Книга Любовь без правил, страница 26 – Хелен Диксон

Обернувшись к ней, он долго смотрел на нее, прежде чем ответить.

– Мне нужен сын, наследник, которому после моей смерти перейдет титул Стейнтонов и Лаурель-Корт. – Он посмотрел ей прямо в глаза.

Ева упрямо покачала головой. Она почувствовала, что ее лицо залилось краской стыда, ей было ужасно неловко напоминать о своем последнем условии.

– Но я ведь сказала…

– Я помню, вы сказали, что наш брак будет фиктивным, но для меня это неприемлемо. Я должен вас предупредить, что считаю любовь романтической глупостью, которой нет места в моей жизни. Я не хочу быть любимым и не желаю никого любить. Вы мне не нужны. Мне не нужна ни одна женщина. Подарите мне сына, а потом можете делать все, что захотите, конечно, в рамках приличий. Если вы соскучитесь по Америке, то можете поехать туда. Вы даже можете купить собственный дом в Лондоне. Но, что бы ни произошло, вы останетесь моей женой, единственное, чего я не потерплю, – это ваших любовников.

Не веря своим ушам, Ева в ужасе уставилась на него:

– Вернуться в Америку? А если бы я это сделала, вы разрешили бы нашему сыну поехать со мной?

– Нет. Он бы остался со мной.

– А если бы я решила жить отдельно?

– Он жил бы со мной.

Потрясенная его словами, Ева лишилась дара речи, не в силах поверить, как ему могло прийти в голову нечто подобное. Его холодная расчетливость потрясла ее до глубины души, и Ева лишь молча смотрела на него, ее щеки пылали от негодования.

– Думаю, вы понимаете, что все должно быть именно так.

– И что я буду за мать, если соглашусь на такое абсурдное и жестокое предложение? В таком случае я буду выглядеть не лучше вашей бывшей жены. Ребенок – это огромная ответственность. Ему нужна мать с рождения до совершеннолетия.

– Я абсолютно с вами согласен и был бы рад, если бы вы остались со мной надолго, но это зависит только от вас. Кто знает? Я попытаюсь угодить вам, и, возможно, вас вполне устроит наш брак и вы не захотите уходить. – Лукас перестал мерить шагами комнату и приблизился к ней, снова пристально посмотрев ей в глаза. – Кроме того, – продолжил он, – я хочу, чтобы в постели вы не выказывали мне отвращения. Другими словами, – весело закончил он, – вы не станете мне отказывать, пока не забеременеете.

– А если родится девочка, что тогда?

– Мы продолжим спать вместе, пока не родится сын.

– Но на это могут уйти годы.

Он прищурился, и в его глазах заблестели озорные огоньки.

– В таком случае подумайте о том, сколько удовольствия мы испытаем в этих попытках.

Еве и в голову не приходило, что Лукас сможет столь бесцеремонно говорить об интимной стороне вопроса, она была потрясена.

– Вы представляете, насколько бессердечно выглядите, делая мне такое предложение?

– Я всего лишь повторяю ваши слова, Ева, – произнес он медленным, ледяным шепотом. – Вы сказали, что наш брак будет всего лишь сделкой, поэтому я так к нему и отношусь. И мне это идеально подходит. Почему бы вам не пересмотреть свое третье условие? – продолжал Лукас. – Глупо думать, что можно жить вместе и избежать плотских удовольствий.

Ева упрямо молчала, не желая выдать ему своих эмоций. Она все больше приходила к мысли, что зря все это затеяла. Как только Лукас станет ее мужем, покоя ей не видать.

– Неужели вам невыносима перспектива лечь со мной в постель? – резко спросил он.

– Меня беспокоит то, что может произойти в постели, – тихо ответила Ева. Она вдруг почувствовала, что неприятные чувства, дремавшие в глубине ее души уже целых пять лет ее вдовства, снова ожили с прежней силой. Воспоминания об их браке с Эндрю не приносили ей радости.

Она надеялась, что их союз с лордом Стейнтоном станет браком по расчету и их общение будет происходить исключительно за пределами спальни. В ее памяти с болезненной ясностью всплыли унизительные подробности супружеских ночей с Эндрю, и она поморщилась. Он использовал ее, как бессловесное животное, не проявляя ни любви, ни нежности. Их близость была отвратительна, и она больше никогда не хотела испытать ничего подобного.

Чувствуя себя абсолютно беззащитной, она смущенно опустила глаза под его пристальным взглядом.

Лукас стиснул зубы:

– Вы разыгрываете передо мной испуганную девственницу, хотя мы оба знаем, что это не так. Вы были замужем, у вас есть ребенок, так что вы знаете, как все происходит. Если только, – произнес он, вдруг догадавшись об истинных причинах ее поведения, – близость с мужем была настолько отвратительна, что у вас нет желания повторять этот опыт?

Ева залилась краской.

– Нет… Конечно нет, – пробормотала она, запинаясь и изо всех сил стараясь избежать его проницательного взгляда. – Я… я просто подумала, что вы предпочтете, чтобы мы не…

– Что? Не занимались любовью? – Улыбка тронула уголки его чувственных губ, и глаза заблестели. С момента их знакомства она всегда вела себя очень отважно, открыто бросая ему вызов.

– И что вы сделаете, если я не соглашусь на ваши условия? – тихо спросила она.

– Откажу вам, – резко ответил он.

– Несмотря на ваше отчаянное положение?

– Да. Вопрос в том, Ева, насколько отчаянно ваше положение? Как сильно вы хотите выйти за меня замуж?

Ева в ответ пристально посмотрела на него. Она была близка к тому, чтобы потерять самообладание, и понимала, что сейчас ей с ним не справиться, и потому со вздохом отвернулась, обдумывая его слова. Она уже давно поняла, что Лукас Стейнтон очень непростой человек. Его душа была спрятана за непроницаемой стеной отчужденности. И эта недоступность придавала ему особое очарование. Еве, как и, наверное, всем его знакомым женщинам, хотелось проникнуть за эту непроницаемую стену.

– А как насчет компромисса? – наконец пробормотала она.

В его прищуренных глазах промелькнуло любопытство.

– Компромисс? Интересно. Предлагайте.

– Я соглашусь на ваше условие, но попрошу дать мне время, чтобы привыкнуть к моему новому положению.

Лукас немного подумал.

– И как долго? Неделю, две, месяц?

– До того момента, когда я буду готова, – нерешительно произнесла она. – Когда я пойму, что время пришло.

Он некоторое время пристально смотрел на нее, а затем кивнул:

– Хорошо, до того момента, как вы поймете, что стали моей женой во всех смыслах этого слова, но не больше полугода. – Его глаза потеплели. – Я буду с вами добр, Ева, обещаю.

Немного успокоившись, Ева помедлила, а затем нерешительно кивнула:

– Это довольно необычное предложение…

– Но вполне обоснованное, – заметил он.

– Не думаю, но теперь мне кажется, что в этой ситуации рискую только я.