Онлайн книга «Оранжевая страна. Фехтгенерал»
|
Наконец скрипнула дверь и выскочил красный как рак фон Бюлов. – Ну что? – Я сделал все что мог, – мрачно пожал плечами дойч. – Дальше – не знаю. Если не одобрят – я умываю руки. – Не спеши, Пауль. Умоем руки вместе. О! Кажется, прения начинаются… – я прислушался к доносящемуся из открытого окна разговору. – … я не буду принимать это решение без одобрения президента! – ворчливо сообщил голос Жубера. – Старый маразматик, – прокомментировал фон Бюлов. – Пауль, заткнись, пожалуйста. – Иди в задницу… – обидчиво буркнул Пауль и отвернулся от меня. – Мы упустим время из-за вашей мнительности, – донесся спокойный голос Боты. – Каждый день промедления неминуемо приближает наше поражение. – Да, надо пользоваться моментом!.. – Надо выждать!.. – Нет!.. – Да!.. – Щенок, я уже воевал с кафрами, когда ты еще мамкину сиську сосал! – И я воевал… – Это вам не кафры, а лучшая армия мира… – И не таких били… – Ага, забыл, как твое коммандо пятками сверкало у… – Что?! Да я тебя!.. – Недисциплинированные бараны!.. – опять не удержался Пауль. – И в то же время, в подавляюще большинстве, они горячие патриоты своей родины… – возразил я. – Этого мало, чтобы выиграть войну, – отрезал дойч. – В армии не место разброду и шатанию, – и он презрительно скривился. – Впрочем, это стадо армией называть нельзя. – Будет у них армия… – примирительно ответил я. – Настоящая армия. С профессиональными солдатами, дело которых будет убивать и умирать за Республики, а не думать о своем краале, быках и сиськах жены. Лучшая армия в Африке. Все будет со временем. Дай только завершить эту войну. – Хотелось бы посмотреть, – фон Бюлов недоверчиво покачал головой. – Всеобщий призыв, а не ополчение? – Позже обсудим. Есть у меня некоторые мысли по этому поводу. А пока давай послушаем, о чем эти упертые бараны толкуют. Тем временем на кригсрааде дело перешло к откровенным оскорблениям, и я уже стал всерьез опасаться, что сходка перерастет в поножовщину. Но вдруг послышался громкий и спокойный голос Кооса ван дер Граафа. Ор мгновенно стих. – Обидно мне смотреть, – уверенно чеканил слова проповедник, – как лучшие мужи предаются дрязгам и раздорам. И это в то время, когда нашей стране как никогда необходимы единение и сплоченность. Вы забыли путь, начертанный для нас Господом… На несколько минут повисла трагическая пауза. Дождавшись, когда все окончательно проникнутся, священник заговорил снова. – Я буду краток, – голос ван дер Граафа наполнился презрительной безразличностью, – если шакалы повадились резать ваших ягнят, вам надо уничтожить всю их стаю, а не заключать с ними договоры. Вы не понимаете простых вещей, люди. – Сильный старик… – шепотом прокомментировал фон Бюлов и сунул мне фляжку с коньяком. – Если кто-то и достучится до этих баранов, то только он. – Так и было задумано… – Я быстро отхлебнул и опять прислушался. Проповедник уверенно сыпал цитатами из Библии, даже заставлял некоторых генералов растолковывать их, словом, виртуозно работал с аудиторией. Все постепенно сводилось к тому, что если кригсраад откажется поддержать наступление на филистимлян – то станет сборищем еретиков и богоотступников. – Знайте, Господь не оставит вас в этом благом деле! – уже просто грохотал священник. – И видя ваше неверие, он явил знамение… – Гм… – я хмыкнул. – Кажется, близится мой выход. – Что? – не понял Пауль. – Какое знамение? – Не спеши… – Все вы знаете нашего брата Михаэля Игла, пожертвовавшего собой ради победы Республик… – Коос ван дер Грааф сделал трагическую паузу. – Да, его доблесть и героическая жертва несомненны, – явно подыграл проповеднику Бота. – Но причем здесь он? – Не спеши, сын мой! – торжественно провозгласил ван дер Грааф. – Терпение и еще раз терпение. – Герр Игл, – из двери показалась лохматая голова одного из помощников священника, – прошу вас. «Вперед, Мишаня… – скомандовал я сам себе, снял шляпу, перекрестился и переступил порог. – Пора явить знамение воочию…» – Господь явил свою волю нам, сохранив жизнь этому достойному мужу, – прозвучали эхом слова проповедника, комментируя мой выход. – Но пусть он сам все скажет. Я медленно обвел взглядом честное собрание. М-да… Буры есть буры. Явление живого мертвеца если и потрясло их в какой-то степени, то внешне это никак не отразилось. Хотя нет, глазенки-то полны изумления. В комнате повисла мертвая тишина, нарушаемая только писком возящихся в углу мышей и бурчанием в чьем-то животе. – Фельдкорнет Михаэль Игл, – коротко представился я и четко кивнул, щелкнув каблуками. Первым справился с собой председательствующий на кригсрааде, убеленный сединами фельдкорнет от дистрикта Якобсдаль, Питер Якобсон. – Несомненно, мы рады, что этот достойный человек остался жив, – отчеканил он. – Но какое отношение он имеет к обсуждаемому нами вопросу? – Господь даровал сему чаду жизнь, – резко ответил Коос ван дер Грааф, – чтобы он вразумил вас. Говори, Михаэль. – Да, пусть говорит! – выкрикнул Бота. – Пусть скажет! – поддержали его Смэтс и Фронеманн. Возражающих на кригсрааде не нашлось. А вот Жубер вел себя довольно странно: он потерянно водил взглядом по сторонам, будто не мог понять, где находится; казалось, старик что-то хочет сказать, но ни одного слова так и не промолвил. Я на него не обратил особого внимания, потому что был полностью поглощен предстоящей речью. – Уважаемое собрание, – собравшись с духом, тихо и проникновенно начал я. – То, что случилось в Дурбане… Но фразу так и не закончил. – Господь!.. Он… Он… – неожиданно вскочив с места и вздев руку к потолку, громко прохрипел Жубер. – Он все видит… знает… Старик замолчал, обвел кригсраад невидящим взглядом и вдруг повалился навзничь. Все недоуменно на него уставились, даже не делая попыток помочь. – Твою же мать!.. – я первым пришел в себя, – Доктора сюда! Позовите кто-нибудь врача! Через несколько минут прибежал фон Ранненкампф с санитаром. Он властно разогнал всех по углам, склонился над телом старика, и почти сразу же встав, покачал головой: – Медицина здесь бессильна. Он мертв. Сильнейший удар… Наступила мертвая тишина. И первым ее нарушил Коос ван дер Грааф. – Еще кто-нибудь станет сомневаться в воле Господа?.. – зловеще проскрипел проповедник. |