Книга Обреченные, страница 10 – Лорен Кейт

— Этот стол за… — начал было он, но голос его внезапно дрогнул.

— Кофе, черный, — перебила его Шелби и обратилась к Люс: — А ты чего хочешь?

— Э-э, мне того же, — промямлила Люс, смущенная тем, что ей прислуживают, — Разве что чуть-чуть молока.

— Стипендиаты. Вынуждены вкалывать, если хотят свести концы с концами.

Когда официант со всех ног кинулся за кофе, Шелби демонстративно закатила глаза, подобрала со стола «Сан-Франциско кроникл» и, зевнув, развернула первую страницу газеты.

Примерно тогда же Люс сочла, что с нее довольно.

— Эй.

Она силком отвела руку Шелби вниз, так, чтобы увидеть ее лицо из-за газеты. Густые брови девочки изумленно приподнялись.

— Я раньше сама была стипендиаткой, — известила ее Люс, — Не в прошлой школе, но в предыдущей.

Шелби стряхнула ее руку.

— Предполагается, что эта часть твоего резюме тоже должна меня впечатлить?

Люс как раз собиралась спросить, что же такого Шелби о ней слышала, когда на ее плечо легла теплая рука.

Франческа, учительница, прошлой ночью встретившая девочку в дверях, улыбалась ей сверху вниз. Высокого роста, она держалась величественно и с изяществом, которое как будто давалось ей без малейших усилий. Мягкие светлые волосы Франческа аккуратно зачесывала на одну сторону, а губы подкрашивала глянцево-розовым. На преподавательнице было превосходно сидящее, облегающее черное платье с синим поясом и подобранные к нему туфли с открытым мыском и на высоком каблуке. В сравнении с ней любой почувствовал бы себя безвкусно одетым и отставшим от моды. Люс пожалела, что не воспользовалась хотя бы тушью для ресниц. И пожалуй, что на ногах у нее покрытые коркой грязи кеды.

— О, прекрасно, вижу, вы поладили, — заулыбалась Франческа. — Я не сомневалась, что вы быстро подружитесь!

Шелби промолчала, но зашелестела газетой. Люс только прочистила горло.

— Думаю, ты легко привыкнешь к Прибрежной школе, Люс. Она для этого и предназначена. Большинство наших одаренных учеников расслабляются сразy по приезде.

«Одаренных?»

— Разумеется, ты можешь обращаться ко мне с любыми вопросами. Или просто положись на Шелби.

Впервые за все утро Шелби рассмеялась. Ее смех оказался резким и хрипловатым — Люс скорее ожидала бы, что так будет смеяться старик, заядлый курильщик, а не увлеченная йогой девочка-подросток.

Сама же Люс невольно нахмурилась. Меньше всего на свете ей хотелось бы «расслабляться» в Прибрежной школе. Она не имела отношения к кучке избранных «одаренных», любующихся океаном с террасы. Она принадлежала к числу обычных людей — людей, наделенных душой, знающих, что такое жизнь. Таких, как Дэниел. Она по-прежнему не представляла, зачем она здесь, помимо того, чтобы временно спрятаться, пока Дэниел разбирается со своей… войной. После этого он намеревался забрать ее домой. Или куда бы там ни было.

— Что ж, увидимся на занятиях. Приятного аппетита! — бросила Франческа через плечо, плавным шагом направившись прочь, — Попробуйте слоеный пирог!

Она жестом велела официанту принести обеим девочкам по порции.

Когда учительница ушла, Шелби шумно отхлебнула большой глоток кофе и утерла рот тыльной стороной кисти.

— Гм… Шелби…

— Никогда не слышала поговорку «Когда я ем, я глух и нем»?

Люс со стуком опустила кофейную чашечку на блюдце и нетерпеливо подождала, пока нервничающий официант поставит перед ними тарелки с пирогом и снова исчезнет. Отчасти ей хотелось подыскать другой столик. Повсюду вокруг нее велись оживленные разговоры. А если ей не удастся присоединиться ни к одному из них, то даже сидеть в одиночестве будет лучше, чем вот так. Но ее несколько смущали слова Франчески. Зачем отзываться о Шелби как о замечательной соседке по комнате, когда очевидно, что у этой девицы отвратительный характер? Люс покатала на языке кусочек пирога, понимая, что не сможет толком есть, пока не выскажется.

— Ладно, я понимаю, что я тут новенькая и тебя почему-то это раздражает. Наверное, до меня у тебя была отдельная комната, или уж не знаю что.

Шелби опустила газету чуть ниже глаз. И приподняла одну бровь.

— Но я не настолько плоха. И что такого, если у меня есть пара вопросов? Уж извини, что я приперлась в школу, не зная, что за чертовщина эти самые неферманы…

— Нефилимы.

— Да кто угодно. Плевать. Мне совершенно незачем враждовать с тобой — значит, кое-что из этого, — подчеркнула голосом Люс, указав на разделяющее их пространство, — исходит от тебя. В таком случае в чем дело?

Уголок губ Шелби дрогнул. Она свернула и отложила в сторону газету, а затем откинулась на спинку стула.

— Тебе не стоит плевать на нефилимов. Мы будем твоими одноклассниками.

Она повела рукой, указывая на террасу.

— Полюбуйся на симпатичных привилегированных учащихся Прибрежной школы. Половину этих придурков ты никогда больше не увидишь, разве что в качестве объектов наших практических шуток.

— Наших?

— Да, ты на «спецкурсе для отличников» вместе с нефилимами. Но не беспокойся: даже если ты не слишком умна, — пояснила она, заставив Люс фыркнуть, — разговоры об одаренности тут по большей части играют роль прикрытия, так легче отделить нефов от всех остальных и не вызвать ни у кого подозрений. И впрямь, единственный тип, который вообще что-то заподозрил, это Бикер Брэди.

— А кто такой Бикер Брэди? — уточнила Люс, наклоняясь ближе, чтобы не пришлось перекрикивать шум волн, накатывающих внизу на берег.

— Вон тот ботаник за два стола от нас.

Шелби кивнула на круглолицего паренька в костюме из шотландки, только что пролившего йогурт на толстенный учебник.

— Его родители в ярости из-за того, что его так и не допустили к спецкурсу. Каждый семестр они затевают новую кампанию. Он притаскивает оценки с тестов Менсы [2] , итоги ярмарок научных проектов учащихся, отзывы нобелевских лауреатов, которых ему удалось впечатлить, всякое такое. И каждый семестр Франческе приходится изобретать идиотское невыполнимое задание, чтобы его не допустить, — фыркнула Шелби, — Скажем: «Эй, Бикер, собери-ка этот кубик Рубика за тридцать секунд», — Она прищелкнула языком, — Но с этим наш зануда справился.

— Но если это прикрытие, — уточнила Люс, несколько жалея Бикера, — что оно прикрывает?

— Народ вроде меня. Я нефилим. Не-фи-лим. Это обозначает кого угодно с толикой ангельского в ДНК. Смертных, бессмертных, вечных. Мы стараемся не выделяться.