Книга На крыльях. Музыкальный приворот, страница 189 – Анна Джейн

– Спасибо, что ждала меня, – прошептал Антон, не отпуская. – Я должен был приехать раньше, но пробки не дали этого сделать.

Я слабо улыбнулась ему.

– Скажи, а на фесте… Там будет выступать Кирилл, да?

– Нет, девочка моя, – рассмеялся Антон. – Боюсь, мой братец не сможет сделать это. Вокал – это не его. Рванем на фест, чтобы «На краю» успели выйти в последний раз? Было бы эффектно. К тому же я распевался сегодня.

– Ты знал, – вдруг улыбнулась я, всхлипнув. – Ты знал, что я буду ждать тебя тут. Знал, что я обязательно приду. Не уеду, не брошу тебя, как предлагал Кирилл.

– С того самого момента, когда Кеззи сказал о тебе и об этом месте, – кивнул Антон. – Я верил тебе. И в то, что ты не поддашься его словам. Ненавижу быть ванильным, – ухмыльнулся он. – Но с тобой не получается быть другим.

– Дурак, – легонько ударила я его. – А мы успеем на фест?

– У нас есть немного времени, – улыбнулся он хитро. – И Андрей уговорил оргов перенести наше выступление.

– Полетели, – улыбнулась я ему.

– Сначала напиши сообщение Кезону. Что ты не дождалась меня, – попросил Антон. – Пусть думает, что выиграл.

Эти несколько часов пока мы добирались до нужного места, были самыми суматошными в моей жизни. Но мы успели. Не знаю как, но успели. И попали в море безумия, драйва и живой музыки, имя которому было рок-фестиваль. Людей было немыслимое множество, и музыка играла так громко, что, казалось, пробиралась куда-то глубоко внутрь, заставляя вибрировать не легкие, а душу.

У Кея был пропуск, позволяющий ему беспрепятственно проходить в ВИП-зону, ту самую, попав в которую, любой любитель рока упал бы в обморок от счастья, увидев разной степени знаменитости музыкантов, собравшихся исполнить свои песни в один день. Меня он сумел протащить с собой за сцену, где я встретилась с Нинкой – о ней узнал Келла и, естественно, не пожелал оставлять одну.

Впервые за долгое время я слышала, как Антон поет вживую, и плакала от переполнявшего меня восторга, как будто бы была его самой закоренелой фанаткой. А Нинка, которая едва не прибила меня за побег, стояла рядом и громко подпевала, смотря, конечно же, на Келлу, которого постоянно показывали на огромных экранах сбоку от сцены. И взгляд ее был на удивление теплым. Даже тот факт, что у него вместо синих волос теперь фиолетовые, ее не особо смущал.

Я испытывала сумасшедший подъем.

Ребята играли так, будто это было в последний раз: с азартной яростью, слаженно, технично и напористо. И я не знаю, как это у них получилось, но они смогли завести публику, которая, наверное, ждала выступления хэдлайнеров, а не каких-то там парней из далекой северной страны. Любители рока восприняли группу «На краю» благосклонно, а кто-то даже выложил в сеть ролик с записью одной из песен, которая тотчас набрала огромное количество просмотров, что автоматически увеличило популярность НК.

Единственная песня, которую Антон пел на русском, называлась «Оригами», и я была готова поклясться, что он поет ее для меня.

Он пел, глядя мне в глаза, а я улыбалась сквозь слезы.

Я в который раз убедилась, что любовь – дитя веры.

А вера – символ победы.

* * *

Кезон смотрел на выступление Кея, куря сигарету – уже третью или четвертую. Лицо его было отстраненным – не единой эмоции. И даже привычные звезды не горели в глазах. Одна лишь пустошь сияла в них отблесками софитов на сцене.

Несколько часов назад Катя написала ему: «Ты был прав. Антон не пришел. Все кончено», и Кезон готов был праздновать победу.

«Я с тобой, Катя», – написал он ей в ответ, чувствуя странную нежность и желание ее утешить, словно и не он был виноват в происходящем.

А потом вдруг, перед самым выступлением «На краю» он получил от Кея сообщение, в котором не было слов, зато к нему была прикреплена фотография – селфи Кати, Кея и… Кея на фоне сцены с обратной стороны.

Кезон слишком поздно понял, какую игру затеяло его отражение. Не взял в расчет близнеца Кея, который отлично его отыграл – Кезон не заметил подмены.

Это восхищало и нервировало одновременно. Впрочем, Кей всегда вызывал в Кезоне неоднозначную реакцию.

Как все-таки вышло забавно. У его отражения есть свое отражение.

Чертовы братья.

Братья должны быть похожими – не снаружи, внутри. Как они с Кеем.

– Неплохие ребятки, – одобрительно сказал стоящий рядом Марс, качая головой в такт яростной музыке. «На краю» ему явно нравились. – Твои земляки?

Кезон неопределенно пожал плечами.

– Вроде бы.

– Не нравятся? – удивленно спросил Марс. Красный ирокез на его голове был похож на гребень. – Качает же!

– Музыка не вставляет. Вокал средний. Звукоизвлечение, как в агонии. Скучно. Пластмасса, – отозвался лениво Кезон. Сам он перед выступлением «Красных Лордов», которые закрывали первый день фестиваля, не волновался. Сейчас он вообще не испытывал ничего, кроме злости – на Кея, на Катю, на самого себя. И пытался сигаретным дымом заглушить отголоски вины.

Пришло сообщение – от Хизер. Она написала всего одно слово: «Получилось?»

«Нет», – коротко ответил он.