Онлайн книга «Ермак»
В июле, по самой летней жгучей жаре, прискакали дозорные. По Иртышу, с верхов, караван купеческий идет! — Кто таковы? — цепляя саблю, оживился Кольцо. — Навроде бухарцы. — Ах ты, мать честна! — Казаки забегали по Каш-лыку, натягивая доспехи. А ну стой! — прогремел Ермак. — Вы куды наладились? — Чо ты кудыкаешь перед делом! — вякнул было Кольцо. — Каким таким делом?! — рявкнул Ермак. — Я те покажу дело! Ты уж на Самаре делов наделал, что тута оказался! А ну, разоблакайтесь все! А кто первый шкоду какую каравану сделает не то пальнет без приказа — так башку и снесу! Крепостицу затворили, на всякий случай стали к пушкам с фитилями. Вскоре на реке появился караван: несколько десятков лодок и два больших струга. Со струга пальнули холостым в знак приветствия, из крепости ответили. Струг подошел к пристани, кинули чалку, бросили сходни. И важные бухарцы в дорогих стеганых халатах и белых чалмах, в окружении слуг с подношениями пошли к воротам. Каковы же были их лица, когда в отворенных, заново навешенных и окованных створках ворот не оказалось татар, а стояли при всем параде с пищалями и бердышами казаки. Купцов торжественно проводили в атаманскую избу. — Ассалом алейкюм! Как здоровье высокородного и многочтимого хана Кучума? — с трудом понимая происходящее, пролепетал заготовленное приветствие староста купцов. — Я думаю, он благополучен! — по-татарски ответил сидящий на атаманском месте Ермак. — Во всяком случае, мы убить его не успели! Врать не буду. Купцы обомлели. — А что вам Кучум? Вы же торговать приехали? — Именно так! — пролепетали, кланяясь, купцы — Ну вот и хорошо! Будем торговать! Вам ведь все едино, с кем, лишь бы барыш был! — подмигнул Ермак. — А мы торговать готовы! И цены у нас лучше, и рухлядишки мягкой побольше. И скупиться мы не станем! Кучум-то, я думаю, скуповат был?! Староста уклонился от ответа, но, чувствовалось, немного успокоился, а когда пошли расспросы, что в караване да по каким ценам, и вовсе успокоился! Оживился. Часа через два вдоль всего берега уже шла лихая торговля. Казаки тащили связками меха, а торговцы вынимали из лодок шелк, бумажную материю, мешки с зерном сарацинским. Всевозможные благовония. В особой коробке почтительно передали глазные мази для Кучума. Ермак принял мази, но платить за них отказался. А все остальное ходко пошло на обмен. Купцы разохотились и продали казакам тщательно скрываемый запас-свинца и пороха, который везли по просьбе Кучума. — Чо ты с ними цацкаешься! — ворчал на Ермака Кольцо. — Резанули бы сейчас купчишек, и добытки наши целы, и все припасы наши! Это ж басурмане! — Это, Иванушка, купцы! — наставительно сказал Ермак. — А для купца главный бог — нажива! Ну перебьем мы их, и вся недолга! А мы с ними торговлю учиним. Из Москвы подмога то ли будет, то ли нет, а мы и тут не оплошилися. У нас и порох, и свинец в достаточности! Мы и без царского указу торговлю любую заведем. А купцов только помани! Они тебе беса в бутылке добудут! — Эй! Батька! — сердился Мещеряк. — Больно дешево торгуем! Дешево отдаем! Рухлядишке-то нашей цены нет! Не ты к ним приехал — они к тебе! Не скупись! Пусть во вкус войдут. Заманивай их дешевизной! Купцов привечали. Товар расхваливали. По окончании торгов резали баранов — готовили угощения. Ермак диктовал приказчикам, что привезти в следующий приезд. Купцы набивали цену, торговались, прищелкивали языками, закатывали глаза. Уговорились, что следующий караван придет ровно через год. Выходило, что будет он в три раза больше. И купцы уже заранее подсчитывали барыши, не веря своей удаче. Казаки выделили для охраны каравана конвой, который проводил бухарцев верст на двести вверх по Иртышу. Казаки шили себе рубахи и шаровары из купленных таней. Вольные варили плов, лакомились бараниной, воровские опасливо пробовали заморское сарацинское зерно — рис. Ничего — на еду годился. Вот только с лекарствами для Кучума вышла промашка. Ермак отдал ящик с мазями пленному татарину и велел сдать Кучуму в руки! Но татарин, как только выехал подальше от лагеря, выбросил медицинский ящик и налегке поскакал в свой улус. Радуясь освобождению из плена и тому, что сумел насолить Кучуму. Он был сторонником Табуйгинов и служил у Кучума но принуждению... В остальном торговлей остались довольны все. — Только бы они в Бухару свою добрались невозбранно! Ежели доберутся — на следующее лето от купцов отбою не будет. Помяните мое слово — вся Бухара сюды за барышами явится! — Она сюды с войском явится! — ворчал Старец. — Приманивай, приманивай басурман своим богачеством. Они сюды всем скопом навалятся... — Скопом-то их бить легче! — смеялись казаки. — Огненного припасу у нас теперь опять в достаточности! Хучь год отстреливаться можем. Пущай приходят! — Полно вам брехать-то! Дураки! Еще накликаете беду! — ругался на них Старец. — Нас вон всего мене трех сотен стало — ну-ко и вправду бухарцы придут! И казаки ежились, кто притворно, а кто и всерьез: страх! Уже пыхнули золотом листочки на березе. Ударил первый утренний заморозок. И казаки, глядя на белесый налет на траве, ежились и удивлялись: — Чегой-то рано в нонешний год. — А откуда ты знаешь, когда тут не рано? Может, в прошлом году лето затянулось... — А какой ноне год? — Да кто его знает! — равнодушно отвечали казаки. — Навроде на третью зиму пошло. — Третью зиму зимовать собираемся, а вестей из Москвы нет! — вздыхал Старец. — Вон уж и Пана схоронили, и казаков осталось меньше трех сотен. Иноземцы, почитай, все, что с нами шли, — в земелюшке лежат, а вестей нет как нет! — Может, не дошли они? — спрашивал Мещеряк. — Дойти-то, может, и дошли — дорога Печорским ходом известная, давно набитая, а вот каково их в Москве приняли? Потому неведомо, как и нам-то возвращаться! Что там на Руси делается? — сетовал Ермак. — Надо обратно пробиваться! Либо вторую станицу посылать, — толковали казаки. — Имейте терпение, — говорил Ермак. — Господь нас ожиданием испытывает! Но сам почасту сидел на берегу реки, будто ждал чего-то... И дождался! Грохнул с реки поздним вечером сигнальный выстрел. Высыпали казаки на стены. Вдоль реки и по реке, на плотах, двигались стрельцы. — Господи! — закричал первый караульный, увидевший их. — Рать московская! Услышал Бог наши молитвы! Весь гарнизон высыпал на берег. Падая и спотыкаясь, забыв всякие предосторожности, казаки бежали навстречу стрельцам. — От дураки! — процедил Кольцо, зажигая фитиль у пушки. — А может, они имать нас посланы! А эти расщеперились: «Уря-уря!» |