Книга Наша Маша и Волшебный Орех, страница 10 – Леонид Каганов, Александр Бачило, Игорь Ткаченко

— Эх ты! — стыдил Михея Борька теперь уже тремя этажами выше Ника и Дика. — А еще медведь! Бери пример со щелкунчика. Вон куда залез, даже жужжания не слышно.

И действительно, Гоша давно скрылся из вида высоко над головами Маши, Михея и Борьки. Только липкие чешуйки сыпались на них сверху, приставая к одежде.

— Может быть, он уже нашел дупло? — предположила Маша. — Гоша! Ты где? — прокричала она в гущу веток.

— Я ту-у-у-у-т! — послышался приближающийся голос щелкунчика, и Гоша беспомощно съехал к ним по стволу, оставляя длинные борозды на смолистой коре.

— Скользко, — пожаловался он. — Выше никак не подняться.

— Хм, — Борька задумчиво потрогал пальцем выступившие в глубоких царапинах на стволе капли смолы. Стекая по оставленным щелкунчиком бороздам, они собирались в лужицу, заполняя небольшое углубление у основания ветки. — Может быть, не все еще потеряно…

Он осторожно обмакнул в лужицу подошвы своих башмаков, подняв ногу, приложил ее к стволу, подергал, проверяя, крепко ли держится, и вдруг смело зашагал вверх по стволу, как по дороге.

— Надо же! — удивилась Маша. — Со времен скрипки Страдивари никто не наблюдал в дереве такого таланта!

Путешественники, один за другим, последовали примеру Борьки и легко поднялись к следующей развилке ветвей. Однако, здесь перед ними возникло новое препятствие. Огромный стеклянный шар, лежащий на ветвях возле самого ствола, преграждал путь. Обойти его не удавалось ни слева, ни справа.

— Попробуй сдвинуть его в сторону, — предложил Борька Михею, уступая место под развилкой. — У меня ничего не получается.

Михей вскарабкался к шару и, упершись в него лбом, навалился изо всех сил. Шар даже не шелохнулся.

— Не подается, — пропыхтел медведь. — К смоле прилип.

— Придется бить, — сказала Маша.

— А мама ругаться не будет? — с сомнением спросил Гоша.

— Что поделаешь! — развела руками Маша. — У нас на каждый Новый Год хоть одна игрушка да разбивается. Говорят, это на счастье.

— А папа? — уточнил осторожный Борька. — Вряд ли он такое счастье одобрит.

— Да он вообще ничего не заметит! — беззаботно отмахнулась Маша. — Давай, Гоша, действуй!

Щелкунчик, приблизившись к шару, легонько звякнул по нему клешней.

— Бей сильней, не стесняйся! — подбодрила Маша.

Гоша размахнулся изо всех сил. По квартире поплыл мелодичный звон, как от удара в колокол, но шар остался невредим.

— Что это они там раззвонились? — забеспокоился Дик двумя развилками ниже.

— Наверное, обед, — предположил Ник. — Умеют люди организовать путешествие, как следует. Восхождение восхождением, а обед по расписанию!

Но Маше и ее друзьям было не до обеда.

— Прочно делают, — Борька критически рассматривал свое отражение в зеркальной поверхности шара. — А выдвижного молотка у тебя, случайно, нет? — спросил он Гошу.

— Нет, — Гоша уныло сполз вниз по стволу.

— Все равно ничего не получится, — загрустила Маша. — Я вспомнила, папе на работе в прошлом году подарили набор небьющихся игрушек. На них можно хоть пианино ронять, ничего им не сделается.

— М-да, положение, — проворчал медведь. — Кажется, на этом наше путешествие закончилось.

— Нужно искать другой выход! — упрямо заявил щелкунчик. — Не может быть, чтобы…

Он вдруг замолчал, пристально разглядывая свисающую неподалеку гирлянду из разноцветных лампочек.

— А что, если взобраться по проводам, как по канату?

— Идея! — оживилась Маша. — Только осторожно, лампочки очень горячие!

Но Гоша уже полз по проводу, цепко перехватываясь клешнями.

— Ловко у него это получается! — оценил Борька. — Конечно, если бы у меня были такие захваты… Ну, да уж как-нибудь, — он подпрыгнул и, обхватив провод руками и ногами, принялся складываться и выпрямляться, как червяк-землемер, ползущий по гладкому боку яблока.

Маша последовала за Борькой. На уроках физкультура она без труда поднималась по канату к самому потолку спортзала.

Михей, поплевав на лапы, тоже ухватился за гирлянду.

— Эх, тонка веревочка! — вздохнул он. — Выдержит ли?

Неожиданно гирлянда мелко затряслась, а Гоша остановился, совсем немного не добравшись до верхней ветки.

— Ну, чего вы ее трясете? — рассердился Михей. — И так лезть трудно!

— Гоша, что случилось? — спросила Маша, с трудом удерживаясь на трясущемся проводе.

— Н-н-н-н-не-з-з-з-з-знаю! — едва выговорил щелкунчик, клацая челюстью.

— Беда, братцы! — первым сообразил Борька. — Он изоляцию прокусил, за голый провод ухватился!

— Отпусти его немедленно! — крикнула Маша.

— Н-н-н-е-м-м-м-огу! — отозвался Гоша, дрожа, как в лихорадке. — М-м-м-еня заклинило!

— Это судорога! — поняла Маша. — Нужно срочно разъединить электрическую цепь!

— Хорошо бы, — согласился Борька. — Но как ее разъединишь? До розетки только на дельтаплане можно долететь!

Однако, Маша не растерялась. Хотя она не очень внимательно слушала учителя на уроках физики, но в электричестве кое-что понимала, и однажды видела, как папа чинит гирлянду.

— Михей! — закричала она. — Выкрути лампочку!

— Которую? — не понял медведь.

— Любую! Только быстрей!

— Да я и так быстрей! — прошипел Михей, обжигаясь о горячее стекло. — А в какую сторону крутить?

— Против часовой стрелки! — хором завопили Борька и Маша.

Михей с недоумением оглядел лампочку со всех сторон.

— Нет здесь никакой стрелки!

— Ну, что за тормоз! — простонал Борька.

— И тормоза тоже нет! — сообщил медведь. — Ладно, попробую так.

Он навалился на лампочку, и стекло вдруг с треском лопнуло под его лапами. Волосок лампочки ослепительно вспыхнул и сейчас же перегорел. Вся гирлянда погасла, оставив путешественников в полумраке еловых ветвей.

— Спасибо! — подал голос Гоша. — А то у меня уже контакты плавиться начали… Зато батарейки зарядились! — вдруг бодро добавил он, в мгновение ока вскарабкался на верхний ярус ветвей и протянул клешню, чтобы помочь Борьке подняться.

— Нет уж, лучше я сам, — помотал головой Борька. — Вдруг ты еще не разрядился?

Один за другим, путешественники взобрались на удобную площадку вокруг ствола, образованную тесно сросшимися ветвями. Отсюда открывался сногсшибательный вид на бескрайние просторы скромной когда-то гостиной в машиной квартире. Где-то у самого горизонта башней поднимались напольные часы, неторопливо покачивающие гигантским маятником. Горной грядой вздымался диван, смутно отражаясь в озере, чудесным образом распластавшемся на стене. Маша с трудом узнала в нем экран телевизора.