Онлайн книга «День Нордейла»
|
* * * Тайра общалась с Фуриями знаками. Ни слов, только жесты и передаваемые сквозь расстояние мыслеобразы. Менялось время от времени выражение золотистых глаз – от вопросительного к задумчивому, от задумчивого к понимающему, от понимающего снова к вопросительному. Фурии, которых принесли из Лаборатории, что-то проясняли. – Да, – в какой-то момент не выдержала и перешла на человеческий язык Тайра, – частота такая… инфразвук. Примерно пять с половиной по шкале Кац, только колебания должно быть частым, максимально частыми, понимаете? Мы не понимали ни слова и потому молчали – внимали Фурии. После мозговали, массово соображали, совещались. Затем вынесли вердикт: – Ожно. – Можете? – Ани от волнения аж приподнялась со стула; девчонки, словно страусы, повытягивали шеи. – Ожем. Олько а ва. – Что? Что они говорят? – посыпались на меня вопросы со всех сторон. – Они говорят, – ответила с гулко стучащим сердцем. – Что каждой из нас нужно взять «по два». * * * В гостиной дома, в котором Баал практически не жил, лежали два тела – одно мужское и одно женское. Ни выдоха, ни вдоха – лишь слабый пульс обоих оповестил бы медиков, если тех кто-то вызвал, о том, что люди еще живы. Любой криминальный эксперт предположил бы две версии: либо острое наркотическое отравление, либо ТЕКС-сон – тот самый, искусственный, в который любили погружаться парами, чтобы видеть одно и то же изображение. Вот только лежащие за руки не держались, и от этого вторая версия разлетелась бы вдребезги, впрочем, как и первая, потому что следов от уколов медики бы отыскать не сумели. Посторонним показалось бы, что люди глубоко спят. Но они не спали. Баал Регносцирос, невидимый глазу и целиком перевоплотившись в демона, держал за шею мерцающий силуэт женщины – астральный план той самой дамы, которая объявилась этим утром в его гостиной. – Пусти! – хрипела тварь, но демон оказался сильнее. – Пусти! Он молчал. Сжимался вокруг нее черным клубящимся кольцом и не тратил энергию на разговоры. Держать ее было сложно – куда проще было провожать обычные людские души в ад, – но он старался. И знал: он продержит ее столько, сколько нужно, чтобы ни его жена, ни дочь никогда от деяний этого монстра не пострадали. * * * (Epic Legend – Auracle Music) Сатаахе Дрейк запускал процесс, ради которого явился на Сатаахе. И для этого занимался тем, чем не занимался очень давно, – становился единым целым со своими людьми, с каждым из них. Нет более отдельных клеток, разъединенных процессов мышления – все подконтрольно одному – ему, руководителю. Единый поток сознания, единый ритм биения сердец, единый органический кластер и источник силы, направленный в центр ядра. Сатаахе оживал, как орошенный редким дождем пустынный цветок: стабилизировалась материя, восстанавливались поврежденные пространства, окончательно разрушалось изношенное, вскипало, формировалось и застывало новое. Процесс шел. Когда силы кластера иссякли, Дрейк подключил доступ источника-эгрегора, и на потускневшее ядро пролился такой поток первозданной энергии, как если бы вспыхнули в несуществующем вокруг небе сразу тысячи солнц. * * * Нордейл. Реактор. – Вы можете телепортировать нас по указанным адресам? К этому моменту мы уже «разобрали» смешариков; каждая наспех нацарапала на листе бумаги адрес собственного места жительства. И теперь я трясла этими листками, словно неверными диагнозами перед лицом нерадивого врача, перед представителем Комиссии. – В условиях энергетического дефицита телепортации крайне нежелательны. – Насколько нежелательны? Я не была Дрейком – им приходилось объяснять мне сложные вещи на пальцах. – Сильно… нежелательны. – Ясно. Девчонки сгрудились позади меня, держа «своих» фурий на ладонях. – Тогда развезите нас, используя служебные машины. Только быстро! – Через минуту можете выходить на парковку. Все будет готово. Безликий и безымянный человек коротко кивнул и отбыл из кабинета. Я кивнула остальным: – Ай-да наружу! Мне однозначно нравилось «управлять» Реактором. * * * На то, чтобы выпутаться из ее объятий, у него ушли последние силы. От постоянной борьбы за собственную честь и от того, что «пришелька» через раз казалась ему настоящей Райной, Аарон выдохся и физически, и морально. До кухни он добрался кое-как – голый, до предела напряженный – и выхватил из ящика стола первый попавшийся нож для разделки мяса. Развернулся, встретил гостью злым взглядом. – Не поможет, – спокойно бросили ему. – Меня холодным оружием не пробить. И еще: зря ты сопротивляешься, наше соитие может завершиться быстро и для тебя приятно. Отложи… небезопасный предмет. «Небезопасный предмет»… Что-то екнуло у него при этих словах – давняя память. «Тело» приближалось к нему – теплое и на вид красивое, но отчего-то отвратительное. Отвратительным Канну казалось в ней все: холодные глаза, слишком пухлые для Райны губы, ее грудь, вдруг сделавшаяся больше обычной. – Отложи. Позволь мне проникнуть к тебе в голову. Ты ведь умный мужчина… Канн сделал шаг назад, уперся обнаженной ягодицей в край кухонного шкафчика. – Я все сделаю быстро… Не дослушав, он размахнулся и со всей силы вогнал себе в плечо мясницкий нож. * * * – Куда едем? Вместо ответа я показала представителю Комиссии бумажку, которую вырвала из рук Эллион. Почему я выбрала поехать с ней? Не знаю – интуиция. Серебристые машины с белой полосой на борту разъезжались с парковки, как потревоженные гигантским ботинком насекомые. Высился, уходя бесконечными этажами в облачное небо, Реактор. – Сюда. На полной скорости – времени нет. – Ясно. Водитель завел авто без ключа и без нажатия кнопки – мыслью. И, выезжая за ворота, не пристегнулся. В дом мы проникли беспрепятственно – дверь была открыта. Ни ловушек, ни озоновой сетки, ни голосов. В комнатах нездоровая тишина. Вопреки моим предположениям о том, что Элли будет дрейфить и аккуратно переложит обязанности войти в «логово» врага с Фуриями первой, белокурая и хрупкая на вид миссис Декстер вихрем ворвалась в дом, бегло осмотрела нижний этаж, а после отняла у меня Фурий. – Я сама, – пояснила непререкаемым тоном Ани-Ра. – И метнулась наверх – к спальням. |