Онлайн книга «Принцесса с дурной репутацией»
— Погодите, — герцог, казалось, пропустил гневную тираду дочери мимо ушей. — Но если не Его Высокоблагочестие, тогда кто исцелил вас? Ведь ваша болезнь не поддавалась никаким лекарям? — Оливия, не надо, — пробормотала я, но она только глазами сверкнула в ответ: — Кажется, мессер отец, я ни разу не поблагодарила вас за мою компаньонку. Впрочем, Люция давно не компаньонка мне, а лучшая подруга, с которой я готова идти навстречу всем ужасам жизни и дружба с которой — честь для меня. Именно Люция, а не эти священные жуки и осы, исцелила меня. И я благодарю вас, отец, за тот день, когда вы привезли в замок Монтессори Люцию. На самом деле вы привезли мне настоящую жизнь. Мне очень хотелось разреветься, но я знала, что этого лучше не делать. Потому что мне позднее влетит от Оливии за то, что она так разоткровенничалась. Девушке с уровнем ее коварства не следует впадать в сентиментальность — еще все человечество любить начнешь и совсем рехнешься. Но вообще, меня переполняла гордость за то, что Оливия назвала меня своей лучшей подругой. Герцог Альбино посмотрел на меня очень пристально: — Люция, какими тайнами и заклинаниями вы владеете, раз сумели совершить невозможное? Вы уже в пансионе были ведьмой, или волшебницей, или колдуньей, не знаю, как вас называть… Ибо такое действо под силу только великой магии. Я решила подать голос: — Магия, или волшебство, или как угодно назовите, здесь ни при чем. Я не ведьма, но все равно не стоит говорить обо мне представителям города Рома и святой юстиции. Они не поймут. Я и сама не совсем еще понимаю, как мне удалось исцелить Оливию. Наверное, так произошло потому, что я не совсем человек… …Вдруг оказалось, что одновременно я стою в парадной зале Кастелло ди ла Перла и мчусь на шестикрылом змее, расстреливая из своего силового арбалета сторонников кровавого генерала Ай-ги. Мой змей (имя ему Шерл-и) настигает авангард генеральских войск, и я мысленно приказываю ему выдохнуть пламя. Шерл-и повинуется, и огромный огненный шар накрывает длинные ряды солдат Ай-ги. — Молодец, Шерл-и! — кричу я… …И понимаю, что по-прежнему стою в парадной зале и только что выкрикнула фразу на языке, который не знает никто на этой Планете. Никто, кроме меня и моей младшей сестры, она же баронесса Беатриче Висконти. — Ты и правда не отсюда, Люция, — слышу я восхищенный шепот Оливии. Я делаю шаг в направлении герцога и не понимаю, почему он вскакивает с кресла. — Ваша светлость, — говорю я и понимаю, что страшно напугала этого ледяного человека. — Люция, опустись на пол, пожалуйста, — просит Оливия. — Так нам будет проще с тобой разговаривать. Я смотрю себе под ноги и понимаю, что парю в воздухе ярдах в трех от пола. А как же мне опуститься, я же не… Тут я и опускаюсь, нелепо взмахнув руками и отбивши свой тощий зад. — Извините, — стискиваю руки я. — Я сама не знала, что такое умею. Понимаете, ваша светлость, я только несколько часов назад узнала, что моя родина находится очень далеко, в другой вселенной. Там я родилась впервые, и мое имя было Ай-Кеаль. Но потом… …Едким желтым дымом заволокло глаза. Шерл-и ранен, его крылья обуглены. Мысленно я умоляю его не исчезать бесследно. «Прости, крошка-двуножка, — ловлю его мысль я, — когда-то ведь надо и исчезнуть». У меня больше не будет такого друга, как ты, Шерл-и, я исцелю тебя, кричу я, из глаз моих сыплются блестящие камушки слез и гремят о его золотую чешую, я не хочу быть без тебя! Будет друг, угасая, посылает мне последний импульс мой змей, и вот на месте его — пустота, и оранжево-черные небеса слушают мои бессильные проклятья. — Там идет бесконечная война, вся та вселенная втянута в войну. Ей не предвиделось конца, и я бежала… …Потому, что больше нет Шерл-и, потому что планеты моей вселенной схлопываются одна за другой от ударов орудий Ставленника Кластера. Я бежала потому, что струсила. Я оставила свою мать, свою сестру, свой дом. Я предательница. Я осознала это не как Люция Веронезе, а как Ай-Кеаль, Цветок поздней осени, старшая принцесса планеты Нимб. И заплакала я как Ай-Кеаль, и мои слезы блестящими камушками сыпались у меня из глаз и стучали по каменному полу, как рассыпавшиеся бусины. Я упала на колени, словно подрубленная невидимым мечом стыда. Слез-камушков становилось все больше, и я страстно возжелала немедленного самоисчезновения. Я недостойна жить, пусть даже в этой вселенной и быть просто Люцией Веронезе! Довольно мне прятаться от суда собственной совести! Наверное, я исчезла бы, оставив в ткани бытия пустоту, но чьи-то горячие и цепкие руки крепко обхватили меня: — Ну-ну, — услышала я. — Не дури, Люци, или как тебя там! Даже и не надейся куда-нибудь исчезнуть, я не позволяю. Ты у меня в лучших подругах ходишь, так что изволь-ка прийти в себя! Оливия. Вечно она все испортит. Вот зачем так крутить мне уши, я что, без этого дешевого рукоприкладства не соображу, как мне быть? Гм-м. Больно же! — Отпусти мои уши, гоноконда! — просипела я. — То-то же, — Оливия посмотрела на свои руки как на универсальное средство от совершения всяких глупостей. — А кто это — гоноконда? — Зверек такой, белый и пушистый на планете Нимб… — Ну слава небесам, врать ты не разучилась. Это радует. Вставай. Оливия протягивала мне руку. Я ухватилась за нее, и на долю мгновения мне показалось, что это розовое крыло моего змея. — Спасибо, Шерл-и, где бы ты ни был, — мысленно проговорила я. И герцогу: — Ваша светлость, в Кастелло ди ла Перла сейчас находится моя младшая сестра, взявшая себе псевдоним Беатриче Висконти. Если у вас возникли вопросы относительно меня, вам лучше будет переговорить с нею. Ко мне начала возвращаться память, но урывками, ненадолго. И от этого очень ломит все тело, суставы будто сейчас лопнут… — Эй, ты не вздумай в кого-нибудь превратиться! — заорала на меня Оливия. — Может, воды тебе выпить? — Выпить, — прошептала я. — Да, это хорошая мысль. Вина, да покрепче. А иначе мой мозг не справляется с присутствием в одном теле двух сознаний. — Само собой, — Оливия позвонила в колокольчик, вызывая слугу. — Тут с одним-то сознанием не знаешь как управиться… Малый, где тебя носит?! Быстро бутылку левзейского «Черного рыцаря», лучше две… — Ага, — поддержала я. — И оливье… — И чтоб ведро оливье немедля. Я тоже с тобой выпью и закушу, Люци. — Я третьим буду, — услышала я голос герцога и провалилась в беспамятство. Однако Оливия Монтессори не была бы тою, кто она есть, если б дала мне валяться без сознания. Следующая увиденная мною картина была композиционно выстроена так. Стол. Небольшой. За ним сидит герцог Альбино, моя сестра Ай-Серез, я (нетвердо) и Оливия, чья железная рука не дает мне потерять сознание методом регулярного тычка в бок. У меня там будет синяк. Или два. Или вообще сломанные ребра. Но я не сержусь на Оливию, ибо понимаю, что это она делает ради моего же блага. Какая она все-таки чудесная негодяйка! |