Книга Тяжелый путь к сердцу через желудок, страница 29 – Татьяна Булатова, Мария Метлицкая, Маша Трауб

— Мам? — спросила шепотом я.

— Всю ночь с соседкой пересаживали, — пояснила мама. — А елки мужики в заповеднике выкопали. Жасмин купила. Утром посадила. Только не трогай деревья — могут упасть.

— Ты бы еще траву покрасила, — процедила я.

— Была такая мысль… — задумчиво ответила мама.

В общем, участок выглядел прекрасно. В углу, на мангале, горели угли. На столе стояла тарелка с нарезанными овощами и лавашом.

Будущий муж улыбался. У меня дергался левый глаз — реакция на стресс (о чем мой суженый пока, до свадьбы, не знал. Зачем ему нужна жена с тиком?). Поэтому я старалась пореже моргать и нацепила темные очки. Когда мама демонстрировала цветущий жасмин, который в это время года никак не мог цвести, из дома вышел Славик.

— А он что тут делает? — прошипела я.

— Забор помогает ставить, а что? — удивилась мама.

Будущий муж кивнул Славику и вроде бы продолжал улыбаться.

Славик пошел проверить степень готовности мангала.

Будущий муж с будущей тещей выпили вина, обсудили последние новости экономики, политики и положение на международной арене. Мама щебетала, будущий муж аккуратно резал огурчик на тарелке. Все шло прекрасно. Я сняла очки, поскольку нервный тик на глазу почти прошел.

Я сидела на качелях и вяло раскачивалась. Славик сосредоточенно ворошил в мангале угли.

— Вроде все нормально, — сказала я ему, когда он присел рядом.

— Еще не вечер, — ответил он.

— Помоги мне, — попросила я.

Славик пожал плечами. Мол, ты же знаешь Ольгу Ивановну.

И даже когда Славик выкладывал шампуры на мангал, все было прекрасно. Мама увидела соседского кота, который приходил к ней кормиться три раза в день, и бросила ему кусок колбасы. Муж умильно улыбался — будущая теща даже любит домашних животных и подкармливает бесхозных. Святая женщина. Он, к счастью, не видел, как мама пнула кота под дых ногой со словами «сволочь прожорливая». Собственно, кот к этому привык и никак не среагировал. Это был такой ежедневный ритуал — когда сначала ногой под дых, а потом колбасу на тарелку. После трапезы мама обычно сообщала коту: «Убью, скотина». И кот, счастливо мурлыкая, уходил по своим кошачьим делам. Но будущий муж и этого, по счастью, не услышал.

Славик пожарил шашлык, и мы сидели в беседке, чинно уплетая мясо. То есть мы со Славиком ели прямо так, откусывая с шампура, а будущий муж — из тарелки, приборами.

— Вкусно, — сказал будущий муж.

— Я его в мацони замочила, — ответила мама, — и соус томатный домашний. — Славик хмыкнул. Я улыбалась еще немного напряженно, но нервный тик почти прошел.

— Ольгуня, — послышалось из-за забора, — у тебя шашлыки, а ты не зовешь…

Мама сделала вид, что не услышала.

— Ольгуня! — опять раздалось из-за забора.

— Меня нет! — крикнула мама.

— Я иду-у! — крикнули из-за забора.

Через минуту на участке появился наш сосед дядя Петя — полковник КГБ в отставке.

— О, это по твоей части, либерал, — сказала мама будущему зятю, который поперхнулся огурцом.

— Ольгунь, ну, мы же договаривались, — капризно сказал бывший кагэбэшник.

— У меня вот видишь… зять… ну, почти зять… — сказала мама.

Кагэбэшник просканировал моего будущего мужа на предмет внешности и нахмурился.

— Еврей? — спросил он строго.

— По маме, — ответила за будущего мужа я.

— Значит, еврей… — протянул кагэбэшник. — Палестина, значит. Значит…

— Петь, ты чё хотел-то? — перебила его мама.

— Ты же мне обещала… — тут же переключился на нее дядя Петя.

— И где коньяк? — спросила мама.

— Так мы же на раздевание… — прошамкал плотоядно вставной челюстью дядя Петя.

— Это дядя Петя, они с мамой в шахматы играют, — объяснила я будущему мужу, надевая темные очки — глаз опять начал дергаться.

— Так, Петь, неси коньяк, Славик, жарь шашлык, Маня, иди порежь овощи, а ты, — мама ткнула пальцем в будущего зятя, — лук. И еще одну бутылку вина открой. Все, вперед, исполнять. — Она хлопнула в ладоши.

— Прости, пожалуйста, — сказал будущий муж, недоуменно, с испугом глядя на лук и нож в своих руках, — а они правда на раздевание играют или это — фигура речи?

— Какая уж там фигура! — воскликнула я, одной рукой держась за дергающийся глаз, а другой нарезая помидоры. — Но ты не волнуйся, мама никогда не проигрывает, так что ты голой ее не увидишь. И даже в нижнем белье не увидишь.

— Ой, — сказал будущий муж.

Он попытался разрезать лук и, конечно же, порезался. Я залепила его пластырем и сама нарезала лук.

— Лучше я вино открою, — сказал он и взялся за штопор.

Минут пять он вкручивал штопор в бутылку и, держа ее ногами, пытался вытянуть штопор.

— Ты за рычажки потяни, — тихо посоветовала я.

— Не учи меня бутылки открывать! — дерзко ответил он.

— Вы чего так долго? Ольга Ивановна спрашивает, где вино. Они там начали уже, — появился в дверях Славик.

— Сейчас, уже пошла, — прохрипел будущий муж, отдуваясь и набухая венами.

— Может, помочь? — вежливо предложил Славик.

— Что я, в самом деле, бутылку открыть не могу? — обиделся будущий муж.

Славик пожал плечами и продолжал следить за процессом.

Муж еще раз поднатужился и выдернул штопор.

Половина пробки осталась в бутылке. Штопор остался в пальце будущего мужа. Том самом, который он до этого порезал.

— Ай, ой! — закричал он, потому что из пальца хлынула кровь.

— Так, давай руку под воду, — сказала я будущему мужу. — Славик, открой наконец эту бутылку.

— Потому что это не вино, а подделка, и пробка неправильная, и штопор тоже кривой какой-то, — причитал будущий муж.

Славик пытался вытащить пробку так, чтобы в вине не осталось ошметков.

— Давай я зеленкой намажу, — предложила я будущему мужу.

— Не надо, что я, маленький?

— Тогда заражение будет, — вмешался Славик. — Точно будет. Штопор старый и грязный, пробка поддельная…

Славик на самом деле шутил, только никто, кроме меня, не понимал, когда он шутит, потому что он всегда это делал с дико серьезным лицом.

— Славик, прекрати, — велела я. — Не смешно.

— Да какие тут шутки… — ответил Славик.

— Ладно, тащи зеленку.

Зеленки в доме не оказалось. Нашелся старый достаточно грязный бинт. Даже пластыри кончились.