлопал ее по плечу. — Скажи Ксандеру, я жду его завтра у Лу.

— Хорошо.

Вот черт! Все также с трудом передвигая ноги, Наоми направилась в дом.

По крайней мере, это прекрасный повод отказаться от поездки к Ксандеру. У нее и правда все болит! Поморщившись, она отправилась на поиски льда.

Даже погрузившись в ванну — единственную из всех, не затронутую ремонтом, — Наоми продолжала спорить сама с собой. Нужно позвонить и отменить ужин.

Но отменить его сейчас — фактически перенести на потом. Уж лучше съездить и покончить с этим раз и навсегда.

Теплая ванна слегка ослабила боль, но Наоми все-таки выбрала легинсы помягче. Сначала она хотела вовсе обойтись без макияжа, но затем решила, что это будет слишком заметно.

В четверть седьмого они с собакой направились к выходу, хоть Наоми и полагала, что Тэг не заслуживает повторной прогулки. Затем, поразмыслив, она вернулась за бутылкой вина.

Как-никак она слишком хорошо воспитана, чтобы идти в гости с пустыми руками.

Добравшись до места, она выпустила пса из машины, окинув его предварительно холодным взглядом. Затем, следуя указаниям, поднялась по извилистой лестнице и постучала.

— Да-да, открыто!

Распахнув дверь, Наоми увидела Ксандера. Тот стоял в закутке, исполнявшем роль кухни, и открывал бутылку вина.

Она бросила на него укоризненный взгляд.

— Что, если это не я, а профессиональный убийца в сопровождении свирепого цербера?

— Вряд ли запертая дверь остановит профессионального убийцу или его цербера.

Что ж, в этом была своя логика. Тэг, виляя хвостом, направился к Ксандеру.

Наоми тем временем с восхищением смотрела на стену гостиной, сплошь заставленную книгами.

— Стало быть, ты и правда завзятый чтец. Ничего себе коллекция!

— Всего лишь часть ее.

— Часть? Смотрю, ты серьезно подходишь к вопросу.

— Во всяком случае, в том, что касается книг.

Рассмеявшись, она принялась разгуливать вдоль стены.

— Но это же настоящее произведение искусства. Тебе наплевать на мебель, но ты сумел подчеркнуть главное свое увлечение. И создал тем самым, как я уже сказала, настоящий шедевр. Я хочу сфотографировать это.

— Да ради бога.

— Нет-нет, не сейчас. Не с помощью телефона. Здесь нужна настоящая камера.

— Приноси свою камеру, когда пожелаешь. Но почему бы нам сейчас не устроиться на террасе и не выпить вина?

Взяв Наоми за руку, он потянул ее в сторону спальни. И тут же ощутил сопротивление.

— Выход на террасу у меня через эту комнату.

Еще книги, отметила Наоми. Широкоэкранный телевизор. Кое-какая мебель. И снова книги.

Ксандер распахнул дверь на крохотную террасу, где едва помещались стол и пара складных стульев.

— Если хочешь, принесу тебе для удобства подушку.

— Ты уже пообщался с Кевином.

— Он считает, что я должен присматривать за тобой. У твоего пса, как я понимаю, страх перед маленькими собаками.

Наоми осторожно опустилась на стул.

— Ничего, сойдет и так. Страх перед маленькими собаками? Такого не бывает.

— Микрокинофобия.

Рассмеявшись, она глотнула вина.

— Признайся, ты сам это выдумал.

— Кинофобия — боязнь собак. Добавь сюда микро. Если хочешь, можешь взглянуть в словаре.

Наоми взглянула на него с сомнением, но спорить не стала.

— С какой стати этой громадине бояться маленьких собачек?

— Возможно, в детстве его обидел чихуа-хуа.

Продолжая потягивать вино, Наоми смотрела на поле для бейсбола.

— Ты можешь наблюдать за игрой, даже не выходя из дома.

— Так я иногда и делаю.

— А сам играешь?

— Уже нет. Времени всегда в обрез.

— Мой брат когда-то увлекался бейсболом, но главный его конек — это баскетбол.

— И как успехи?

— Играл в свое время за Гарвард.

— Ух ты. В качестве кого?

— Был разыгрывающим. Я, кстати, заметила у тебя во дворе баскетбольный щит.

— Люблю иногда покидать мячик. В старших классах играл всерьез, сейчас — просто для развлечения. Мы бы могли поразмяться с твоим братом, если он когда-нибудь приедет сюда.

— Приедет.

Она непременно привезет их сюда — и парней, и бабушку с дедушкой. Вот настанет осень, и они соберутся все под одной крышей.

— Смотрю, ты выбрал неплохое место для гаража. Близко от шоссе, да и центр города рядом.

— Да я особо не выбирал. Купил этот гараж у Хобарта — тот состарился, вести дела ему было не по силам. Они с женой уехали потом к дочери в другой город.

— Хотелось завести собственный бизнес или просто ремонтировать машины?

— И то и другое. Я всегда любил машины. А если хочешь обзавестись собственной, нужно знать, как она работает. В принципе я не возражал бы работать и на Хобарта — он был хорошим боссом. Но на себя мне нравится работать больше.

В целом это можно было сказать и про нее.

— Я после колледжа четырнадцать месяцев проработала помощником фотографа. Что-то вроде ученичества. Но мой босс был тот еще фрукт. Злобный, требовательный, высокомерный. Часто впадал в истерику. Но как фотограф — выше всяких похвал.

— Многие считают: раз у тебя есть талант, можешь вести себя как вздумается.

— К сожалению, так. В любом случае я планировала провести с Джулианом — фотографом — два года, но четырнадцати месяцев хватило с головой. Счастливейшим днем в моей жизни стал тот, когда я съездила ему по физиономии и ушла.