Книга Бородатая банда, страница 15 – Сергей Самаров

Куртки прикрывали на вертолетчиках погоны, и я не знал их званий. По возрасту двое были майорами или подполковниками, третий моего возраста, скорее всего, был бортмехаником.

— Старлей-самосовец… ^[8] — обратился ко мне старший из вертолетчиков, не называя фамилию, но откровенно требуя продолжения фразы.

— …старший лейтенант Никитич, спецназ ГРУ, — представился я.

— Понятно. Значит, ты с нами летишь…

— Так точно, товарищ… — теперь продолжения фразы потребовал уже я.

— …полковник Звягинцев, командир экипажа, — полковник пожал мне руку.

— Майор Оглы Магомедов, — представился второй, протянув для рукопожатия длинную и узкую, как у музыканта, сухощавую кисть. — Второй пилот. Именно Оглы Магомедов, потому что у нас в летном отряде есть майор Ибрагим Оглы Магомедов. Нас не надо путать, мы разные даже по национальности. Я — дагестанец, он — азербайджанец, — пояснил второй пилот такое странное представление.

Последним представился самый молодой член экипажа. У этого рука была крепкая, как раньше сказали бы, рабоче-крестьянская, мозолистая.

— Старший лейтенант Коломийцев, бортач ^[9] экипажа.

Не теряя время, они двинулись мимо меня к своему вертолету, который вблизи все же оказался достаточно большим. Еще бы, в «Ми-4» свободно помещалось двенадцать десантников, насколько я помнил из характеристик, которые изучал когда-то еще в училище.

Двери-люки открыл бортмеханик. Он же выгнал из машины еще одного часового, который сидел и грелся в салоне, хотя в эту ночь на улице было не холодно. Да и ветер дул не с моря, не с востока, а с севера, из горячих калмыцких степей. Этот ветер даже зимой греет, заставляя таять кавказский снег.

Перед самой посадкой мне позвонил майор Покрышкин.

— Слушаю, товарищ майор.

— Сереня, приятная новость для тебя. В отряд на испытания пришло два взводных комплекта планшетников для солдат. У тебя свой с какой литерой?

— Как и у всех офицеров — «ТТ», — сообщил я, забираясь в салон вертолета, где корпус не мешал связи.

— Солдатские с литерой «АК». Они немного проще офицерских командных, и монитор поменьше, но в целом почти все те же самые функции поддерживают. Вплоть до того, что работают как ретрансляторы. Солдатам с ними будет удобно.

Система связи коммуникатора «Стрелец», как я знал, способна обеспечивать бесперебойную связь по закрытому каналу на расстояние до полутора километров. А если между коммуникаторами расстояние больше полутора километров, то следует разместить между ними еще один коммуникатор. Но в условиях гор, где горные породы порой имеют металлические, слюдяные или кремниевые составляющие, возможно появление экрана. В этом случае связь между коммуникаторами получается неустойчивая.

Выручают планшетники. Пока во взводе они имелись только у меня, у пулеметчика, гранатометчика и первого взводного снайпера, в силу частого использования их в качестве отдельных боевых единиц взвода. Для осуществления устойчивой связи приходилось иной раз располагать между командиром и самым дальним бойцом еще один планшетник, который выполнял роль ретранслятора. Теперь, значит, эту роль будут выполнять солдатские планшетники. Армия постепенно становится более электронной…

— Удобно, — согласился я.

— Один комплект я приказал выдать твоему взводу. Кроме того, новое оружие пришло. Ты не испытывал гранатомет «Бур»?

— Никак нет, товарищ майор. Я в бригаде со взводом находился, когда их на испытания в сводный отряд присылали.

— Их еще в четырнадцатом году на вооружение приняли. И только вот сейчас начались поставки в войска. Я выделил один на твой взвод и два комплекта выстрелов к нему — это шесть гранат, по три в рюкзаке. Может сгодиться для скрытного ношения. «Бур» — легкий и мощный, и дальнобойность у него лучше, чем у других.

— Спасибо, товарищ майор.

— У меня все. Кажется, чем мог, твой взвод обеспечил. Теперь все от тебя зависит — как отработаешь. Конец связи, Сереня…

— Конец связи, товарищ майор… — Я отключился от разговора и убрал трубку.

— Старлей Никитич, с нами, в кабину, — позвал меня полковник, наблюдавший за моим разговором и терпеливо дожидающийся его завершения.

Хотя полковник и не был моим прямым командиром, я привык старшим по званию подчиняться. Беспрекословное соблюдение субординации у кадровых офицеров воспитывается еще в училище. Скорее всего, по собственному желанию курсантов, которым тоже когда-то предстоит стать старшими офицерами. Им хочется, чтобы в будущем младшие по званию относились к ним уважительно.

— Сидеть будешь вот здесь. Руками, предупреждаю, ничего не трогать. Это чревато, — он показал мне на специальное откидное сиденье позади кресла второго пилота. И сразу после этого на стену, по которой проходили непонятные мне рифленые шланги с несколькими вентилями и чем-то, внешне похожим то ли на насосы, то ли на электродвигатели. В шлангах что-то булькало. Один шланг был прозрачным. По цвету и по внешнему виду жидкости я предположил, что в нем булькает машинное масло. Если булькает, скорее всего, горячее.

— Понял, товарищ полковник. Приборы фиксации для индикатора отдельные есть?

— Сигналы только на наш бортовой компьютер поступают. Там же и записываются. Монитор несъемный. Но с голосовым сопровождением. Если что-то заметит, индикатор самостоятельно даст координаты. И звуком, и, в дополнение, в буквенно-цифровом виде, на мониторе. Если не запомнишь, сможешь посмотреть. Переноси координаты на карту и смотри по своему планшетнику.

Полковник знал о моем планшетнике больше, чем простые вертолетчики. То ли он уже летал со спецназом ГРУ, то ли у офицеров ФСО тоже есть такие же планшетники.

— Я понял, товарищ полковник. Я координаты, как телефоны и номера машин, запоминаю сразу. Уточнять не придется.

Полковник моей памяти не удивился, видимо, у сотрудников ФСО память тоже тренируется, и он к подобному давно привык.

— Пока можешь в салоне посидеть. Там удобнее. Будем к месту подлетать, я тебя позову. Иди пока…

Выйдя в салон, я внимательно посмотрел на машину. Над дверью в кабину пилотов был прикреплен продолговатый красный плафон. Видимо, это был сигнал. Возможно, он имел и звуковое сопровождение в виде зуммера. Такие обычно стоят в самолетах и вертолетах, с которых производится парашютное десантирование. Не зная точно, есть ли подобное звуковое сопровождение здесь, я сел так, чтобы видеть плафон, но сидел, не уставившись в него, как сделал бы новичок спецназа.