Книга Скучаю по тебе, страница 81 – Кейт Эберлен

– Что для тебя важнее? – настойчиво спросил я. – Безопасность девочек или переезд в престижный район?

– Боже мой, какой ты ханжа! – заорала Шарлотта, потом выскочила из постели, схватила одеяло и ушла в гостиную, хлопнув дверью.

Проснувшись утром, я увидел ее за туалетным столиком – она накладывала макияж.

– Ты что, работаешь сегодня? – удивленно спросил я.

Она не ответила на вопрос, а просто заявила, глядя на мое отражение в зеркале:

– Я на диване больше спать не буду.

– Ну и хорошо, – сонно согласился я.

– С сегодняшнего дня там будешь спать ты. Или можешь занять нянину комнату, раз твоя мать все равно уехала.

– Уехала? – Я сел на кровати.

– Она заявила, что в этом доме ей никогда не были рады, и уехала, несмотря на гололед. Надеюсь, ты доволен!

– Но это же безумие! Раве я в этом виноват? Я только хотел ей помочь…

– Она сказала, что ты, как обычно, раздул из мухи слона.

– И ты тоже так считаешь?

– Я не собираюсь прожить в этой дыре всю жизнь! – крикнула Шарлотта, потом, словно удивившись громкости своего возгласа, схватила сумочку и ушла на весь день.

Дело было, в общем, даже не в сексе – с тех пор как родилась Белла, он у нас и так случался нечасто. Сначала я боялся, что Шарлотте будет больно из-за швов, а потом мы все время слишком уставали. Но мне не хватало привычного совместного сна, ее ритмичного дыхания рядом, я скучал даже по тому, как она натягивала одеяло на голову, когда я вставал ночью покачать малышку.

Что удивительно, финансовый кризис оказался нам на руку. На пару месяцев цены на недвижимость сильно упали, и вдруг оказалось, что предложение превышает спрос. Нам повезло ухватить небольшой домик в начале Портобелло-роуд. Даже Шарлотта вынуждена была признать, что этот дом оказался для нас гораздо более подходящим по размеру. Странно, но именно отсутствие моей матери способствовало разрешению ситуации. Сначала я взял несколько недель за свой счет, а потом мой неоплачиваемый отпуск затянулся, и мы с клиникой в Кройдоне «расстались по обоюдному согласию сторон». Нам больше не нужно было платить за няню, расходы на ремонт тоже не понадобились, а ставки на кредиты упали. Так что у нас оказалось достаточно средств, а наличие у меня свободного времени позволило найти лучшее предложение по ипотеке и организовать переезд. Девочки росли и хорошели, и Шарлотта получила полную свободу действий, которой она так жаждала для развития карьеры. Она стала часто работать допоздна и летать на конференции в разные гламурные места вроде Монте-Карло или Дохи.

Когда мы обустроились в новом доме, я пригласил маму в гости, но она отказалась, сославшись на то, что я слишком сильно оскорбил ее своими обвинениями. Я же подумал, что, скорее всего, она просто не в состоянии пережить пару дней без спиртного. Шарлотта каждые две недели возила девочек по выходным к моей матери в гости. И однажды даже Шарлотта была вынуждена признать, что дело действительно в алкоголе. Но невозможно помочь человеку, если он не признает наличие проблемы.

По выходным Портобелло-роуд наводняют толпы туристов, но в будни, особенно по утрам, на улице почти безлюдно. В хорошую погоду мы с Беллой, забросив Флору в школу, гуляли по улице, заглядывая в окна антикварных магазинов в поисках Паддингтона и гадая, который же из них на самом деле принадлежал мистеру Груберу ^[25]. Мы с ней столько раз перечитывали книжки про медвежонка Паддингтона, что из них уже вываливались страницы. Однажды мы нашли его, к моему глубокому сожалению, в одном из магазинов. Белла заметила в глубине зала большого, почти в натуральный рост, медвежонка, в шляпе, пальтишке и резиновых сапогах. Но на следующий день медвежонок исчез, видимо оказавшись более ликвидным товаром, нежели старая мебель, так что наши поиски продолжились.

К тому времени, как антикварные магазины открывались и улицу заполняли рыночные лотки с едой и одеждой, Белла уже обычно засыпала, и я часто проводил позднее утро за мирным чтением газет с чашечкой кофе и невероятно вкусными пирожными со сливочным кремом и корочкой жженого сахара, которые продавались в нашем любимом кафе. Однажды утром я протискивался с коляской через дверь, как вдруг услышал, что кто-то кричит:

– Гус! Гус!

Меня уже сто лет никто так не называл, и я не сразу понял, что это меня окликает Нэш с противоположной стороны улицы. Я не встречался с ней с тех пор, как Флора была еще совсем малышкой, но часто видел ее по телевизору – телесериал про врачей, в котором она снималась в Америке, стал популярным и у нас. С ярко-красными волосами она казалась еще более гламурной и стильной, чем раньше. Пока мы протискивались с коляской к дальнему столику, я заметил, что посетители узнают ее в лицо и показывают на нас пальцем.

– Ты надолго вернулась? – спросил я.

– К сожалению, неизвестно, – сказала она. – Я попала в аварию на мотоцикле.

– С тобой все в порядке?

– Не совсем. Я умерла, – ответила Нэш. – Ой, погоди-ка, вы же тут еще только второй сезон смотрите, да? Вот что случается с сильными женщинами. Мы вынуждены или покориться, или умереть.

– Как жаль, – сказал я. – Но тебя тут все обожают.

– Правда? – спросила Нэш.

И за холеным стильным фасадом я уловил все ту же милую неуверенность, которую помнил в ней.

– Даже Шарлотта, – подтвердил я. – Она, кстати, теперь полноправный консультирующий специалист.

– Ничего себе! – сказала Нэш, откидывая шелковистые волосы за плечи. – Ну а ты чем теперь занимаешься?

– Воспитываю детей. Но это долгая история. Кстати, это Белла.

– Милашка, – произнесла Нэш, оглядывая мою спящую дочь. Потом оглядела и меня долгим взглядом. – Если честно, никогда не думала, что из тебя получится врач.

– Почему? – теперь я выказал свою слабость.

– Ты слишком не уверен в себе. Для того чтобы принимать решения, ты должен быть достаточно самоуверенным… я много читала о профессии, когда готовилась к роли.

– Заметно, – сказал я.

– Ну и чем ты теперь будешь заниматься, Гус?

Постоянный лондонский вопрос. В процветающем столичном мегаполисе тебя определяет профессия.

– Я еще не думал об этом, – ответил я. Белла начинала просыпаться. – Слушай, а пойдем к нам, я накормлю тебя обедом.

Входная дверь вела сразу в большую комнату, которая служила нам одновременно гостиной, столовой и кухней. Я повесил на стенах фетровые панели, куда прикреплял рисунки девочек и мои наброски к их портретам.

Пока я готовил пасту с томатно-базиликовым соусом, Нэш рассматривала рисунки.