Онлайн книга «Третье пришествие. Звери Земли»
|
Только вздыхать и осталось… Даже если двигатель катера не заработал бы (а так, скорее всего, и произошло бы), с нашей силовой установкой и его куда более гидродинамичным корпусом можно было бы развить вдвое большую скорость. Да что уж теперь жалеть… Проехали. Вернее, проплыли. А больше на Неве ничего интересного до самого истока Екатерингофки с нами не произошло… Здесь сходились три реки (вернее, одна река и две протоки дельты, по традиции называемых реками) – Фонтанка, Екатерингофка и сама матушка Нева, дальше разливавшаяся в виде широкого эстуария, незаметно и постепенно переходящего в просторы Маркизовой лужи… Течение Фонтанки, стремившееся отбросить нас в эстуарий, «Ной» с некоторым трудом, но преодолел и оказался в Екатерингофке. Течение вновь стало попутным. Даже странно… Без малейшей неприятности преодолели один из двух участков маршрута, казавшихся наиболее опасными… Очень, очень нехорошая примета для суеверных сталкеров. А несуеверных сталкеров не бывает, проверено. Мы с отцом переглянулись. Я пожал плечами и развел в стороны пустые ладони. Он тяжко вздохнул, передернул затвор «бельгийки», ловко подхватил вылетевший патрон, еще раз вздохнул и бросил патрон в воду. Учитывая, что патронов для его «FN SCAR» у нас было в обрез, отец пожертвовал неведомым и таинственным силам, управляющим судьбой, не меньше, чем один древнегреческий царь… Тот в схожей ситуации (слишком все у него шло хорошо) швырнул в море драгоценный перстень. Перстень, понятное дело, стоит куда дороже патрона, но в бою жизнь не спасет. Неведомые и таинственные силы импортным патроном не впечатлились… Наверное, все-таки рассчитывали на перстень или другую ювелирку. Наша судьба уже поджидала нас в водах Екатерингофки… Даже не просто поджидала – активно плыла навстречу. * * * Екатерингофка – в отличие от Мойки и Пряжки – вполне приличная река, судоходная не только для катеров и речных трамвайчиков. Мосты на ней разводные и некогда позволяли проходить достаточно крупным судам. И глубина побольше, чем в каналах, метров пять-шесть на фарватере… Как раз по фарватеру на нас и надвигалось ОНО. В подводном положении надвигалось… Если бурун на Пряжке, по моему разумению, могло оставить существо размером с крупного дельфина, то по Екатерингофке плыл как минимум синий кит. Или подводная лодка. Или что-то третье, но не уступающее им габаритами… Река все же оказалась мелковата и узковата для твари – та, словно гигантский поршень гигантского насоса, толкала воду перед собой, собирая ее высоким горбом. – Левая – стоп! Правая – полный! – скомандовал я. Лучше уступить дорогу… Ну, кто мы такие для этого Левиафана? Никак не добыча, так, на один зубок… Вот и пусть себе плывет, поищет что-нибудь более сытное. Но разминуться, прижавшись к берегу, не удалось. Тварь не просто плыла мимо – целенаправленно стремилась к нам. Она тоже слегка изменила курс и продолжала движение прямо на «Ной», лоб в лоб. Граната? Даже не смешно… Тут бы глубинные бомбы пригодились, несколько, на полтонны каждая… Жаль, что у нас их нет ни одной. – Мура, приготовься! – гаркнул я. – Е, Пи! – откликнулась она, ни разу не заикнувшись. Это была идея Сэмми-Волдыря: сочинить для Муры короткий словарик односложных слов, чтобы без помех общаться в боевой обстановке. Я стал в этом словарике «Пи», Тигренок – «Ли» и так далее… И ведь сработала идея! В индикаторном окошечке замелькали цифры, «электроудочка» набирала заряд. Я на индикатор не смотрел, держал руку на рубильнике, не отрывая взгляд от водяного горба. Высчитывал метры и секунды: чем ближе тварь подплывет, тем сильнее импульс ей достанется, но слишком близко подпускать рискованно, не то достанется и нам… Убить подводного монстра я не рассчитывал, не тот размер. Хотел тряхнуть его, доставить дискомфортные ощущения, показать, что с этой добычей лучше не связываться… Пора! Я дернул рубильник вниз. «Электроудочка» в ее новом, модернизированном варианте была однозарядной – и сейчас выдала в одном коротком импульсе всю энергию, которой заряжалась стараниями Зайки-Муры. Разность потенциалов накопилась кошмарная – анод и катод были разнесены максимально широко, находились на толстых медных жилах, уходивших в воду с боковых поплавков «Ноя». Кажется, я жалел об отсутствии глубинной бомбы? Так вот, показалось, что она жахнула-таки под водой перед самым носом ковчега. Поверхность речки буквально взметнулась вверх и расплескалась в стороны потоками. Да что там потоками, натуральными водопадами! Рухнувшая сверху вода сбила с ног, и не только меня, и швырнула на дно, и продолжала рушиться сверху… Я упал на спину, больно ударившись обо что-то лопаткой, и смутно увидел сквозь заливающие лицо потоки огромную тушу ржаво-коричневого цвета, пролетающую над «Ноем». Деталей разглядеть не смог, понял лишь, насколько она велика, в несколько раз длиннее нашего судна. А потом Левиафан снова плюхнулся в воду, и на нас обрушился новый водопад, на сей раз с кормы и куда более обильный… Меня смыло с днища «Ноя», как чаинку со дна стакана. Смыло и поволокло куда-то – насквозь мокрого, ничего не видящего, задыхающегося… Бешено бурлящие потоки тащили меня, как показалось, прямиком за борт. Я пытался уцепиться хоть за что-нибудь, но пальцы лишь бессильно скользнули по гладкой внутренней поверхности бывшей цистерны… Стало значительно темнее – я что, уже за бортом, на глубине? Прояснить животрепещущий вопрос не удалось. Хрусткий удар по голове, темнота расцвела яркой вспышкой… И все исчезло. * * * Она уходила, повернувшись ко мне спиной. Я не видел лица, но знал: это она, Марианна Купер, бывший агент ФБР, – те же длинные загорелые ноги, та же туника, та же копна роскошных рыжих волос… Я спешил за ней, догонял и никак не мог догнать. Тело не ощущалось – некий бесплотный взгляд со стороны, но взгляд этот мог перемещаться в пространстве. Куда и зачем шла Марианна, непонятно. Ни впереди, ни с боков ничего не было – темное непроглядное ничто. Не темная ночь, что-то скрывающая, но абсолютная пустота. А затем я не увидел, почувствовал: впереди что-то появилось… Вода… Много воды… Странная река катилась из ниоткуда в никуда посреди пустоты – река без берегов. Марианну препятствие не смутило, шла как шла, я подумал было, что сейчас она пойдет по водной глади, как посуху, на манер своего приятеля Плаща… Но нет – погрузилась по щиколотку, потом по колено… Затем она обернулась, и я наконец увидел ее лицо и бездонные голубые глаза… – Меня зовут Мария, – сказала она. – Запомни, Петр: не Марианна, а Мария. Помолчала и добавила другим, требовательным тоном: – Очнись, Питер, очнись! * * * |