Книга Морской ангел, страница 50 – Валерий Ковалев

Сквозь верхушки деревьев несмело проглянуло утреннее солнце, где-то в глубине рассыпал частую дробь дятел.

– Тут попэрэду е начатая до вийны дилянка, – свернул с дороги на едва заметную просеку Илько. – Ньо, Румышка!

Еще через километр они переехали мелкую, с песчаными берегами речку и остановились на узкой, с торчащими из земли пнями вырубке.

Слева ее окаймлял смешанный лес, а справа, золотился частокол высоких с раскидистыми кронами вверху сосен.

– Тпру, Румын! – натянул вожжи Илько. – Прыихалы.

Дим первым соскочил на землю и внимательно огляделся. В том, что им могут встретиться лесные обитатели он верил мало, однако осторожность не мешала.

Вдруг позади раздался звук передернутого затвора, и старшина резко обернулся.

Стоявший у телеги Передрей цеплял на плечо кавалерийский карабин, а Илько извлекал из телеги инструменты.

– Ну, ты даешь, отец, – шагнул к Передрею Дим. – Откуда у тебя оружие?

– У нас в степу та по балкам цього добра богато, – собрал на лбу морщины старик. – Узяв, так сказать, для самообороны.

– Кум воював у импэриалистычну, – положив сена Румыну, сказал Илько. – И мае за нэи хрэст. Гэоргиевьскый.

– Эгэ ж, воював, – кивнул белой головой Передрей. – И щэ можу стрэльнуть.

Спустя час, повалив четыре высоких сосны, они обрубили на них ветви и распилили. Потом, дав старикам отдохнуть, Дим сам перетаскал трехметровые бревна на телегу.

– Да, Жора, сылы тоби нэ занимать – удивлялись, покуривая кумовья. – Ты як Иван Пиддубный ^[116].

Вскоре, тяжело груженая телега, отправилась в обратную дорогу. Илько сидел наверху, понукая Румына, а Дим с Передреем шли сзади.

Когда переехали речной брод, где Дим немного подтолкнул телегу, из кустов орешника раздалось громкое «Стой!» (конь испуганно всхрапнул), а на дорогу вышли двое.

– Ну-ка, дед, брось игрушку, – ткнул стволом ППШ в сторону Передрея старший.

Тот побледнел, и карабин брякнул на землю.

– А ты, длинный, топай сюда, – ухмыльнулся второй, чуть моложе, поигрывая в руке парабеллумом.

– Иду, – взглянул исподлобья Дим и расслаблено двинулся к незнакомцам.

– Руки! – приказал старший (Дим поднял), а молодой сунув пистолет за пояс, сделал шаг вперед, намереваясь обыскать жертву.

Как только его рука коснулась старшинского плеча, Дим лапнул ее за запястье, резко присел и швырнул бандита через себя. Сзади тяжело гупнуло.

В следующий момент он чуть выпрямился, раздался короткий свист, и второй бандит, зажав рукой горло, хрипя рухнул на дорогу.

– Бах! – раскатисто грохнуло из кустов, над годовой Дима пропела пуля, и он, ощерившись, метнулся в ту сторону.

Застывшие в ступоре кумовья открыли рты, а когда лежавший на дороге зашевелился, шаря рукой за поясом, Передрей схватил валявшийся рядом карабин за ствол и, просеменив к бандиту, широко размахнувшись, опустил ему приклад на голову.

Та хрустнула, заливаясь кровью.

Между тем в глубине леса, один за другим хлестнули еще два выстрела, а спустя минут пять, тяжело загребая ногами, на обочину выбрел Дим с «вальтером» в руке и прислонился к телеге.

– Нэ спиймав? – бросились к нему старики.

– Нет, – качнул головой Дим (он застрелил третьего у болота).

– А утой, шо с финкой в горли, бывший староста з Синельниково, – ткнул корявым пальцем Илько в сторону трупов.

– Вишав людэй и палыв сэла, – добавил Передрей. – Казалы шо втик з нимцями. А вин ость тут, стэрво поганэ. Шо будэмо з нымы робыть, Жора?

– Я думаю, оттащить в лес и не болтать, – сунул пистолет в карман Дим. – А то понаедет НКВД – что да как? Оно вам надо?

– Ни, – переглянулись деды. – Цього нам нэ трэба.

– Ну, вот и мне тоже. Пошли, уберем эту падаль.

После того, как оттащив бандитов в чащу, все трое вернулись назад, Дим срубил топором разлапистую ветку ели и, действуя той как метлой, уничтожил на песке все следы крови.

Когда же пройдя чуть вперед, швырнул ее в сторону, обратил внимание на едва заметный след рубчатых шин, ведущий с обочины к расцвеченным красными ягодами зарослям гледа.

Там, на небольшой полянке, стоял хорошо знакомый ему немецкий «Цундап» с закрытой кожаным фартуком люлькой.

– Вот это находка! – удивленно протянул Дим, а затем пощупал мотор. Тот был чуть теплый. При более детальном осмотре, в багажнике и патронных коробках обнаружились пять пар хромовых ботинок, два рулона мануфактуры и картонная упаковка одеколона. «Не иначе, где-то подломили магазин», – мелькнуло в голове Дима.

Потом, заведя мотоцикл и послушав, как тот работает, он удовлетворенно хмыкнул, сел в пружинное седло и задом выехал на дорогу.

– Нашел их транспорт, – подрулил к говорившим о чем-то кумовьям. Те с интересом воззрились на машину.

– Ото ж воны гады издылы по дорогам и грабувалы, – нахмурился Передрей.

– Точно, – кивнул Илько капелюхом.

Спустя час, загнав телегу и «Цундап» во двор, они выгрузили бревна и сделали вторую ходку для Илька. Она прошла без приключений.

– Ну вот, – сказал Дим, когда вечером все трое, пропустив по чарке самогона, подкреплялись кулешом и яичницей приготовленных бабой Ганной. – Теперь можете ездить в лес за дровами без опаски.

– Щирои ты души чоловик, Жора, – прочувствованно взглянули на Дима старики, после чего Илько набулькал из четверти еще по чарке.

Когда ужин закончился и кумовья задымили цигарками, Дим вышел во двор и вскоре вернулся с двумя парами обуви и рулоном подмышкой.

– Это вам от меня, – вручил старикам ботинки, а бабке ситец.

Те, переглянувшись, крякнули и довольно засопели носами, а Ганна погладила ткань похожей на куриную лапку рукой и прослезилась.

…Утром, едва засерел рассвет, Дим завел мотоцикл, прогрел мотор и распрощался с радушными хозяевами.

– Так кажэшь служыв при штабе? – хитро прищурился Передрей напоследок.

– Ну да, отец, – чуть улыбнулся старшина. – В хозроте.

Потом он уселся на мотоцикл, врубил скорость и «Цундап», порыкивая мотором, выехал на улицу.

– Хай тоби щастыть, сынку, – мелко перекрестила Ганна исчезающую в легкой дымке темную фигуру.