Онлайн книга «Космобиолухи»
|
Станислав разочарованно откинулся на спинку кресла, забарабанил пальцами по подлокотнику. — Что, решил составить мне конкуренцию? — насмешливо поинтересовался Вениамин, проходя мимо с чайником в руке. — А тебе-то чего не спится? — оглянулся на друга капитан. — Во рту что-то пересохло. — Доктор открыл кран и подставил под него чайник. — И мне тогда завари. — Станислав смахнул бесполезные вирт-окна. Действительно, за день освоить анатомию и физиологию до уровня медика невозможно, проще спросить совета у имеющегося. — Вень, ну должна же быть какая-то зацепка! Эти проклятые имплантаты должны себя выдавать хоть косвенно! — Должны, — согласился доктор. — Например, можно сломать подозреваемому руку. — И что? — Киборгу так просто не сломаешь. У него кости тройной прочности. — Превосходная идея, — язвительно сказал капитан, представив всю команду с лубками наперевес, — по закону подлости киборгом наверняка окажется последний проверенный. — А чего-нибудь менее радикального нет? Доктор сморщил нос и долго его чесал, словно пытаясь разгладить обратно, а потом изрек: — У киборгов, по сравнению с людьми, гораздо больший расход энергии. Им нужна пища не только для клеток, но и для встроенного между ними оборудования. Всего одна минута работы мышечных наноимплантатов «съедает» столько же калорий, сколько четверть часа бега трусцой. — Так он, получается, должен жрать как не в себя? — изумился капитан. — Когда использует имплантаты — да. Но, если не ошибаюсь, это происходит только в боевом режиме. Инфракрасное зрение, сканер, подслушку и прочие штучки он тоже вроде бы запускает по потребности. А вот процессор должен работать непрерывно, как и окружающий его мозг. И в качестве топлива для них обоих лучше всего подходят углеводы: глюкоза, фруктоза, сахароза… — Точно, — вспомнил Станислав. — Я читал, что киборгам доппайком сахар выдают. Еще удивился: на кой их так балуют, целых двести граммов в день? Чайник вскипел и отключился, пронзительно пискнув. Друг снял с полки две кружки, обычную и полулитровую, для себя, кинул в них по чайному шарику (Стас любил крепкий, Веня — почти прозрачный), наполнил до краев кипятком и вернулся за столик. Снял крышечку с сахарницы. Станислав тупо глядел, как в пол-литровой чашке расходятся круги от белых кирпичиков: один бульк… два… три… четыре… — А скажи-ка мне, Веня, — вкрадчиво начал он, — сколько весит один такой кусочек? — Ты что?! — возмутился доктор. — Мы же со школы знакомы! — А как звали девчонку, за которой мы оба ухлестывали в девятом классе? Веня уронил пятый кусочек сахара и потрясенно уставился на капитана. Тот, опомнившись, тряхнул головой. — Нет, это бред какой-то! Если мы друг друга подозревать начнем, впору вконец свихнуться. — Вот-вот, — облегченно подтвердил доктор. — Тем более что я убей не помню никакой девчонки. Лучше скажи, сколько банок сгущенки съедает за день наш навигатор? — Одну… или две… — наморщил лоб капитан. — Нет, точно две. Я видел, как он после обеда новую открывал. — Ага! А там, между прочим, половина веса — сахар! — Веня снова подошел к шкафчику, снял с полки одну банку. — Ну почти половина — сорок три с половиной процента. В банке четыреста граммов… Две банки… За день получается триста сорок восемь граммов сахара, даже с избытком! — Зато он чай несладкий пьет, — вспомнил Станислав. — Литрами, крепкий. Такой только сгущенкой и заедать. — Но две банки в день?! Нет, Стасик, что-то тут нечисто! — Венька зловеще потряс указательным пальцем — похоже, снова вошел в образ параноидального доктора Ватсона. — Ты ж сам его нанял, — возмутился капитан. — И сам велел ему побольше пить и получше питаться! А теперь меня упрекаешь?! Кстати, киборги разве болеют? Бронхитом, в частности? — Чтобы простудить киборга, надо очень потрудиться, — признал доктор. — Иммунитет у него должен быть под стать всему остальному. На кухню зашла Полина в легкомысленном куцем халатике. При виде полуночных сочаевников она ойкнула и попыталась натянуть материю хотя бы до конца попы, но оба мужчины смотрели не туда, а на надкусанную шоколадку в руке девушки — двухсотграммовый молочный брусок с орехами. — Я за чайком, — робко сказала Полина. — Можно? — Конечно! Как раз недавно вскипел. — Доктор галантно снял с полки еще одну кружку, открыл банку с заваркой. — Любишь шоколад? — Обожаю, — искренне сказала девушка и укусила шоколадину еще раз. — Я какаоманка, дня без него прожить не могу. Целую коробку с собой взяла, чтобы на весь месяц хватило. Только моим коллегам не говорите, пожалуйста! А то делиться заставят… Полина прихватила кружку и вышла, соблазнительно виляя откормленной на шоколаде попкой. — Между прочим, — уныло заметил капитан, — любой из членов экипажа может запросто держать у себя под кроватью хоть ящик сахара и потихоньку его трескать. Дэн хотя бы не скрывается. — Предлагаешь провести обыск кают? — оживился доктор. — Выманивать их по очереди и… — И! — передразнил Станислав. — Любовь к сладкому еще не преступление. А вот вторжение в личную жизнь — да! Если меня там кто-нибудь застанет… — По крайней мере, каюты экипажа ты можешь обыскать капитанским произволом, имеешь право. — Все равно придется объяснять парням зачем. Иначе они черт-те что вообразят. Что я их ворами считаю, например. — А ты предпочитаешь считать их киборгами? Станислав кинул в кружку кусочек сахара и мрачно заболтал ложечкой. * * * К исходу второго дня сканирования местности — и пятого часа полета — Сакаи на собственной шкуре убедился, что геологоразведка действительно не просто скучное, а очень скучное занятие. Знай сиди да тупо пялься в ползущие по вирт-окну значки. — Мне остро не хватает сада камней, — пожаловался он сидящему за штурвалом Винни. — И кальяна. — Э-э-э… — замешкался пилот. — Кэп, я, конечно, не спец в японской культуре, но разве в этих ваших садах курят? — Вообще-то в них медитируют, — признался Роджер. — Но когда я учился в высшей школе, мы с приятелем ходили туда именно подымить. Родители только радовались приобщению детей к культуре предков, а чтобы пойти и посмотреть — ни-ни. — Лихо вы устроились, — с легкой завистью произнес Винни. — У нас по-простому сигареты смолили, на заднем дворе школы. Там был уголок, который не просматривался в камеры наблюдения, его тайну каждый выпуск передавал, как самое святое. — И ты, Брут, — улыбнулся Сакаи. — Подумать только, этим людям было доверено защищать закон и справедливость в Галактике! |