Онлайн книга «Не откладывай убийство на завтра»
|
– Знаете, я не против, заодно вы им расскажете, как убили Карпову, Антона и… – Ты чокнутая?! – Стальмакова попятилась назад и, споткнувшись, едва не упала. – С головой у меня полный порядок. – О каких убийствах ты говоришь? – Нателла Леонидовна, вы прекрасная актриса, я сама не раз восхищалась вашей безупречной игрой, но сейчас не нужно разыгрывать бездарный спектакль, мы не в театре. – Сядь! – приказала Стальмакова. – И объясни по порядку, что ты имеешь в виду? – Мне известна правда о прошлом Кристины. – Ну и? Моя дочь живет в Лондоне, я не понимаю, какое отношение ты имеешь к Кристине? – Не думала, что подмосковная деревня является теперь столицей Великобритании… Нателла схватилась за голову. – О-о-о… мне не хватает воздуха, я задыхаюсь! – Браво, браво, вы, как всегда, великолепны… Копейкина не договорила: Нателла рухнула на пол. – Ну, Нателла Леонидовна, к чему разыгрывать обморок, мне все известно, давайте спокойно поговорим. Стальмакова не шевелилась. Катарина села на корточки и взяла женщину за руку. В ту же секунду по ее спине пробежались мурашки. – Господи, ей и правда плохо! Нателла… – она легонько ударила актрису по щеке, – Нателла, что с вами? Когда у Копейкиной в руках оказалась трубка сотового, Стальмакова медленно открыла глаза. – Вам лучше? – Воды, – прохрипела актриса. – Да, сейчас, – Катка побежала в кухню. Поднеся стакан к посиневшим губам Стальмаковой, Катка прошептала: – Вот выпейте. Сделав пару глотков, Нателла тихо спросила: – Кто тебе рассказал о Кристинке? – Неважно. – Мне важно. – Нателла Леонидовна, зачем вы убили Таню? – Ты ненормальная… ненормальная… я никого не убивала! – Я лишь упомянула имя вашей дочери, и вы рухнули в обморок, а как вы отреагировали, когда Таня сказала, что знает правду о Кристине? – Карпова была в курсе? – Мне начинает надоедать ваша игра в театр. – Я понятия не имела, что кто-нибудь знает о… о бурной молодости Кристи. – Да ну? – Клянусь, – актриса походила на испугавшуюся собачонку. – Утверждаете, что Карпова не заговаривала с вами о вашей главной тайне? – Конечно, не заговаривала! Я в шоке! Если Танька знала… она могла распустить язык. О господи, только не это! – Я вам не верю. – Придется, я говорю истинную правду. – Право, смешно слышать такое от актрисы, тем более от столь первоклассной актрисы, как вы. Стальмакова облизала пересохшие губы. – Я поняла, ты думаешь, Таня меня шантажировала прошлым Кристинки, и я ее убила? – В десяточку. – Бред полнейший! Смерть Карповой – банальное самоубийство. – Ошибаетесь, незадолго до ее смерти вы прибежали на площадку и закатили грандиозный скандал. – Не вижу связи. – Почему вы метали молнии, какова была причина вашего гнева? – Карпова рылась в моих личных вещах в гримерке, поэтому, когда я узнала… естественно, завелась. – Интересно-интересно, неужели, помимо таланта перевоплощения, у вас обнаружился дар ясновидения? Как вы узнали, что в вещах рылась именно Карпова? – Очень просто, в гримерке стоял запах ее отвратительных духов. Катарина смотрела в глаза Стальмаковой, пытаясь понять: врет та или нет? Лицо Нателлы выглядело по-детски беззащитным… ну прямо сама невинность. «Но разве не этому их учат в театральных вузах? – А Антон? – спросила Катка, сканируя взглядом лицо Стальмаковой. – Что – Антон? – В день убийства вы и с ним повздорили, не так ли? Я видела, как он бросился за вами в гримерку. – Да, мы с ним поругались, он оскорблял меня, обзывал, даже… пытался ударить. – И вы… – Я выгнала его. – Складно у вас все получается! – Знаешь что, – Нателла потихоньку начала приходить в себя, – я не намерена выслушивать откровенный бред! Если имеются подозрения на мой счет, иди в милицию, но предупреждаю тебя, Катарина Копейкина… Если кто-нибудь узнает о Кристине, клянусь, я убью тебя! Ты обвиняешь меня в преступлениях, которых я не совершала, но будь уверена – я решусь на подобные действия, как только имя моей дочери будет очернено. А теперь – вон из моего дома! Пошла прочь, нахалка! – Я еще… – Вон! – Стальмакова схватила Катарину за руку и начала выталкивать ее за дверь. – Чтоб ноги твоей больше здесь не было! Хлопнув дверью, Нателла заметалась по квартире. После десятиминутной беготни актриса резко остановилась, заулыбалась и, подойдя к письменному столу, выдвинула верхний ящик. * * * На съемочной площадке царил переполох. Десятки людей бегали взад-вперед, и каждый норовил отдавать другим распоряжения. Константин Вольдемарович, умостив свое грузное тело в режиссерское кресло, сидел на удивление тихо. На первый взгляд могло показаться – Ручкин решил вздремнуть, но уже в следующую секунду мужчина заорал: – Марина! Марина! Где тебя черти носят? – Бегу-бегу, Константин Вольдемарович, я разговаривала с Нателлой Леонидовной. – Плевать на Нателлу, где Серебрякова? Ты сказала, что я хочу с ней поговорить? – Да. Лилиана сейчас не может, ее гримируют… – Зазнавшаяся звезда, я ей покажу, кто здесь хозяин. – Ручкин поднял с пола газету и, размахивая руками, направился в гримерку Серебряковой. – Константин Вольдемарович… – обратилась к нему вторая помощница. – Не сейчас! – рявкнул Ручкин, рывком открывая дверь гримерки. Катарину попросили выйти, вернее, слово «выйти» не совсем подходило. Ручкин просто-напросто вытолкал Катку в коридор, заявив, что хочет поговорить с Лилианой наедине. Через пару минут к Копейкиной присоединилась Идея Карповна. – Вас тоже выставили? Равнодушно махнув рукой, пожилая женщина привычным жестом поправила прядь седых волос. – А ну его к лешему! Вечно как на иголках, никогда не знаешь, что он выкинет в следующую минуту. – Неужели все режиссеры такие нервные? – Почти, это, как они сами выражаются, профессиональная необходимость. Хотя, честно тебе скажу, не понимаю, для чего нужно орать на актеров, от этого они лучше играть не станут. По-моему, надо уметь правильно и убедительно говорить. Если человек не дурак, он поймет и без криков, чего от него хотят, а ежели он тупой, хоть кричи, хоть волком вой, все без толку. |