Онлайн книга «Пощады не будет никому»
|
— Знаю, — выдавил из себя Рафик. — Ах, знаешь! — Михара наклонился, схватил правой рукой за веревку и легко, словно бы Рафик вообще ничего не весил, поставил стул на место. Магомедов жадно хватал воздух окровавленными губами, сопел, изо рта вырывались кровавые пузыри. — Ничего у вас не выйдет, не брал я… — Ну, сука, а ты знаешь, что делают с теми, кто позарился на общак? Знаешь или нет? — Слыхал, — сказал Рафик. — А вот шакалам, которые хватают чужое, то, что им не принадлежит, отрубают руки. По-моему, так же поступают и у вас на Востоке. Но этого слишком мало для тебя, скотина. Ты знаешь, что ты убил моего друга и всю его семью? Моего друга, моего кореша, с которым я шел по жизни, который помогал мне и которому я жизнью обязан, ты знаешь это или нет? Зачем ты убил Резаного, шакал мусульманский? — и Михара со злостью и невероятной силой ударил ногой в грудь. — Я Азербайджанец не успел договорить и вместе со стулом, к которому был привязан, буквально влип в стену, ударившись головой о трубы, потерял на несколько мгновений сознание. — Ну, ну, сейчас очухаешься, это только начало. Руки мы тебе отрубим, это точно. Рафик понимал, что выхода у него нет, скорее всего его ждет смерть, причем не просто смерть, легкая и быстрая, а мучительная и страшная, с ужасными пытками. Ведь он попал в лапы не к милиции, не к сотрудникам ФСБ, которые за сотрудничество могли бы пристроить его в одиночную камеру, а к самым настоящим бандитам. К таким, которые не остановятся ни перед чем, для которых свят лишь их воровской закон, а всякие там разговоры о гуманизме им просто-напросто неизвестны, они на них не обращают внимания. — Ну, очухался? — прошипел Михара, заглядывая в глаза Рафика. — Где общак, говори! — Я его не брал. — Не брал? — удивленно вскинул брови Михара.: — А кто его тогда взял? — Я не брал. — Испарился, говоришь, сам по себе? — Не брал… — Слушай, наверное, выходит, я его взял? Вот приехал с Колымы, из колонии строгого режима, отскочил на пару недель, быстренько в самолет, в Москву, а затем приехал к Данилину и забрал общак? А самого Данилина зверски мучил? Получается так? — Не знаю, как там у тебя получается, но я его не брал, — ответил Рафик. — Так, может, мил человек, ты подскажешь, кто его взял? — Если бы я его схватил, меня бы уже здесь не было, поверь. Ты же не глупый человек, должен понимать, с такими деньгами мне бы сам черт был не брат. — Черт, говоришь? — Михара заложил руки за спину, присел на корточки и снизу вверх посмотрел на Рафика. — Жаль мне тебя, парень, мог бы быть из тебя толк, если бы по правильной дороге пошел, если бы «стремящимся» стал, жил по понятиям, а не как свинья, не как бродячий пес. Да что уже про это говорить, поздно, время упущено. Мужик ты хваткий, в хороших руках из тебя бы человек получился, а так сдохнешь как собака. Выхода у тебя никакого, шансов у тебя, приятель, ноль. Просто ноль без палочки. — Убьете? — Я бы тебя сразу убил, да вот есть на тебя другой заказ, менты тебя хотят получить. А с ними разговор, знаешь, у тебя тоже может не получиться. А если и получится, если вышку не дадут, до зоны дойдешь, там тебе не жить, там тебя сперва опустят всем отрядом, задница шире рта станет. А потом замучат, небо покажется с овчинку. Ты на зоне, как я понимаю, никогда не был? Если бы был, то я бы тебя знал. А кстати, — Михара поднялся на ноги и запрокинул голову, — меня-то ты, мил человек, хоть знаешь? — Знаю, слышал, — выдавил из себя Рафик, — Михара ты. — А, знаешь, видишь, и до тебя молва про меня дошла. Поскольку я человек правильный. — Дошла, — сказал Рафик. — Плохо, что мы с тобой вот так встретились, — Михара решил сменить гнев на милость и попробовать поговорить с Рафиком спокойнее. Он подошел к железной двери, потянул ее на себя. Та отворилась. — Эй, Чекан, тут у нас разговор душевный с Магомедовым намечается, дай-ка бутылочку водки и два стакана. Чекан посмотрел на своего водителя и приказал: — Слышал, что Михара просит? Тот метнулся в соседнюю комнату, где стояли ящики с алкоголем и с закусками. Он открыл картонный ящик, вытащил литровую бутылку водки. А вот со стаканами было посложнее, ни одного чистого не нашлось. И Борис принялся мыть два взятых тут же на столе стакана, а затем насухо вытер. С ними и с бутылкой он подошел к двери. В помещение Михара его не пустил, принял стаканы, вставленные друг в друга, и открытую бутылку водки. Затем попросил еще стул. Он поставил табуретку прямо перед Рафиком, на нее водрузил два стакана и бутылку с водкой. Налил полстакана себе и полный — Магомедову. — Руки у тебя, дружок, связаны, так что я тебя сам попою. Магомедов отрицательно махнул головой, дескать, я не хочу пить. — Э, так не пойдет, мил человек. Давай-ка мы с тобой за знакомство выпьем, ведь раньше мы с тобой никогда не встречались и навряд ли встретимся потом. Так что давай покатим по стаканчику, — он взял стакан, поднес его ко рту Рафика. И тот понял по выражению лица Михары, что лучше не сопротивляться. Давясь, он принялся хлебать водку, а Михара следил, чтобы ничего не проливалось. Водка жгла разбитые губы, но Рафик продолжал глотать сорокаградусную жидкость. — Не могу больше, не могу… — Кровь пить, значит, можешь, а как водку, так — нет? Наконец стакан опустел. Тогда Михара взял свой, сделал несколько глотков, пополоскал во рту и сплюнул под ноги. — Ну что, еще по одному? Между первой и второй перерывчик небольшой, — он опять налил стакан до краев и принялся вкатывать водку в Рафика. Тот уже не мог больше пить, закашлялся, тошнота подступила к горлу. — Ну, азер, что-то ты слаб на водку, а вот на баб ты мастер. — На баб? — произнес Рафик. — Конечно, на баб. — Так это проститутка меня заложила? — Да не проститутка она, мил человек, а хорошая женщина. И дело свое знает туго, зря ты ее обидел, — Михара знал о том, что произошло между Рафиком и девушкой по вызову, — так что ты за нее не переживай. — Знал бы, убил бы тогда суку! — Ну, если бы знал." ты бы и на свет не родился, — мечтательно произнес Михара. Выражение его угрюмого лица сделалось настолько страшным, что оно было красноречивее, чем надпись «Высокое напряжение, убьет!» — Убил бы. — Если бы да кабы… |