Онлайн книга «Тихая музыка за стеной»
|
– Какую сосисочку! – завопил волк. – Мне надо много свежего мяса. Приведи какого-нибудь родственника. – Бабушку, – предложил Славочка. – Нет. Она старая. Ее тяжело жевать, а у меня плохие зубы. – Тогда дедушку. – Нет. Он злой, у него горькое мясо. – Маму я не дам, – заявил Славочка. – Тогда папу. Он жирный. Мне его надолго хватит. Сказка была с продолжением и хеппи-эндом. Все в конце концов освобождались на волю, отсидев срок в волчьем желудке, где было сыро, тесно и вонюче. Волк пожирал соседей, одноклассников, учителей. Сказка была бесконечной, как сериал, но начиналась всегда одинаково: – Славочка спал крепко. – Но вдруг… – включался Славочка. Спокойное действие разбивалось этим «но вдруг». Жизнь катится себе, течет. Но вдруг… Славочка учился с отвращением. Школу ненавидел. Но вдруг… Это произошло в восьмом классе. Игорь на день рождения подарил племяннику гитару. Алла подметила, что гитара довольно дешевая, мог бы купить и подороже. Да и зачем мальчику гитара? Дал бы просто денег. О! Как она оказалась нужна, гитара. Славочка обзавелся самоучителем. У него открылись суперспособности. Он сам писал музыку. Не Моцарт, конечно, но и не просто прыщавый подросток, который чешет на пузе гитарные струны. Славочка сочинял авторские песни. Всякому талантливому музыканту нужен талантливый слушатель. Дом набивался, как автобус в часы пик. Деться некуда, жить невозможно. Но Алла терпела. Идет становление личности. А это главное. И внешне Славочка изменился кардинально. Из него вылез дядя Игорь, родной брат Аллы: белокурый, высокий, с развернутыми плечами. Алеша Попович в ранней юности. Алла смотрела на сына почти со страхом. Смотрела и не верила: неужели это – ее? А девчонка из класса Света Макарова (Алле она не нравилась) смотрела на Славочку как на икону. Только что не плакала. Славочка превратился в лидера – вот что значит власть таланта. Она прочнее и долговечнее, чем любая другая власть. Иногда он уставал от собственного блеска и тихо играл по вечерам, склонив голову к плечу. Пастушок Лель. Играл только себе, доставая звуки со дна души. А Светка Макарова сидела перед ним на корточках и была бесконечно одинока. Прекрасное рождает грусть. Алла чистила картошку, когда зазвонил телефон. Она сняла трубку. В трубке молчали. Что-то в ней сказало: Марек. – Кто там?! – крикнула Алла. – Это я. Это был он. Алла не удивилась. Он должен был возникнуть. Иначе и быть не могло. В соседней комнате кипел молодняк, трубили, как лоси. Алла напряженно вылавливала каждое слово, каждую букву. Ее лицо перекосило от напряжения. – Я собираюсь в Москву, – сообщил Марек. – У тебя дела? – Да. – Какие? – Ты. – И все? – И все. Алла молчала. Она испугалась. – У меня билет на третье! – прокричал Марек. – Я прилечу и позвоню. – Что? – Прилечу третьего. И позвоню. – У меня сын… – А у меня два. И что? Дети – это отдельные люди. У них своя жизнь, а у нас своя. Алла молчала. – Я пробовал без тебя жить. У меня не получается… В комнату вперся Михайло. Говорить стало невозможно. – Ты слышишь?! – крикнул Марек. – У меня не получается без тебя… Алла положила трубку. – Кто это? – спросил Михайло. – Ты не знаешь. – А что у тебя рожа перекошенная? – Не рожа, а лицо, – поправила Алла. Пошла на кухню. Ее ждала картошка. Наткнулась глазами на зеркало, в нем на секунду отразилось ее лицо. Рожа действительно оказалась перекошенной. До третьего мая оставалась неделя. Всю эту неделю Алла разговаривала сама с собой. Марек – это счастье. Счастья хочется. Она и ходила бы по земле иначе. Иначе бы ставила ногу и смотрела вперед иначе. Возле нее лучший из лучших, а она – его выбор. Значит, и она, Алла, чего-то стоит. Иное видение себя. Не МНС (младший научный сотрудник), а королева. Новые друзья плюс к старым. Новый облик. И новый ребенок – сын или дочка. Вся жизнь – с чистого листа. А как же Славочка? Если Мареку плевать на собственных сыновей, то что говорить о чужом? Он будет его просто игнорировать. Значит, Алла будет погружаться в море любви, а ее сын плакать по ночам в подушку? Можно оставить Славочку с отцом, а самой отвалить в Варшаву. Но это такое унижение для брошенной семьи. Славочка воспримет ее уход как предательство и будет прав. Да и что такое Алла без сына? Сирота. В результате – как ни кинь: если ей с Мареком хорошо, ее семье – плохо. И наоборот. Повторялась ситуация: жертва – палач. Алла должна стать либо жертвой, заложницей семьи. Либо хищницей: напиться чужой кровью и пойти по головам. Настало третье мая. Вторник. В восемь утра раздался телефонный звонок. Алла медлила. Телефон звонил. – Подойди! – крикнул Михайло. Алла медлила. Телефон замолчал и зазвонил снова. Михайло снял трубку: – У телефона… Алла ненавидела эту форму обращения. – Говорите! – потребовал Михайло. Подождал и вернул трубку на рычаг. – Молчат. Тебя, наверное… Твои любовники. – Почему меня? Может быть, Славика. Светка Макарова имела обыкновение трезвонить по утрам, чтобы вместе встретить новый день. Приучала Славика к себе. Алла оделась и ушла на работу. Она знала, что если услышит Марека, обязательно встретится. А если встретится – уедет с ним. Не устоит. Михайло надоел до ноздрей. Никчемушник. Не Ломоносов, отнюдь. Таскает с помоек всякие железки и деревяшки. Весь двор захламил. И все, что он создает: забор или ворота – все имеет какой-то помоечный, непородистый почерк, НЕИНТЕРЕСНО – вот главное слово, определяющее ее жизнь возле Михайлы. Алла пришла на работу. Все отвратительно. Историю крутят, как велосипед: куда хочу, туда верчу. То Бухарин – враг, то Бухарин – друг. Бедный Бухарин. Такой молодой, умница, ясное лицо. Юная жена с крошечным ребенком. Можно себе представить чувства Бухарина, который летел в пропасть и увлекал за собой самых любимых и беззащитных и ничего, ничего не мог сделать. Апокалипсис. Тетка Галина небось орала в первых рядах: «Враг народа», «Стрелять как бешеных собак». |