Онлайн книга «Зима мира»
|
У Джоан в Госдепартаменте накопились невзятые выходные дни, а вот Вуди, чтобы устроить себе эту поездку, пришлось пропустить неделю учебы. – Твой отец меня несколько удивляет, – сказала Джоан. – Ведь обычно он против всего, что может помешать твоей учебе. – Да, действительно, – сказал Вуди. – Но знаешь, Джо, почему на самом деле он устроил эту поездку? Он думает, что, может быть, это последняя возможность увидеть Чака живым. – О господи, правда? – Он думает, что скоро начнется война, а ведь Чак на флоте. – Я думаю, он прав. Война начнется. – Почему ты так уверена? – Весь мир сейчас против свободных стран, – она показала на книжку, лежащую у нее на коленях – «Берлинский дневник» радио-журналиста Уильяма Ширера. – Европа в руках нацистов, – сказала она. – В России – большевики. А японцы устанавливают господство над Дальним Востоком. Не представляю, как Америка сможет выжить в таком мире. Должны же мы с кем-то торговать! – Почти так же говорит и мой отец. Он считает, что в следующем году нам предстоит война с Японией, – Вуди озабоченно нахмурился. – А что происходит в России? – Может быть, немцы все-таки окажутся не в состоянии взять Москву. Перед самым отъездом до меня дошли слухи о широкомасштабном контрнаступлении русских. – Это хорошие новости! Вуди посмотрел в иллюминатор. Уже был виден аэропорт Гонолулу. Наверное, самолет сядет на воду в защищенном от волн заливе, прилегающем к аэропорту, предположил он. – Надеюсь, – сказала Джоан, – за время моего отсутствия не произойдет ничего существенного. – А что? – Вудс, я же рассчитываю на повышение! Вот мне и не хочется, чтобы в мое отсутствие проявил себя еще кто-нибудь умный и многообещающий. – На повышение? Ты ничего не говорила. – Я его еще не получила, но меня могут взять в Бюро исследований Госдепартамента. Он улыбнулся. – И насколько высоко ты планируешь взлететь? – Я хочу быть послом где-нибудь, где сложно и интересно. В Нанкине или Аддис-Абебе. – Правда? – Нечего смотреть так скептически. Стала же Фрэнсис Перкинс министром труда, впервые женщина стала министром – и отличным! Вуди кивнул. Перкинс была министром труда с самого начала президентских полномочий Рузвельта, вот уже восемь лет, и получила поддержку профсоюзов для «нового курса». Сегодня женщина исключительных качеств могла ставить себе почти любые цели. А Джоан этими качествами поистине обладала. Но для него оказалось как-то неожиданно осознание, что она настолько честолюбива. – Но посол должен жить за границей, – сказал он. – Разве это не здорово? Иная культура, совершенно другая погода, экзотические обычаи. – Но… как это сочетается с браком? – Прошу прощения? – жестко сказала она. Он пожал плечами. – Ведь это же естественный вопрос, тебе не кажется? Ее выражение лица не изменилось, лишь дрогнули ноздри – он знал, что это признак того, что она начинает злиться. – А я тебе этот вопрос задавала? – сказала она. – Нет, но… – Что? – Джо, я просто подумал… ты ждешь, что всюду, куда тебя будут посылать, я буду тебя сопровождать? – Я постараюсь учитывать твои потребности, и, думаю, ты должен учитывать мои. – Но это не одно и то же. – Вот как? – сказала она, уже не скрывая раздражения. – Это для меня новость. Как получилось, что разговор настолько быстро стал таким враждебным, с удивлением подумал он. Сделав над собой усилие, он сказал как можно ласковее: – Мы же говорили о том, чтобы завести детей, разве не так? – Заботиться о них буду не только я, но и ты. – Но не совсем одинаково. – Если из-за детей я стану в нашем браке человеком второго сорта, то никаких детей не будет. – Я не имел в виду ничего подобного! – А что, скажи, пожалуйста, ты имел в виду? – Если тебя назначат послом в другую страну, ты ждешь, что я все брошу и поеду с тобой? – Я жду, что ты скажешь: «Дорогая, это прекрасная возможность, и я ни в коем случае не буду стоять у тебя на пути!» Я что, слишком многого требую? – Да! – сказал Вуди сердито и растерянно. – Какой смысл в браке, если мы не будем вместе? – Если начнется война, ты пойдешь добровольцем? – Может, и пойду… – А в армии тебя пошлют куда им потребуется – может, в Европу, а может, на Дальний Восток… – Ну да. – Значит, ты пойдешь, куда позовет долг, оставив меня дома. – Если придется. – А мне этого нельзя. – Но это же разные вещи! Почему ты так говоришь, словно это одно и то же? – Как ни странно, но моя карьера и моя работа на благо родной страны имеют для меня такое же большое значение, как для тебя – твои! – Это просто упрямство! – Ну что ж, Вудс, мне очень жаль, что ты так думаешь, потому что я говорила о нашем совместном будущем очень серьезно. А сейчас мне придется спросить себя, будет ли оно у нас вообще. – Конечно, будет! – в отчаянии воскликнул Вуди. – Как вообще до этого дошло? Почему ты об этом говоришь? Они почувствовали толчок, и самолет приводнился на Гавайях. II Чак Дьюар приходил в ужас, думая, что родители могут узнать его тайну. Дома, в Буффало, у него так и не было ни одного романа, лишь несколько поспешных неуклюжих перепихов в темных переулках с мальчишками, которых он едва знал. Он и на флот пошел в немалой степени ради того, чтобы попасть туда, где сможет быть собой, не рискуя, что узнают родители. Когда он попал на Гавайи, все изменилось. Здесь он входил в тайное сообщество похожих на него. Он ходил в бары, рестораны, на танцы – и ему там не нужно было делать вид, что его интересуют девчонки. Он несколько раз заводил романы, а потом – влюбился. И о его тайне знало множество людей. А теперь сюда приехали его родители. Отца пригласили посетить отдел радиоразведки на военно-морской базе, известной как «Станция HYPO». Как член комитета сената по международным отношениям, сенатор Дьюар имел доступ ко многим военным тайнам и уже побывал в штабе радиоразведки в Вашингтоне, кодовое название которого было «Op-20-G». Чак заехал за ним в гостиницу на служебном автомобиле, лимузине «паккард ле барон». Отец был в белой соломенной шляпе. Когда перед ними открылся вид на бухту, он присвистнул. |