Книга Лазурный питон, страница 62 – Дженни Ниммо

– Где там маленький! Гигантский! И лягается, что твоя лошадь! – кипятилась миссис Уидон.

– Понятно-понятно, – весьма прохладно ответил рыбник. – Все, Брайан, закончил? Пошли отсюда.

И рыбник с помощником поспешно удалились, однако не настолько поспешно, чтобы успеть заметить, как мохнатый черный паук противоестественной величины в три прыжка выскочил за ворота академии и поскакал прочь, как блоха.

За пределами академии Рики не бывал уже больше года и теперь, опьяненный свободой, то и дело пускался вприпрыжку. Ура, свобода! Впереди, в ярких лучах утреннего солнца, блестел купол собора.

– Ай да я! Удрал! Удрал! – припевал Рики, пользуясь отсутствием прохожих на пустынной улочке. – Скоро чарам конец! Скоро стану нормальным!

На площади вокруг собора тоже не было ни души, но Рики на мгновение смолк и, приоткрыв рот, уставился на огромный купол, могучие колонны и целый сонм каменных химер, украшавших здание. Но радость взяла свое, и Рики запрыгал по булыжнику на одной ножке, во все горло импровизируя на ходу песенку:

– Скоро я вернусь домой! Скоро стану я собой! Ай да я! Ай да я! Класс, спасли, меня друзья!

Напрыгавшись, он повертел головой и зашагал в Соборный переулок. Лучи солнца сверкали огнем на золоченых переплетах старых книг в витрине книжной лавки, так что пройти мимо было невозможно.

– «Инглдью», – прочитал Рики над входом в магазин и, взбежав на крыльцо, позвонил в дверь.

На звонок из окна второго этажа выглянула Джулия Инглдью. Она посмотрела на пустое крыльцо и даже с такой высоты различила на нем черного мохнатого паука, над которым не так давно трудилась ее племянница Эмма.

– Рики? – спросила мисс Инглдью.

– Здрасте! – откликнулся мальчик-невидимка. – Я самый. Я тут.

– Подожди секундочку, я сейчас спущусь.

Вскоре колокольчик над крыльцом мелодично звякнул и на пороге возникла мисс Инглдью в синем халате. Рики она понравилась с первого взгляда – и миловидностью, и особенно ласковой улыбкой.

– Входи, Рики, – обратилась мисс Инглдью к мохнатому пауку, поскольку больше обратиться было не к кому.

Паук прыгнул через порог.

Оказавшись внутри магазина, Рики принялся с интересом рассматривать полки, заставленные заманчивыми книгами в кожаных переплетах с золотым тиснением.

– Как тут здорово! – искренне восхитился он.

– Спасибо, – поблагодарила хозяйка, следя за пауком, который маячил на полу у прилавка. – Ты, наверно, голоден? Не откажешься позавтракать?

– Еще как не откажусь! – оживился Рики. – А джема у вас не найдется?

– Конечно найдется. Эмма предупредила, чтобы я запасла для тебя земляничный. Но, может быть, ты и яичницу с беконом съешь?

– Да! – радостно выпалил Рики и тут же со вздохом добавил: – Сто лет горячего не ел.

– Бедный мальчик! – Мисс Инглдью ахнула. – Ну ничего, теперь все будет хорошо.

– А после завтрака меня расколдуют, да? – спросил Рики. – Отведут к лазурному питону? Он ведь снимет с меня чары?

– С этим лучше подождать до вечера, – покачала головой мисс Инглдью. – Видишь ли, днем на улицах полно народу, еще, не дай бог, потеряешься или под машину попадешь.

– И то верно, – согласился Рики. – Ладно, тогда потерплю до вечера. А теперь можно мне позавтракать?

Пока Рики уплетал долгожданный горячий завтрак, обитатели академии Блура еще только просыпались.

По дороге в столовую Чарли заметил, что учителя все как один торопятся мимо учеников, втянув головы в плечи. А уж за завтраком педагоги, сидевшие на возвышении за учительским столом, и вовсе принялись прятать глаза – очень уж неуютно им было на виду у всех. Директор то и дело прокашливался, точно собирался о чем-то объявить, но каждый раз плотно смыкал губы и не произносил ни слова. Выглядел доктор Блур, мягко говоря, скверно: серовато-бледный и такой всклокоченный, будто с утра забыл причесаться.

Впрочем, следует сказать, что и многие ученики чувствовали себя ничуть не лучше учителей. Если переговаривались, то вполголоса и о пустяках, а больше молчали и старались не встречаться взглядами. Да, прошлая ночь выдалась просто фантастической, и тем не менее никто не горел желанием обсуждать поразительные события. Большинство обитателей школы стыдились, что так перетрусили, или же, подобно директору, слишком тяжело переживали свое поражение – ведь дать отпор таинственным магическим силам, которые всю ночь куролесили в академии, так и не удалось.

Чарли даже показалось, что всем до сих пор страшно, – по крайней мере, кто-нибудь то и дело оглядывался, точно боясь увидеть у себя за спиной взбесившийся призрак. Вообще можно было подумать, что академия заминирована, только никто не знает, где бомба и когда она взорвется. С каждым часом напряжение росло, атмосфера накалялась, и вечером, после ужина, в Королевской комнате разразилось неизбежное.

Последней каплей стал Танкред – осунувшийся от усталости после насыщенной ночи, он не скрывал довольной и даже самодовольной улыбки. «Ну и глупо!» – подумалось Чарли, у которого тоже были веские причины гордиться собой, но еще более веские – не пижонить перед врагами, по каковым соображениям он со смиренным видом уткнулся в учебник.

Одиннадцать одаренных как раз расселись вокруг стола, по обыкновению четко разделившись на два лагеря. Не прошло и минуты, как сияющая улыбка Танкреда довела Беллу до белого каления.

– Хватит ухмыляться, Танкред Торссон! – воскликнула она. – Думаешь, ты со своими жалкими сквознячишками заделался властелином мира? Размечтался! Да ты просто ноль без палочки!

– Да что ты говоришь? – Танкред улыбнулся еще шире. – Чья бы корова мычала. Слушай, я не понимаю, а что ты, собственно, перенапрягаешься и сидишь тут с этим фарфоровым личиком? Всем известно, какова ты на деле, старая карга!

Все присутствующие тут же вскинули головы и потрясенно ахнули.

– А ну возьми свои слова обратно, гад! – взвился Аза Пик, опрокинув стул.

– Ага, теперь-то ты расхрабрился, паршивая шавка? – ехидно поддел его Танкред.

Ощеренный Аза уже изготовился метнуться через стол и вцепиться врагу в горло, но Манфред вовремя ухватил рыжего оборотня за шкирку.

– Всем тихо! – рявкнул он. – Торссон, извинись немедленно.

– Еще чего! С какой это стати? – взъерепенился тот.

– Она первая начала, – рассудительно заметил Лизандр в поддержку друга.

– Я кому сказал? – повысил голос Манфред. – Считаю до трех. Или ты извинишься перед Беллой, или тебя ждет суровое наказание. Подумай-ка головой – что лучше? Ну?!

– И не подумаю! – бросил Танкред, смахнув со лба прядь потрескивающих наэлектризованных волос. Ветра он не поднимал, но, чтобы показать, что не сдает позиций, пустил в ход дождь. Несколько крупных капель простучало по столу, и все поспешно спрятали учебники и тетрадки.