Книга Одержимость, страница 63 – Нора Робертс

— Даже если так, мне ясно, что ты не похищала и не убивала ее. Вдобавок часть времени ты проводила в компании Ксандера, а его я знаю с детства. Чтобы Ксандер сотворил что-то подобное? Быть того не может. Да и в твое участие я тоже не верю.

По идее, ей следовало ощутить облегчение. И признательность. Но у нее просто не было сил ни на то ни на другое.

— И все же вы засомневались. Когда узнали, кто я такая. Другие тоже скажут: кровь решает все. Кровные узы делают нас теми, кто мы есть на самом деле. Ее отец — психопат. Что это может сказать о ней самой?

— Не буду утверждать, что у меня не мелькнуло и тени сомнения. Но я хороший полицейский и знаю, где копать. Я приехал, чтобы спросить тебя о возможных контактах с отцом… на случай, если между этими событиями существует хоть какая-то связь.

— Он даже не взглянул на меня в то утро, когда его притащили в полицейский участок.

Эта сцена намертво отпечаталась у нее в мозгу, вплоть до мельчайших деталей — вроде солнечных лучей, играющих в струйках фонтанчика, и пылинок, пляшущих в утреннем воздухе.

— Я вышла из комнаты, где меня оставили ждать. Вышла буквально на минутку. И в этот момент притащили отца, прямо в наручниках. Он взглянул на меня как на пустое место. Словно бы и не заметил. Не думаю, что я хоть что-то для него значила.

— В последние годы ты много переезжала с места на место.

— Я взяла за правило не задерживаться нигде надолго. Так больше шансов на то, что никто не раскопает правду.

— Но ты купила этот дом.

— Я влюбилась в него с первого взгляда и убедила себя в том, что в кои-то веки могу начать нормальную жизнь и никто ни о чем не узнает. Возможно, так бы оно и было, пойди я в тот день другим путем… Тогда кто-нибудь другой нашел бы Марлу, и у меня не было бы причин рассказывать о себе.

Повернувшись, она вновь взглянула Сэму в глаза. Тот дружески похлопал ее по руке.

— Это твое право, говорить кому-то о себе или нет.

Она должна была бы почувствовать облегчение, но этого не произошло.

— Спасибо, — сказала она Сэму.

— Тебе не за что меня благодарить. Я выяснил твое прошлое, как того требовало расследование. Но я не собираюсь болтать об этом направо и налево.

— Я… я просто хочу понять, смогу ли жить здесь. Мне нужно немного времени.

— У меня возникло впечатление, что ты уже живешь здесь. Сейчас я скажу тебе кое-что от себя лично… потом мне надо будет вернуться в город. Ксандеру ты, судя по всему, ничего о себе не рассказала. — Сэм встал, поправил кепку. — На мой взгляд, ты оказываешь и ему, и себе дурную услугу. Впрочем, тебе решать, как оно будет лучше.

Он сбежал по ступеням, а Наоми продолжала сидеть, разглядывая воды залива и белоснежные облака над ним. Неужели та радость, которую она ощущала при виде этих красот, навсегда ушла в прошлое?

* * *

Волны скорби и домыслов, прокатившиеся по кладбищу, оставили Ксандеру головную боль. Возвращаясь в город, он выключил радио, поскольку чувствовал, что тишина ему сейчас не помешает.

Работы было предостаточно, включая ту, которую пришлось отложить из-за похорон. Для начала он заглянул в магазин запчастей, подобрал там все необходимое и поехал в гараж.

Здесь он сверился с расписанием и решил начать с ремонта попроще, чтобы втянуться понемногу в рабочий ритм. Но первым делом он заглянул к Питу, чтобы посмотреть, как продвигаются дела с разбитой легковушкой.

— С похорон? — спросил тот.

— Да.

Пит, нахмурившись, поправил защитные очки.

— Терпеть не могу похороны.

— Да кто их любит?

— Некоторым нравится, — покачал головой Пит. — Я знаю людей, которые не упускают ни одного такого события, даже если умерший — посторонний для них человек.

— Бывает и такое, — кивнул Ксандер и направился к себе в бокс.

Одно занятие сменяло другое, и через четыре часа он заработал себе боль в шее. Зато избавился от нее в голове.

Уже в конце рабочего дня Ксандер вспомнил, что обещал Наоми привезти ужин. Перед тем как закрыться, он позвонил в пиццерию и заказал спагетти.

Он уже садился на мотоцикл, когда к гаражу, хлопая спущенной шиной, подкатила Макси, работавшая у Ринальдо.

— Ксандер! Ради бога! — Умоляюще замахав руками, она выскочила из машины. — Я знаю, ты уже закрылся, но у меня проблемы… Что-то случилось с авто! Я почти не могу управлять им, а еще этот странный шум!

— У тебя спущена шина, Макси.

— Серьезно? — Повернувшись, она бросила взгляд на автомобиль. — Как такое могло случиться? На прокол не похоже. Я решила сначала, что-то не в порядке с мотором.

Она умоляюще улыбнулась:

— Не мог бы ты починить это?

Ксандер присел у машины.

— Макси, это колесо истерто до невозможности. Да ты еще покаталась на нем. — Он неодобрительно покачал головой. — Твои шины надо было менять еще десять тысяч миль назад.

Макси глянула на него с ужасом:

— Хочешь сказать, мне нужно менять все четыре?

— Без сомнения.

— Черт. Прощайте денежки, которые я хотела потратить на шопинг в Сиэтле. Вдобавок ко всему я опоздаю на работу.

В ее взгляде скользнула надежда.

— А не мог бы ты, — обольстительно улыбнулась она Ксандеру, — залатать пока одну… — лицо у нее вновь помрачнело. — Знаешь, ты смотришь на меня прямо как мой отец.

Хоть его это слегка задело — не таким уж он был стариком, — Ксандер остался неумолим.

— Я могу сделать скидку, но тебе придется заменить все шины. Я сделаю это завтра до обеда. Пока что я могу подбросить тебя до работы, все одно мне надо забрать там спагетти. Можешь организовать, чтобы после смены тебя довезли до дома?

Макси вздохнула:

— Я могу пойти к подруге, переночевать у нее.

Ксандер, вновь рискуя сравнением с ее отцом, лишь покачал головой:

— Никаких пеших прогулок. По крайней мере, не сейчас.

— Говорят, тот, кто убил Марлу, давно убрался из города. Все думают, это какой-то заезжий извращенец.

— Я хочу заключить с тобой сделку. Я продам тебе шины по минимальной стоимости, а ты откажешься от пеших прогулок домой.

— Ладно, ладно. Попрошу отца, чтобы он забрал меня, — заметив, что Ксандер смотрит на нее с недоверием, Макси закатила глаза. — Обещаю!

— Прекрасно, — достав запасной шлем, Ксандер вручил его девушке. — Нарушишь слово, сдеру с тебя двойную цену.

К тому моменту, когда он добрался наконец до дома на обрыве, ему хотелось молча усесться на террасе, выпить пива и навсегда оставить этот день в прошлом.