Онлайн книга «Год Крысы. Путница»
— Правда, Рысь, помолчи, — поддержал его Жар. — Видишь, человеку плохо? Завтра поговорим. На соседний стол поставили здоровенный поднос с тремя жареными курами, насаженными на один вертел. Заказавшая их компания разразилась восторженными криками и тут же принялась раздирать птиц на части, кто ножом, кто просто руками. Горячий жир обильно капал на поднос и брызгал во все стороны. От запаха жареного мяса Рыску снова замутило. — Я выйду на щепочку, — пробормотала она и, глядя в пол, поспешила к выходу. Вышибала подозрительно покосился на оставленный девицей стол, но, видя, что там еще сидят люди, пропустил и даже услужливо распахнул дверь. А то знаем мы этих гостей: выскользнут поодиночке, якобы в сортир, и будто в нем потопнут! Луна потускнела — или просто Рыска привыкла к факелам и свечам в кормильне. Горизонта больше не было видно, тьма и тьма, а костры на лугу — как звезды. Девушка постояла за порогом, жадно глотая прохладный воздух. Чувствовала она себя странно, будто заболела — голова тяжелая, щеки горят, но хочется не прилечь от слабости, а, напротив, куда-то бежать, что-то делать, чем угодно себя занять, лишь бы не думать. Там, в лесу, лежало одиннадцать покойников, а миру до них не было никакого дела. Ну найдут их завтра или позже, оплачут и похоронят, но это не то… Утром все так же встанет солнце, потянутся по дороге обозы, и какая-нибудь тетка в веске за двадцать вешек отсюда будет полоть огород, даже не подозревая, что на земле стало на одиннадцать человек меньше. И только для Рыски что-то непоправимо изменилось. Убить, оказывается, так просто. Так быстро. Один взмах косы, один удар ноги. Когда весь твой выбор — ты или тебя. Когда нет времени задуматься, кто больше достоин жить. «А ведь я хотела, чтобы Альк убил того разбойника, который схватил меня за шею». Рыска вспомнила накатившее на нее ликование, когда саврянину это удалось. И леденящий ужас, когда девушка поняла, что разбросанные по поляне тела уже никогда не поднимутся… Рыска сама не заметила, как дошла до коровязи. Опомнилась, только когда Милка ткнулась ей мордой в руку, думая, что хозяйка принесла лакомый кусочек. Девушка виновато погладила корову по широкому лбу. — Что, тяжелый денек выдался? Рыска так и подскочила, оглянулась. В десятке шагов от нее, возле телеги, стоял человек. Луна светила ему в спину, превратив лицо в черное пятно, но девушке хватило и голоса. — Вам Алька позвать? — глупо промямлила она Но путник безнадежно покачал головой, махнул рукой: — Он опять не захочет со мной разговаривать. — Я тоже не хочу, — пробормотала девушка, прикидывая, не дать ли деру. Однако вид у ссутулившегося, привалившегося к обрешетке мужчины был такой жалкий, а голос — печальный, что Рыска решила чуток погодить с паникой. Только обошла вокруг коровы, отгораживаясь ею от путника. Тот повернул голову, и лицо стало видно чуть лучше. — Но я же пытаюсь ему помочь! — Спасибо, вы ему уже очень помогли, — в сердцах ляпнула и тут же устыдилась девушка. Все-таки старшему хамить некрасиво, даже если он — твой враг. Путник помолчал, поворошил траву носком башмака, словно разыскивая оброненную монетку, а потом неожиданно спросил: — Что ты о нем думаешь? — Он… — Рыска запнулась. Думала-то она об Альке много чего, хватило б на четверых, причем совершенно разных людей. Именно сейчас ей хотелось его придушить, но признаваться в этом конечно же не следовало. — Он отличный боец. И видун тоже. — Верно. Он действительно был моим лучшим учеником. Умным, старательным, талантливым. В чем-то даже гениальным. Идеальным для преемника… Даже, пожалуй, для главы общины. — Путник поднял голову и посмотрел Рыске прямо в глаза. — А теперь скажи честно: ты бы хотела видеть его на этом месте? Девушка снова покосилась на кормильню, но уже с иными мыслями. Альк. Дерзкий, вспыльчивый, надменный, безжалостный. Уверенный, что мир вращается вокруг и ради него. Готовый убить любого, кто встанет на его пути. — Нет, — через силу, чувствуя себя предательницей, выдавила она. Путник кивнул: — Вот и мы не захотели. Побоялись, что сила и власть окончательно его испортят. Но я все равно голосовал против. Потому что этот клинок еще можно было довести до ума, потратив лишних два-три года… но мне их не дали. Община посчитала что проще и надежнее воспитать другого путника. — Альк тоже сравнивал себя с вашим мечом, — снова не удержалась девушка. — Только в другом смысле. — Понимаю, — вздохнул путник. — Сейчас он озлоблен и растерян, и его худшие черты проявляются с утроенной силой. Но, поверь, у него есть и достоинства… — Я не верю, — перебила Рыска. — Я знаю. А вы его обманули и теперь оправдываетесь. — Ничего подобного, — возмутился наставник, — просто объясняю тебе ситуацию. — Лучше объясните, что вам на самом деле от него нужно? Путник нахмурился, потом внезапно рассмеялся: — Какая проницательная девочка! Хочешь, возьму тебя в ученицы? — Нет, не хочу. Мне и так хорошо, человеком. — Не веришь в свои силы? — Просто не хочу. Ни становиться крысой, ни превращать в них своих друзей. — Почему друзей-то? — удивился собеседник. — А как иначе? Если долго учиться с человеком бок о бок, кем-то он для тебя да станет. — Рыска с содроганием представила в роли крысы Жара, раздираемого болью и медленно сходящего с ума на ее глазах. Потом на ум пришел Илай, но короткая вспышка злорадства сменилась жгучим стыдом. — Ну необязательно другом. Приятелем. Да хоть и врагом, даже ему я такой участи не желаю! Это неправильно, нечестно! Каждый имеет право на жизнь! — И на выбор, дитя. Мы с первого дня готовим учеников к мысли, что взять «свечу» и стать ею — равная честь. Это как на войне: слабые погибнут, сильные пройдут по их трупам и победят. Мы скорбим о потерях, но они неизбежны. — Можно вообще не воевать. Путник испытующе поглядел на Рыску и снова огорошил ее простеньким, казалось бы, вопросом: — Ты часто используешь свой дар? — Ну… приходится, — настороженно призналась девушка. — И хорошо получается? — Как когда. — «Зачем ему это? Прикидывает, какая из меня противница?» — И сколько жизней ты им спасла? — Э-э-э… две. — Без своей, — уточнил путник. — Одну, — еще больше смутилась Рыска. — А могла бы сто. Тысячу. Ценой всего десяти — пятнадцати крыс. — Людей! — Добровольных жертв. К изумлению путника, девушка зажмурилась и резко провела ребром ладони сверху вниз. |