Книга Кремль 2222. Охотный ряд, страница 61 – Владислав Выставной

– Наверх выпускают лишь мутаботов-разведчиков – вроде того, на котором ты удрал через подъемник. Все остальные – на месте, в ожидании Приказа.

– Что же мы тогда видели? – Книжник снова поглядел на Зигфрида.

Воин молча кивнул: оба понимали – они могли стать жертвами обмана со стороны Поля Смерти, которое, похоже, и без того украло у них месяц жизни…

– Постойте… – проговорил Книжник, ощутив приближение догадки. – Если это Поле может искажать время… То не увидели ли мы не то, что случилось на само деле, а…

– Будущее? – подхватил Зигфрид.

– Возможное будущее, – поправил Книжник. Будто этой поправкой можно было изменить реальность. – Что, если Кремль только может быть разрушен? Что, если есть возможность… его спасти?!

От такого допущения семинарист едва не задохнулся. Он боялся даже думать о подобной возможности, чтобы не спугнуть последнюю надежду. Зигфрид был более прямолинеен и прозаичен:

– Я видел то, что видел. Остальное – просто благие пожелания. И пустые надежды.

– Есть способ проверить, что я не лгу, – быстро сказал Крэйг.

– И что это за способ?

– Обещайте, что поможете отыскать и убить Королеву.

Открыв было рот, чтобы ответить «да», Книжник вдруг осознал: любой его ответ рискует оказаться неверным. Потому что с неизбежностью приведет к одному и тому же результату.

Допустим, Крэйг не лжет и не ошибается – и гибель ожидает Кремль лишь в возможном будущем. Но почему не допустить, что, одолев эту самую Черную Королеву, кто бы она ни была, они лишь приблизят реальный конец Кремля? С другой стороны, возможен вариант, что игнорирование просьбы Крэйга как раз и станет причиной такого результата.

Где истина? Какой путь верный? Такая нерешаемая задачка – прекрасный способ «наступить на грабли».

Мрачно глянув на «зависшего» друга, Зигфрид сказал:

– Если эта Королева действительно существует, обещаю ее прикончить. Просто потому, что у меня чешутся руки прикончить кого-нибудь из ваших. Но я не обещаю, что остановлюсь на этом. Особенно, если ты водишь меня за нос. Я не очень-то верю в эти штучки со временем и сильно расстроюсь, если окажется, что зря помогал такому заморышу, как ты.

– Твое право, – ровно сказал Крэйг. – Ты даешь слово солдата?

– Даю слово веста.

– Меня это устраивает. Тогда слушайте: есть место, откуда можно убедиться в моей правоте. Штаб.

– Где это? – спросил Зигфрид.

– На пару уровней ниже.

– Какой смысл спускаться ниже, чтобы узнать, что происходит на поверхности?

– В Штабе есть перископы. Это такие приборы для наблюдения за тем, что происходит за Небесной Твердью.

– Как на подводной лодке? – спросил Книжник.

– Я не знаю, что это такое. Но неделю назад в Штабе был мой командир. И своими глазами наблюдал кремлевские стены. В Штабе как раз готовится план наступления.

– Веди нас туда! – Зигфрид поднялся с земли, хрустнул сжатыми кулаками.

– Не так быстро, – усмехнулся Крэйг. Штаб – самое укрепленное место в Термитнике. Так что напролом вам не пробиться.

– Ты отведешь нас туда.

– Сначала разберемся с Королевой.

– Сначала мы убедимся, что нам есть, ради чего сражаться.

Повисло тягостное молчание. Переговоры грозили зайти в тупик. Наморщив лоб Крэйг отчаянно пытался придумать хоть какие-то доводы:

– Вы не понимаете… Черная Королева – она и стоит за наступлением! Не будет ее – не будет беды ни с нами, ни с вашим домом!

– Да с чего ты взял?! – выкрикнул Книжник.

Доводы термита показались ему слишком натянутыми. Снова возвращались злость и жгучая жажда мести. Слишком заманчиво было думать о том, что страшное горе потери было следствием хитроумной иллюзии, вызванной излучением Поля Смерти или его выкрутасами со временем и пространством. Куда проще было предположить банальный обман. Что ни говори, а Крэйг – враг, сын врага и боец мощнейшей враждебной силы.

Но Крэйг все же нашел довод:

– Посуди сам, Ник. Если Черная Королева действительно во главе всего – то кто будет принимать решение о нападении без нее? Не будет Королевы – термиты не двинутся в бой.

– А как же ваш Приказ, его жрицы?

Крэйг закрыл глаза, пытаясь что-то вспомнить. И произнес:

– Жрицы не хотят самоубийственной войны. Приказ есть приказ, но… – Крэйг открыл глаза. – Но мать навсегда останется матерью.

Сказано было сильно. И совершенно не типично для термита, всю жизнь полагавшего, что его взрастили в пробирке в каком-то бездушном Инкубаторе. Отчего-то хотелось поверить в искренность этих слов.

И Книжник поверил.

Они пробирались по узкой норе, и казалось, нет конца этой душной извилистой кишке. Все чаще Книжнику казалось: по их следам крадутся коварные хищники, поджидая, когда усталые путники расслабятся и не будут ожидать нападения. Все основания для таких ожиданий были – семинарист понимал, что жив лишь благодаря неслыханной удаче. Все в этих лабиринтах было враждебно человеку, противоестественно ему и вызывало лишь отвращение и страх. Зигфрид наверняка думал так же, только виду не подавал, держась в своем фирменном невозмутимом стиле.

Только Крэйг ощущал себя под землей, как рыба в воде. Иногда даже думалось: как бы он повел себя на поверхности? Не пришел бы в ужас от отсутствия стен, потолка и пугающего своей бесконечностью неба?

Сейчас же он уверенно шел впереди, читая эти лабиринты, как открытую книгу.

– Наша цель – выйти к Храму, – говорил термит. – Королева где-то рядом, и мы отыщем ее.

– Отыскать-то, может, и отыщем, – скептически заметил Зигфрид. – Но как мы поймем, что это именно Королева, а не какая-то левая замухрышка?

– Мы узнаем ее, – без тени сомнения заявил Крэйг.

– Откуда такая уверенность?

– Я просто чувствую это.

Самое время было отвесить саркастическое замечание, но разговор оборвался тихим возгласом Крэйга. Он резко остановился, и следом, напрягшись, замерли Книжник с Зигфридом.

Напоминая привидение из липкого ночного кошмара, перед ними стояла рыжеволосая девочка.

Та самая. С жуткого Дна этого улья.

– Что, не ждали? – улыбнувшись, спросила девочка.

И тут же улыбка на конопатом лице отекла, как свечка, превратившись в злобный оскал. Одного этого было достаточно, чтобы заорать от страха. Но старая знакомая не ограничилась выражением лица. Она выбросила перед собой ладони с растопыренными пальцами. Ее затрясло, как в судорогах.

Заторможенно, как во сне, Зигфрид потянулся за мечом. Но было поздно. Всех троих качнуло, как травинки в речной воде. Один за другим они попадали в пыль.