Онлайн книга «Фалько»
|
– Грандиозно, – подтвердил Фалько. И отметил про себя, что женщина уловила потаенный насмешливый смысл его отзыва. Но не успел решить, хорошо это в тактическом отношении или плохо, потому что из-за за ее плеча – обнаженного и прикрытого тончайшим газом, опять же в соответствии с новыми веяниями, – некто привлек его внимание. Марили Грангер, личный секретарь адмирала. Он удивился, увидев ее здесь, хотя удивляться было особенно нечему – Марили замужем за офицером Главного морского штаба, почему бы ей не появиться на приеме? Абсолютно в порядке вещей, что она здесь не сама по себе, а в качестве супруги. В глубине зала, за колоннами, возле фуршетного стола, Фалько различил белобрысую голову Ганса Шрётера – тот направлялся к двери маленькой гостиной. Когда Марили закрыла дверь, оставив их наедине, Шрётер уставился на Лоренсо Фалько. В одной руке у немца был бокал с коньяком, в другой – гаванская сигара. Над жестким крахмальным воротником и галстуком-бабочкой выпирал кадык. Шрам поперек левой скулы добавлял лицу брутальности. Шрётер был высок ростом и худощав, с квадратным, тщательно выскобленным подбородком, с голубоватыми, как арктические льды, глазами, лишенными всякого выражения. – Чрезвычайно рад познакомиться, – сказал он почти без акцента, если не считать чересчур раскатистого «р». – Взаимно. Они оставались на ногах, молча рассматривая друг друга; немец время от времени попыхивал сигарой и пригубливал коньяк. Тишину нарушала только доносившаяся издалека духовая музыка. Наконец Шрётер перевел глаза на дверь: – Приятный вечер. – Весьма. – Кажется, с фронта поступают добрые вести. Марксисты откатываются в беспорядке, со дня на день следует ожидать падения Мадрида. – Говорят. Скептическая реплика Фалько пробудила любопытство Шрётера – прихлебывая коньяк, он поглядел на собеседника еще внимательней: – Вы знаете, кто я? – Конечно. – И что же вам сказал обо мне ваш шеф? – Что в связи с неким заданием вы хотели бы посмотреть на меня. Зрачки у Шрётера сузились: – С каким заданием? – Не сказал. Немец продолжал смотреть на него пристально и пытливо. В гостиной стояли кресла, но никто из собеседников не выказал намерения присесть. – Sprechen Sie Deutsch? Фалько с улыбкой ответил на том же языке: – Более или менее. Я некоторое время жил в Центральной Европе. – А еще какие языки знаете? – Французский и английский. Ну, и самую чуточку итальянский. Еще знаю все турецкие ругательства, проклятия и оскорбления. Шутка разбилась о каменное лицо Шрётера. Он взглянул на столбик сигарного пепла, потом огляделся, ища, куда бы его стряхнуть, и легким движением указательного пальца отправил прямо на ковер. – Раз уж речь зашла о турецком языке… Год назад в Стамбуле вы убили моего соотечественника. Фалько выдержал его взгляд. – Возможно. Шрам на скуле как будто обозначился резче. – Его звали Клаус Топека, он продавал военную оптику. – Не знаю, не помню, – Фалько пожал плечами. – Не могу ничего сказать. – Вы стольких убили в Стамбуле и других городах, что всех и не упомнить? Фалько промолчал. Он прекрасно помнил Топеку, торговца оружием, работавшего и на абвер. Дело было в ноябре 1935 года, еще до войны. А сделано это дело было быстро и чисто – выстрел в затылок на пороге дешевого борделя в квартале Бейоглу. Имитация вооруженного грабежа. Он получил приказ ликвидировать Топеку, который слишком глубоко залез в поставки оптических приборов, покупаемых у Советского Союза на деньги республиканцев. Цель указал Фалько сам адмирал, в ту пору еще возглавлявший испанскую разведслужбу в Восточном Средиземноморье. Забавно, подумал Фалько сейчас, как жизнь перетасовывает карты. Союзы. Дружбу и вражду. – Ваш шеф отзывался о вас как о человеке, которому можно доверять. В высшей степени надежном. А задание вам предстоит деликатного свойства. Так говорите, вам ничего о нем не известно? – Да. Говорю. Шрётер долго молчал, задумчиво посасывая сигару. – Ну, тогда и я не стану забегать вперед. Почти не стану, – сказал он наконец, выпустив дым. – Скажу лишь, что операцию обеспечивает германский флот. Для участия в ней выделен боевой корабль. Эсминец или подводная лодка – узнаем на днях. Фалько решил сыграть наивность: – В «красной зоне»? Немец смотрел на него, не отвечая и явно прикидывая в уме, что Фалько знает и о чем умалчивает. – В Картахене есть германский консул. Его зовут Санчес-Копеник, и он получил инструкции насчет вас. В нужный момент установите контакт. – Мне никто ничего не говорил о Картахене. Льдисто-голубые глаза оставались бесстрастны: – Ну, вот я вам говорю. Пребывая в уверенности, что вы забудете название этого города, едва лишь выйдете отсюда. Картахена и Аликанте. Испанский республиканский Левант. Фалько торопливо соображал, что к чему. Материала для этого, по правде говоря, было мало. – И что же мне надлежит там сделать? В чем задание? – Об этом вам скажет ваш адмирал. – Шрётер снова попыхтел сигарой. – Не моя епархия. Думаю, завтра состоится общее совещание с обсуждением всех частностей. Фалько мысленно поежился. Куда лучше было бы работать одному, на свой страх и риск и отвечать только перед адмиралом. ГГД для того и существовала. Но теперь, судя по всему, наступают иные времена. И то, что НИОС, фалангисты и немцы окажутся в одной упряжке, никак нельзя было счесть отрадной новостью. Все по старинному испанскому присловью: «Пастухам – ужин, барашку – вертел». И совсем уж неприятна перспектива самому оказаться этим барашком. – Что еще? – спросил он. Шрётер поставил пустой бокал на стол. – Больше ничего. – Это всё? – удивился Фалько. – Все. Я хотел с вами познакомиться. Посмотреть вам в глаза. – Профессиональное любопытство? – Можно и так сказать. Мне рассказывали, что в двадцатом году вы с белой армией эвакуировались из Крыма. И даже были ранены. Фалько бесстрастно выдержал его пристальный взгляд. – Вероятно. – Я был морским офицером и служил на «Мютце». Но вы-то ведь не русский. И были так молоды. Что вы там забыли? Как вас туда занесло? – По делам. – Нашли место делать дела. Там бывало жарковато. – Случалось. – Вы продавали оружие, так ведь? Немножко тем, немножко этим. Или работали на тех, кто продавал?.. На людей Захарова? |