Онлайн книга «На крыльях. Музыкальный приворот»
– Ты все-таки стал развлекать других, – сказала она, но как-то без злобы. – Стал, – согласился Антон. – Нравится? – поинтересовалась Алла. – Нравится. – Он напрягся, думая, что мать снова начнет нести ерунду про музыку и музыкантов, но она сдержалась. – Надеюсь, ты не употребляешь наркотики и не пьешь, дорогой мой, – усмехнулась она. – Нет, – спокойно ответил Антон. – Судя по вашим клипам и текстам песен, можно сказать иначе, – покачала головой Алла. – Ты смотрела? – удивленно спросил он. – Смотрела. Слушала. На концерты, прости, не ходила. – И тебе не понравилось, – констатировал Антон. И сам понял – что с сожалением. – Не понравилось, – согласилась Алла. – Что мне может понравиться в твоей музыке, мальчик? Но ты же сказал, что нравится тебе. Играй. Пой. Живи. В ее глазах вновь что-то мелькнуло, но женщина сдержалась и сделала большой глоток обжигающего чая. – Я думал, тебе будет все равно, – вдруг сказал Антон. И Алла поняла, что он говорит про свою смерть. – Ты – бессовестный, наглый, эгоистичный мальчишка, – медленно произнесла она, глядя на него поверх кружки. – Ты привык делать то, что ты хочешь. Ты не ставил меня ни во что. Но ты – моя кровь. Возможно, Алла хотела добавить что-то еще, но не стала этого делать. – Прости. Антон и сам не знал, почему у него с губ сорвалось это слово, легкое, как прозрачная птица, почти невесомое – легче солнечного луча, скользящего по потолку. – И ты. Прости. Они вновь замолчали. – Скажи, что нужно купить, – нарушил тишину Антон. – Привезу тебе. И лекарства. – Я не беспомощная, – рассмеялась Алла. – Всего-то подвернула ногу. У меня есть домработница и водитель. Если нужно будет что-то – попрошу… – Я хочу сам, – перебил ее Антон. Он и правда получил от нее целый список и, пока брат спал, сходил в супермаркет неподалеку, не забыв заглянуть в аптеку. Врнулся он с полными сумками, весьма удивив Кирилла. – Маменькин сыночек? – ехидно спросил он, почему-то пребывая в отличном настроении. – Пошел ты, – отвечал ему Антон. Еще пару часов он просидел у матери и лишь к вечеру засобирался домой. – Мне пора, – сказал Антон, глядя на время в телефоне, – меня Катя ждет. Алла кивнула и, когда он уже открывал дверь, сказала: – Приходи еще. – Приду, – ответил Антон внезапно горячо. – Когда приеду после фестиваля. И вдруг добавил: – Я все-таки стал знаменитым. Алла лишь улыбнулась. «Я скоро вернусь». «Буду ждать, милый». * * * Антон, как и обещал, приехал вечером, невыспавшийся, уставший, но очень спокойный. Я спросила его, все ли нормально с матерью и братом, и он только кивнул. Я поняла, что все хорошо. Мы долго сидели у нас дома, слушая очередную лекцию Томаса, не так давно вернувшегося из Италии, где при участии господина Бартолини проходили его выставки. Бартолини отчего-то испытывал к творчеству папы странную любовь и, кажется, даже считал Томаса другом, поэтому презентовал ему довольно эксцентричный подарок – бриллианты. Зачем, для чего, почему именно их – я понятия не имела, скорее всего, подарок заключал в себе некий метафорический смысл, но у меня сложилось представление, что итальянец – просто чокнутый миллионер, которому некуда девать деньги. Как папа провез их через границу и почему его еще не ограбили, я не понимала, со священным трепетом глядя на пластиковый пакетик из супермаркета, в котором Томас умудрился хранить футляры с сокровищами, явно относясь к ним с пренебрежением, как и ко всему материальному. Бриллианты, у каждого из которых имелся сертификат, Томас решил торжественно раздарить всем членам семьи, и Леша едва не заплакал от горя. – Ты вот как был дурак-дураком, брат мой Тимка, дураком и останешься! – кричал он на весь дом. – Мы могли бы продать цацки, свое дело открыть и горя не знать! – Я и так горя не знаю, – отозвался отец. – И счастья, видимо, тоже, – буркнул Алексей, жадно глядя на камни. Ему, да и мне тоже, страшно было подумать, сколько они стоят. – Счастье не в деньгах, счастье – в голове, – постучал себя по виску Томас. – Лучше покрути, – хмыкнул дядя. – Правильнее будет. Томас, не обращая больше внимания на младшего брата, рассадил нас и торжественно начал процедуру дарения подарков. А нам лишь оставалось потрясенно наблюдать за ним. Алексея он облагодетельствовал первым, и тот чуть ли не в пляс пустился, потому как самый большой и чистый камень достался ему. – Боже, я дожил до того дня, когда мой старший брат-придурок стал большим человеком, – проговорил он, за что получил подзатыльник. Мне, Нелли и порядком удивленной Кире достался нежно-розовый аккуратный камешек, искрящийся под электрическим светом. Эду – чуть больше, но с желтоватым оттенком. Антон тоже не остался без подарка – он получил от Томаса небольшой голубой, круглой огранки, камень. Тропинин отказывался, конечно, но Томас заявил, что, если его второй сынок не возьмет подарок, он очень обидится и перестанет с ним разговаривать. Уже потом, из уважения к моему отцу, Антон стал носить камень в виде кулона на серебряной цепочке, и мне вдруг подумалось, что это достойная компенсация за выброшенный мною подарок с топазом, сделанный когда-то Алиной. Она была для него топазом. А я – бриллиантом. Настоящим бриллиантищем! – Вы – мои сокровища, – заявил отец спустя час едва ли не со слезами на глазах. – Мой друг господин Бартолини сказал мне, что я могу делать с камнями все, что захочу. А я хочу обменять их на ваши чувства. – Купить пытаешься? – попытался пошутить Леша, до сих пор потрясенный. – Господин Бартолини случайно не был пьян, когда тебе такой подарок делал? – Алексей! Что за мысли! – попытался воззвать его к совести папа. Мы с Нелли захихикали. – Вдруг он опомнится и потребует назад?! – Я не отдам! – возопила Нелька, хватаясь за камень. Томас их обоих просто проигнорировал и продолжил торжественно вещать о том, как мы ему дороги. А в конце, словно подводя итог, объявил: – В общем, я вам – подарки, а взамен все вы будете позировать мне для моего нового проекта – портретного. Между прочим, гиперфутуристического андеграунда. – Что, прости? – приложил руку к уху дядя. – Для чего нужно позировать? |