Книга Эона. Последняя заклинательница драконов, страница 101 – Элисон Гудман

– Ваше величество, леди Эона, добро пожаловать. – Красный демонстративно отвернулся от Идо. – Я Рулан, вождь Хайя Ро. Приветствую вас от лица всех племен.

– Рулан, – сказал Киго, – лорд Идо – заклинатель Дракона-крысы. Признай его.

Здоровяк переступил с ноги на ногу.

– Он предатель.

– Признай его!

Он поджал губы и процедил:

– И мы приветствуем лорда Идо.

Киго выиграл первое сражение. Рулан указал на мужчину в изумрудно-зеленом:

– Это Соран. Вождь Котови и брат племени Хайя Ро.

Затем перечислил имена остальных четверых за своей спиной и названия их племен, но все подробности слились для меня в ряд незнакомых слов. Ямы уже сталкивались с неприязнью к Идо в Сокайо, но здесь ненависть была куда острее.

Когда Рулан умолк и поклонился, вперед шагнул зеленый Соран.

– Ваше величество, могу ли я пойти поприветствовать свою дочь-сына, Делу? – попросил он. – Мы не виделись шесть лет.

Это отец Делы? Присмотревшись, я заметила сходство: тот же прямой нос, глубоко посаженные глаза и веселость духа в угловатых чертах.

Киго улыбнулся и кивнул:

– Конечно, Соран. Знаю, Делу отправили моему отцу в качестве выкупа, но он любил ее, и она была ценным придворным.

Соран поклонился и попятился. Я видела чудесное мгновение, когда Дела заметила отца, – лицо ее озарилось такой любовью. И столько тепла было в их объятиях. Моя мать наблюдала за ними с грустной улыбкой. Сравнивала ли она нашу встречу с этой, полной радости? Она хорошая женщина и заслуживала большего, чем вежливая отстраненность, которую я продемонстрировала на корабле. В конце концов, в нас одна кровь.

Я отвернулась. Рулан повел нас к деревянной двери круглого шатра, обтянутого тусклой тканью, но сквозь зазоры виднелись толстые края еще какой-то темной материи. Может, шерстяного покрова или войлока. Оба слоя крепились на каркас ровными кольцами веревки. Я слышала, что эти шатры можно за колокол разобрать и перенести, но при этом они достаточно крепки, чтобы выдержать песчаную бурю.

Шагнув внутрь вслед за Киго, я замерла, пораженная неожиданно яркими цветами и роскошью. Стены покрывала броская ткань с рисунком из красных, белых и зеленых ромбов, а пол – тканые ковры, раскрашенные красным, зеленым и желтым. Вершину шатра подпирали два изящных резных столба, меж ними стояла открытая жаровня с сияющей горкой углей, что дарили тепло и тусклый свет.

Длинные скамейки с мягкими разноцветными сиденьями рядами тянулись вдоль изогнутых стен, оставляя свободным круглое пространство в центре. Одна скамья стояла на возвышении, и за ней не было других – позиция власти. Рулан подвел нас к ней. Император и его нейзо должны сидеть рядом.

Комната быстро наполнилась людьми. Дверь была только одна, так что я не пропустила приход матери, а за ней и Делы с Сораном – об их воссоединении говорили покрасневшие глаза и защитная хватка Сорана на плече дочери. Также я наблюдала за явлением Идо и, как все, чуть отодвинулась от него, когда Юсо и Рико вели заклинателя меж скамеек. Его руки больше не связывала веревка. На них нацепили тяжелые оковы.

Киго проследил за моим взглядом и наклонился, согревая мое ухо дыханием.

– Прочное железо успокаивает людей куда лучше, чем обычная веревка. Они убьют его в один миг, если решат, что он не под контролем.

Идо шагал с поднятым подбородком, янтарь глаз превратился в темное золото. И их выражение не изменилось, даже когда он посмотрел на меня. Заклинателя толкнули на одну из передних скамеек. Я отвернулась и вновь оглядела молитвенный дом. Рулан и пять его собратьев сидели справа от нас. Помимо нашего отряда, остальные собравшиеся – человек сорок, все мужчины, за парой исключений, – похоже, занимали какие-то высокие положения. На торжественных разноцветных одеяниях красовалась замысловатая вышивка. И все они смотрели на нас с Киго. Толстые мягкие стены заглушали их возрастающий шепот.

Со своего места внизу Рулан поклонился Киго и хлопнул в ладоши, привлекая всеобщее внимание.

– Наш император прибыл, и нужно многое обсудить, – сказал он притихшей комнате. – Для начала мы должны почтить леди Эону и Зеркального дракона. Восток поколениями существовал без дракона, и, наверное, нас не поймут. Мы выжили, и наша независимость может показаться намеренным оскорблением. Но это не так, мы вас уважаем, леди.

Рулан жестом велел двум мужчинам у входа открыть дверь и вновь повернулся ко мне.

– Обычно мы бы не позволили кому-то столь увечному заражать нас своей неудачей, но мы понимаем, что эти люди для вас важны. – Он поднял руку, прерывая поднявшийся ропот. – Жест доброй воли, если можно так выразиться.

Я озадаченно уставилась на дверной проем и в первое мгновение не узнала лицо женщины.

А потом на меня обрушилась все, что представляла собой Рилла: безопасность и тепло, и всегда искренняя улыбка. За ее спиной маячил здоровяк Лон, поддерживая родного скрюченного Чарта. Рилла с протянутыми руками побежала ко мне меж скамеек, и я тоже бросилась к ней.

– Ты цела! – всхлипнула я, сдавленная крепкими объятиями служанки.

Она прижалась ко мне мягкой щекой, и я вдохнула знакомый запах – смесь сладкого мыла и тяжелого труда.

– Мой лорд… – Рилла хрипло хохотнула. – То есть, моя леди. Мы слышали столько разных историй.

Она отступила и, невзирая на радость встречи, быстро меня осмотрела:

– Уставшая. – Но от ее проницательных глаз не ускользнуло, что это больше, чем усталость. – И уже не хромаешь.

– Я расскажу все позже, – пообещала я.

Рядом с нами остановился Лон, изо всех сил пытающийся удержать Чарта, который от волнения брыкался и махал конечностями. Хотя мышцы Чарта перекрутились, скрючив его почти вдвое, он все же оставался пятнадцатилетним юношей и мог причинить вред. Сидящие поблизости восточники отпрянули от него подальше и изогнули пальцы, творя знаки против зла.

– Леди… Эон… а! – невнятно выдавил Чарт и протянул руки.

Я сжала его тонкокостные пальцы. Диск свободного – знак избавления от рабства, который я дала ему, – болтался на шее Чарта на кожаном шнурке и возвещал о его вольном статусе. Что, очевидно, не имело значения для восточников, которые видели перед собой лишь изуродованное тело.

Идея созрела. А если я исцелю друга? Получится ли вновь сделать его тело сильным и крепким?

Его рот медленно растянулся в улыбке.

– Тебе… идет… быть… девушкой…

Я ухмыльнулась и прошептала, наклонившись ближе:

– Подумай, сколько возможностей пообжиматься ты упустил.

Чарт хрипло рассмеялся, разинув рот и изогнувшись в руках Лона.

– Привет, Лон, как ты? – улыбнулась я слуге и понизила голос: – С вами хорошо обращаются?