Онлайн книга «Карманный Казанова»
|
– Свидетельница, запомнившая номера машины в момент наезда на Горбачева, в зале суда присутствовала? – А как же, она, тварь продажная, громче всех вопила о его виновности. – Продажная? – Узнал ее Валерка-то, узнал, гадину. Настькина подружка в милицию позвонила, сообщив о несчастье с Ильей. – Уж наверняка ей деньжат за ложные показания отвалили, будь здоров, – злился Касаткин. – И как все подстроила ловко, комар носа не подточит! Катарина отпила остывший чай. – Мне не ясны некоторые моменты. Если я вас правильно поняла, вы утверждаете, что наезд на мужа совершила непосредственно Анастасия? – Куда уж правильней, конечно, она, стерва, Илью задавила. – Закрадываются сомнения. – Какие сомнения? – Происшествие произошло в семь утра, так? – Да. – Об угоне Настя заявила вечером. – Все правильно. В семь супруга на тот свет отправила, а в восемь Валерка по ее просьбе в Ногинск поехал. – Как же ей удалось пригнать машину, находящуюся в розыске, к подъезду вашего сына и при этом избежать внимания со стороны органов, разыскивающих это самое авто? Галина Юрьевна всплеснула руками. – Милая моя, а как террористам удается захватывать детей в заложники, как некоторые ухитряются проносить в самолеты взрывные устройства? Как? Ну ответь, как? Ката молчала. – Молчишь? Не знаешь, а я тебе скажу – дьявол им покровительствует. Дьявол! Он Настьку оберегал, пока она деяние черное совершала, вот и осталась баба незамеченной. Михаил Иванович закурил папироску. – Настя при любом раскладе ничем не рисковала. – Как это? – А так. Кроме той девки, свидетелей не было, это факт. В органы она позвонила наверняка после того, как получила сигнал от Горбачевой, что Валерка рулит в Ногинск. Анастасия могла преспокойненько направляться к дому Валерия, не боясь ничего и никого. Ну тормознул бы ее гаишник, так Горбачева не моргнув глазом заявила бы, что машина нашлась. Что она теряет? Абсолютно ничего. Нашлась, и слава богу, им мороки меньше. А то, что этой машиной сбили человека, никому пока не известно. Подружка Настькина номерки бы не сообщила, и вдова, как ни крути, белая и пушистая. С логикой Михаила Ивановича нельзя было не согласиться. Выходит, Настя и есть та самая Черная вдова, на которую намекала Тамара? «Самка паука Черная вдова съедает самца, – стучало в голове. – Съедает... съедает... Осталось выяснить, отчего в мир иной ушел супруг Веры, и мои подозрения укрепятся окончательно». Копейкина уже практически не сомневалась в коварстве невесток-вдов. Женщины решили расправиться с явно нелюбимыми муженьками и целиком и полностью завладеть их состоянием. Первый шаг они сделали – устранили детей Виолетты Сигизмундовны, оставалось закончить начатое, а именно – убрать с пути саму Виолетту. Способ был выбран мастерски. Вознамериваясь свести с ума свекровь, невестки устраивали спектакли с переодеваниями, а бедная Виолетта держалась из последних сил, делала вид, что не замечает творящихся вокруг странностей. Не замечала, терпела, силилась, и, наконец, нервы не выдержали. Горбачева мертва. Правда не стоит забывать и об участии Сурикова в столь ужасающем мероприятии. Скорее всего, врач спелся с Настей и Верой, усмотрев во всем происходящем собственную выгоду. С уходом Виолетты – не важно куда, на тот свет или в психушку – Павел Евгеньевич становился полноправным хозяином детского дома. * * * Несмотря на то что уже был декабрь, погода продолжала преподносить сюрпризы. Выпавший ранее снег растаял и превратился в мерзкую жижу, и вдобавок ко всему серые тучи над головой разразились настоящим ливнем. Погода показывала характер. Не подчинялась абсолютно никаким законам: если ей заблагорассудится, в мае может выпасть снег, в январе – лить дождь, а октябрь побьет все температурные рекорды, поднимая отметку в столбике термометра до плюс двадцати пяти. Раскрыв зонт, Катка сбежала с крыльца и сразу же угодила ногой в лужу. Зонт выпал, а порыв ветра сорвал с головы берет. Он приземлился аккурат в грязь. Катарина выругалась. Стоявшая у окна Розалия Станиславовна наблюдала за мелкими неприятностями невестки и покатывалась от хохота. Посчитав, что одного только смеха будет недостаточно, свекровь распахнула окно и крикнула: – Катка, где у нас видеокамера? Не терпится заснять тебя для потомков. – Отстаньте. – Копейкина подняла берет, повертела его в руках и в конечном итоге в ярости швырнула обратно в грязь. Свекрища складывалась от хохота пополам: – Детка, может, повторить еще раз, на бис? Это так прикольно. У тебя личико, как у слоненка, которому отрезали хобот. Чувствуя себя мокрой курицей, Катарина подошла к «Фиату». Розалия продолжала смеяться. – Куда собралась в таком виде, тебя же примут за сумасшедшую. Эй, Катка, ты зонт забыла... – на секунду Розалия заглохла. – Зонт? Катарина, это же мой зонт! Кто тебе разрешил его брать? Усмехнувшись, Копейкина завела мотор. Правильно говорят: хорошо смеется тот, кто смеется последним. Розалия выскочила на крыльцо: – Мерзавка! Только появись дома, я тебя!.. Поскользнувшись, свекрища приземлилась в двадцати сантиметрах от берета – в самый центр клумбы, напоминавшей в настоящий момент грязевой резервуар. Отъезжая от коттеджа, Катарина слышала визг Станиславовны. Ох и позлобствует же сегодня свекровь над домочадцами! Пока Копейкина рулила в Орехово-Борисово, тяжелые облака, выжав из себя все до последней капли, уплыли восвояси, разрешив декабрьскому солнцу посиять на небосклоне. Хозяйка двести восемнадцатой квартиры на звонок не отреагировала. Недолго думая Катарина позвонила в квартиру напротив. На пороге нарисовался высокий, толстый мужчина. – И кто в такую рань поспать не дает? – спросил он, расплываясь в улыбке. Машинально взглянув на часы, Катарина ляпнула: – Рань? Время половина второго. – Это для вас половина второго, а для меня самый сон. Вы ж ночь напролет на стройке не вкалывали. Ката смутилась. – Извините, я не знала. – Ладно, проехали. Чем помочь? Деньгами, едой, советом? – Не в курсе, где может быть ваша соседка из двести восемнадцатой? – Анатольевна? Да где угодно: в магазине, в аптеке, в поликлинике. Хотя... – Он приложил палец к губам, – в звонок звонила? – Да. – Собака тявкала? – Нет. |