Онлайн книга «Да будет воля моя»
|
— Ты звонил мне на мобильный, Тони? — Понятно. Если уж ты себе его покупаешь, то должна им также и пользоваться. — На моем мобильном телефоне нет ни единого звонка. Проходя мимо, он смотрит на телефон и закатывает глаза: — Да ты же включила «режим полета», Дерия! Действительно, теперь она видит почти незаметный символ. На него она не обратила внимания. Она никогда не переключала мобильный телефон в этот режим. Как вообще он включается? А теперь, когда она смотрит на телефон, то замечает нечто еще более странное: время на телефоне переведено. Часы на ее телефоне отстают на пятнадцать минут. — Ну давай, Дерия, пора готовить утренний буфет. Pronto! [5] Что это сегодня с тобой? — Плохо спала, — отвечает она, однако это ложь. Она ожидала, что будет нервничать и не спать, думать о преследователе и что ее будут мучить кошмары, но все же когда-нибудь сможет уснуть. Но вместо этого она очень быстро уснула и не просыпалась всю ночь. Тем не менее она чувствует себя словно с похмелья, хотя накануне вечером с Якобом действительно много не выпила. Может быть, она плохо переносит этот сорт. Утром она вообще не помнит, действительно у нее вечером был приступ страха или она себе все это вообразила? Она надевает фартук, стараясь аккуратно завязать ленточки, потому что Тони ненавидит расхлябанность. Затем она распаковывает колбасу и сыр, расставляет на подносах и выставляет все в холодильники в зоне самообслуживания. Режим полета, естественно, объясняет, почему она вчера вечером не могла никуда позвонить. Но как могло получиться так, что он оказался включенным и что время было переведено? Группа школьников входит в кафе, едва Тони успел открыть дверь. Они заказывают обычные завтраки для студентов, чтобы взять их навынос, как почти каждое утро, поддразнивают друг друга в ожидании расчета и дают Дерии ответ на вопрос. Скорее всего, часы переставил Феликс. Он любит смотреть видеофильмы на ее смартфоне и, наверное, что-то перестроил в меню. Может быть, для того, чтобы можно было проводить с ней больше времени. «Маленький мошенник», — думает она, пересчитывая коробки с завтраками. О свидании с Якобом она почти забыла, как и о том, что пригласила маленькую бездомную женщину на обед, и только когда она замечает девушку между столами, ей становится жарко от стыда: — Киви! — Да! — У Киви такой вид, словно ей больше хотелось бы сказать «нет» и превратиться в кого-нибудь другого. — Мне лучше уйти? Я не вовремя или как? — Нет, пожалуйста. Садись. Что ты хочешь пить? — Вообще ничего. — Это за мой счет. В качестве благодарности за вчерашнее пиво. — Просто воду. Из крана. — Киви делает глотательное движение. — И, может быть, у тебя найдется для меня бутерброд? Дерии становится больно оттого, что эта молодая женщина стыдится своей просьбы. Она поворачивается и исчезает в кухне. «Быстро, — думает она. — Бегом, а не то она снова удерет». Дерия выносит бутылку воды без газа, стакан апельсинового сока и два бутерброда, один с сыром, другой с ветчиной. Тони в бюро, так что не заметит, что она не выписывает чек за завтрак. Глаза Киви расширяются, когда Дерия снимает с подноса и ставит ей на стол еду. — Я не могу… — Да ладно, — говорит Дерия. — Я могу. Киви снимает кусочек кожи с потрескавшейся нижней губы. Ее взгляд не может оторваться от еды. — Это для того, чтобы из благодарности я была тебе что-то должна? — Глупости. — Дерия заставляет себя улыбнуться. — Это чтобы мы были с тобой на равных. Я только что украла завтрак у своего шефа. Если он это заметит, нам придется удирать вдвоем, о’кей? Наконец-то улыбается и Киви. Слегка, зато честно. Она ловкими пальцами быстро хватает ветчину за внешний край, бросает ее на край тарелки и жадно впивается в булочку, намазанную сливочным маслом. Дерия понимает, что в ближайшие минуты ей не придется ждать ответов на вопросы. Поэтому она убирает посуду за немногими гостями и произносит свои обычные слова: — Все в порядке? Было вкусно? Принести вам еще что-нибудь? Наконец все гости довольны, посуда убрана, а Киви перестает жевать и поднимает на нее глаза. — Там был один такой тип, — когда Дерия садится напротив, говорит Киви и отпивает маленький глоток сока. Дерия осматривается: — Кого ты имеешь в виду? — Когда мы с тобой виделись в последний раз. Сразу же ко мне подошел какой-то человек и хотел выяснить, откуда мы знаем друг друга. Это было как вчера, под дождем: что-то холодное сбегает вниз по позвоночнику Дерии. — Что за мужчина? Как он выглядел? — Что ты думаешь? Что я его просветила насквозь и составила фоторобот? Я думала, что это был какой-то детектив из магазина или один из полицейских. — И что ты ему сказала? — Мысли Дерии идут в ином направлении. — Ну, давай, подумай, Киви. Мне кажется, что меня кто-то преследует. Какой-то сталкер. Ей странно произносить такие слова. Она словно сама себя объявляет жертвой. Но в чем ей можно себя упрекнуть — она или в самом деле параноик, или кто-то все же следит за ней. — Но ты ведь можешь сказать, сколько ему лет, он толстый или худой, высокий или маленький? — Средний, — отвечает Киви прерывающимся голосом. — Так, от тридцати до сорока, мне кажется, может быть, даже сорок пять. Незаметный. Просто нормальный тип, темная куртка, джинсы. — Это может быть любой человек. — Но не любой заговаривает со мной! — Киви застегивает молнию на куртке и вскакивает на ноги. — У меня и так хватает дерьма вокруг. Мне не нужно лишней нервотрепки, а потом еще и объяснений с тобой. Она права. — Садись, — просит Дерия. — Извини. Я сама сейчас немного нервничаю. Киви опять опускается на свое кресло. — О’кей, — бормочет она. — Я бы тоже нервничала. Что этот преследователь хочет от тебя? — Если бы я знала. Не имею ни малейшего понятия. Я ведь никому ничего не сделала. До сих пор я думала, что мне, наверное, просто кажется что меня кто-то преследует. — Насмотрелась фильмов? Дерия пожимает плечами: — Я тоже так думала, но если обращаются даже к тебе… Киви кивает: — Он знал даже твою фамилию. Может быть, твой бывший муж? Это очень похоже на уязвленную гордость. — Последнее слово она произносит с горечью. Она знает, о чем говорит. — Это было бы похоже на него, — думает вслух Дерия. — Неужели ты действительно ничего не можешь вспомнить? |