Онлайн книга «Боты для ночного эльфа»
|
Поздно. Юный любитель грызунов услышал волшебное слово, и детские глазки вспыхнули, как габаритные огни автомобиля: — Клы-ы-ыса! — Где крыса? — Второй ребенок тоже задрал голову. — Это не дом, а воздушный замок на песке! — возмутилась Ирка. — Потолки матерчатые, стены бумажные, а в системе вентиляции не воздух циркулирует, а кры… — Крыша в этом доме тоже так себе! — Я заглушила подружкин монолог своей репликой, изобретательно спрятав опасное слово. А мелким авторитетно заявила: — Никакая это не крыса, успокойтесь. — А кто же? — спросила Ирка, желающая успокоиться больше, чем кто-либо из присутствующих. Я с укором посмотрела на нее. Ну, откуда я знаю, кто, кроме крысы или мыши, может бегать по потолку? — Черовек-Паук? — предложил свою версию сын поэтессы — потомственный фантазер. — Очень, очень может быть! — благосклонно кивнула я. — Только он маленький еще. — Болел в детстве, — пробормотала Ирка. — Такой, знаете, человечек-паучок. — Я не позволила сбить меня с курса. — Детеныш Человека-Паука. Не будем пугать его, пусть растет большим и сильным супергероем. — И ловить его тоже не будем, — с нажимом сказала Ирка, оценив, как засверкали глаза азартных пацанят. — Вырастет — сам к нам прилетит и спасибо скажет. — Спасибо-то за что? — не поняла я. — За мир во всем мире! Ирка с усилием нажала на вихрастые макушки, возвращая внимание деток тарелкам, и, дождавшись, пока они снова заработают ложками, тихо спросила меня: — Они же еще маленькие и не дотянутся до потолка, ведь правда? Я как-то сразу поняла, что речь не о маленьких грызунах и даже не о младенцах Человека-Паука, а потому не стала обнадеживать подружку: — Ну, если ты снимешь с окон шторы… Хотя… Если со спинки дивана залезть на книжную полку, а оттуда на шкаф… Я не сомневалась, что мелкие, если им что-то понадобится на потолке, найдут способ до него добраться. — Тише! — Ирка бесцеремонно закрыла мне рот ладонью. — Ты с ума сошла — прокладываешь им маршрут! Мы опасливо покосились на пацанов, но они как раз по уши занырнули в чашки с чаем. Закончив ужин, детки перебрались на диван играть в лото. Ирка самоотверженно переместилась к мойке с грязной посудой, а я задумалась и задержалась за столом, ложкой выводя узоры по сметанно-масляной лужице на дне пустой тарелки. — Что ты там вылавливаешь? — не выдержала Ирка. — Мысль. — А в голове ни одной не осталось? — съязвила подружка. Я поглядела на ехидину в равной степени беззлобно и бессмысленно. При виде столь нетипичной кротости подружка заволновалась: — Леночка, ты хорошо себя чувствуешь? Такая тихая, как мышь, прибитая метлой! — Вот! — Я оживилась и взмахнула ложкой, как гаишник жезлом. — Точно! Мышь! И боты! Ирка вытерла руки полотенцем, села за стол напротив меня, подперла подбородок ладошкой и задушевно спросила: — Мышь в ботах? Ну-ка, ну-ка… В ласковом голосе подруги отчетливо зазвучали интонации доброго доктора-психиатра: — Мышь в ботах — это что-то сказочное, типа Кота в сапогах? — Нет! Помнишь, ты обнаружила на плинтусе клок посторонней шерсти? — Все той же ложкой я потыкала в пол. — Я поняла, откуда она! — И откуда же? — Добрый доктор был полон самого доброжелательного интереса. — Это Мышь зацепилась за гвоздик ботиком! — Ага, навязчивая идея, — тихо пробормотала доктор Ира. — Да что тут навязчивого?! — Я рассердилась. — Мышь — это тот тип в сером прикиде, который стукнул меня по голове, и он был в войлочных ботах! И знаешь, что самое интересное? — Слушаю, батенька, слушаю! — Матенька, — поправила я. — В смысле, матушка я. — Святая мать? Это, пожалуй, уже целая мания величия… — Да какая мания! Тут я психанула, швырнула стальную ложку в мойку, и она загудела, как колокол. Надо признать, к теме святой матери это шло. — Самое-то интересное, что в таких же серых войлочных ботах был знаешь кто? Я задала вопрос и поспешила сама же на него ответить, пока Ирка не спорола еще какую-нибудь чушь, которая собьет меня с мысли: — В аналогичных серых войлочных ботах был перелетный мужик! — И что? Против ожидания, подружка не ахнула потрясенно, а пожала плечами и призналась: — Я не знаю, из какой это сказки. — Потому что это не сказка, а страшная быль! Я говорю про того мужика, который разбился у нас во дворе! Я видела, у него на ногах были новые серые боты из войлока! — И-и-и? Доброжелательного и возмутительно невозмутимого доктора страстно захотелось убить. — Ты не думаешь, что из этого можно сделать некий вывод? — Усилием воли я распрямила загибающиеся в когти пальцы и дала тупице еще один шанс на прозрение. — Ну же, подумай, кто носит войлочные боты? — Старушки? — Старушки не в счет! Кто еще?! Ирка немного подумала: — Ну, я ношу, если честно. Зимой в доме холодно, а войлочные боты легкие и теплые. — Зимой не в счет! Кто носит войлочные боты летом?! — Где? Если в Норвегии, то… — Норвегия не в счет! — Я поудобнее прихватила тарелку, решив, что все-таки стукну тугодумку. — Кто носит боты летом в Сочи?! — Психи? Ирка щелкнула пальцами: — А, я поняла, о чем ты! Хочешь сказать, что войлочные боты — это некий объединяющий момент? Символ такой вроде масонского знака? Я моргнула. Масонская ложа психов в валяных ботах — это была могучая фантазия. — Вообще-то я всего лишь хотела сказать, что в летнюю жару на модном курорте боты из войлока могут быть востребованы лишь за одно из своих многочисленных ценных качеств, — сказала я со вздохом. — И это качество — бесшумность! — Слу-у-ушай, а ты права! — Ирка всплеснула руками. — Даже кроссовки и кеды, уж на что прекрасная спортивная обувь, на плиточном полу скрипят! А в войлочных тапках даже я хожу не как слон, а как мышка! — Вижу, ты поняла. — Я кивнула. — Именно, как мышка! Очевидно, что та мерзкая серость, которая тайно шарила в твоих шкафчиках, специально обула войлочные боты, чтобы ее шагов никто не услышал. И я рискую предположить, что погибший перелетный мужик тоже делал что-то предосудительное и не желал быть замеченным! |