Книга Пять жизней читера, страница 83 – Артем Каменистый

— А что не так?

— Ну так за тех, которых мы с тобой завалили при первой встрече, мне много чего написали, а сейчас тишина гробовая.

— Ну так и Глобус, и его шестерки были красными, как перезревшие помидоры. С такими считай, что крутых зараженных валишь, а не иммунных. А эти двое зеленоватые, скажи спасибо, что за них гуманность не сняли. Повезло, что Система решила, что они проявили агрессию.

— А что там решать? — ответил на это Рокки, постучав по кровоточащей шишке, оставленной арбалетным болтом.

— Стрелял один, второго она могла вообще не учесть, а первого определила как агрессивного, но с высокой гуманностью, до зеленого цвета показателя. За зеленых тяжело что-то получить. Точнее, можно и без проблем, но для этого нужно быть сильно красным. Не советую, тебе краснота не пойдет, не тот ты человек, не для тебя жизнь с такими, как Глобус.

Рокки, проведя взглядом по реке, задал другой вопрос, к которому тоже не представлял, каким образом подступиться:

— А откуда эта река взялась?

— Откуда и все остальное — прилетела при перезагрузке.

— Не может этого быть.

— Почему же не может?

— Ты сама рассказывала, что бóльшая часть кластеров по площади невелика — несколько квадратных километров или несколько десятков. Даже если взять кластер в четыре сотни квадратов, все равно река на таком не выживет, сольется быстро, останется сухое русло.

— Откуда ты это взял? Хорошо в реках разбираешься?

— Да так, просто подумал, и само в голову пришло.

— Молодец, почаще думай, это тебя развивает. Тут, Рокки, опять Система постаралась. Обычно кластеры прилетают похожие один в один на предыдущий. Даже цифры одинаковые по одним и тем же адресам живут. Как бы бесконечное повторение одного и того же, изменения встречаются редко. И один кластер к другому не просто так стыкуется. Видел, как мы на машине перескочили границу, когда на полицию нарвались?

— Ну?

— Тебя не удивило, что дорога продолжилась и дальше?

— Мне тогда не до удивления было, особенно когда вертолет появился.

— А провода на столбах помнишь? Столбы становятся другими, а провода висят перебитыми по границе кластера. Это потому, что Система часто старается соединять друг с дружкой линейные структуры: дороги, трубопроводы, тропинки, мосты, дамбы, линии электропередач, реки и ручьи. Вот эта речка может включать в себя десятки кусочков разных рек, каналов и даже вытянутых озер. Где-то наверху по рельефу, возможно, далеко отсюда, есть постоянный или временный приток воды, вот и не иссякает, течет потихоньку.

— Система всегда так соединяет?

— Нет, она непредсказуемая. Но обычно старается. Встречаются кластеры с крупными водоемами, где от берега до берега не каждый миномет добьет, на них торговцы любят ставить плавучие базы.

— У вас и торговцы есть?

— Если есть имущество, обязательно будут и торговцы.

— Логично. Как нога? Уже не так болит?

— Да нормально. Мне бы еще дня два ее не трогать, и чуть ли не бегать смогу.

— Загибаешь.

— Даже не вздумай со мной спорить — проиграешь.

— Что с этими опоздавшими на борт делать будем? — Рокки указал на мертвяков, бесновавшихся на берегу.

— А что с ними можно делать? Ничего.

— Плыть бесконечно не получится, а ребятки не отстают. Да и мертвяки — это не все наши проблемы. Можно нарваться на таких же товарищей, как Чугун и Карась, или кого-нибудь похуже. Пули воды не боятся, завалят нас влегкую, мы тут как пара мишеней, издали видать. — Няша, нахмурившись, огляделась по сторонам и неуверенно произнесла: — Не знаю, что это за река, но обычно рано или поздно начинаются раздувы или разветвления русла. На широкой воде лодка зараженным уже не так интересна, а если из виду потеряют, вообще успокоятся чуть ли не мгновенно. Так что этих как-нибудь сбросим, а новых вряд ли нацепляем, ведь они только от сильного шума возбуждаются, а мы себя тихо ведем. О другом сейчас думать нужно.

— О чем?

— Да все о том же: уйдем как можно дальше, найдем новое укрытие и отлежимся. Хороший вариант — высадиться на остров, до него мелкие вообще не доберутся, а серьезных тварей в этих краях мало. Но наши чехлы и сумка остались на берегу, возвращаться за ними — самоубийство, мы там всех надолго переполошили. Получается, потеряли большую часть патронов, всю еду и воду. Спасибо, что фляга с живчиком на поясе.

— А спораны?

— Они у меня, я такое из рук не выпускаю.

— Ну так с живчиком проблем не будет, а это главное.

— Не будет, если к споранам найдем еще и что-нибудь алкогольное. Я, правда, слышала истории о мастерах выживания, они готовили живчик на кислоте, которую из муравьев получали, но сильно подозреваю, что там было многовато вранья. Сколько у тебя патронов осталось?

Рокки, оставив весла в покое, провел инвентаризацию, после чего огласил нерадостный результат:

— Двадцать шесть штук, а пистолет в ноль разрядил.

— У меня два полных магазина и отдельно семнадцать штук, итого — тридцать семь. В пистолете шесть, три себе забери.

— Меня три не спасут.

— Оружие до тех пор остается оружием, пока в нем есть хотя бы один патрон, так что бери и не спорь, пистолеты у нас одинаковые. Заряжай и давай греби, а то вон один уже в воду полез, решил до нас доплыть, вообще обнаглел. До элиты ему далековато, но очень уж настырный. А я пока в вещах покопаюсь, может, эти сволочи что-нибудь полезное нам оставили.

Под вещами Няша подразумевала пару донельзя затасканных рюкзаков, валявшихся на дне лодки. С виду похожи на имущество крайне опустившихся людей, где вряд ли найдется что-нибудь, кроме грязного вонючего тряпья. Спасибо, что самому не придется заниматься поиском сокровищ в столь сомнительных источниках.

Девушка управилась быстро, после чего продемонстрировала Рокки ценные, по ее мнению, находки: сигару в алюминиевом тубусе, ручную гранату с ребристым корпусом, пару запечатанных армейских пайков и пухлую пластиковую флягу ярко-оранжевого цвета.

Уставившись на последнюю находку, Рокки уточнил:

— Это живчик?

— Ага, тут больше литра, теперь хоть о нем думать не придется.

— А сигары тебе зачем? Ты же вроде не куришь.

— В смысле?

— Ну вон, сигара в тубусе. Зачем она тебе?

— Эта штучка для сигар?

— Вроде бы да.

Няша вытащила из тубуса пробку, поднесла его к носу открытым концом, принюхалась, кивнула:

— И правда чуть-чуть табаком попахивает. Но сигары тут уже нет, тут теперь кое-что другое.

Девушка наклонила тубус и вытряхнула на ладонь содержимое — тонкий одноразовый шприц, заполненный желтой жидкостью с иглой, прикрытой колпачком.