Книга Его любимая нечисть, страница 43 – Катерина Полянская

Я встала, опасливо покосилась на свой стол, под которым где-то там окопался мыш, и тут же вернулась обратно в кресло. Я тут просто так сижу, корешки старых книг рассматриваю, наслаждаюсь тишиной и вот вообще никого не жду! А то, что взгляд мимо воли убежал к двери… Так должна же я знать, кого там в мои владения принесло. Нечисть имеет полное право на всяческие пороки, в том числе и любопытство. Но самое приятное заключается в том, что нечисть имеет право их не скрывать.

Первой вплыла громадная корзина желтых роз. Совершенно самостоятельно, без всякой поддержки рук.

Желтый… Примета не очень хорошая. Это так в духе нижнего уровня! Сердце взволнованно подпрыгнуло. Что-то неведомое заставило меня снова встать и даже сделать крошечный шажок к цветочному великолепию.

Алескар аккуратно прикрыл за собой дверь, чтобы она громко не стукнула, и только после этого предстал передо мной.

— Приятно видеть, что ты не струсила и не сбежала.

Он улыбался и откровенно скользил по мне взглядом, рассматривая.

О том, что я фактически сбегаю из-под папиного приказа сидеть тихо и не высовываться, чтобы провести вечер с ним, решила не упоминать.

Но саму предстоящее мероприятие… воодушевляло. Бестии вообще обожают всяческие авантюры.

— Я смелее, чем ты думаешь, — заявила с вызовом.

Он не ответил. И смотрел так… по-особенному. Будто завтра с утра планировал приступить к написанию моего портрета и сейчас запоминает детали.

Корзина тем временем с тихим стуком опустилась на стол. Алескар вздрогнул от этого звука, выпал из каких-то своих мыслей, посмотрел на цветы и сотворил несложное заклинание.

Морок растаял.

Розы пропали.

Их место заняли более ценные и редкие растения. Они походили на розы, но не имели колючек. Длинные черные стебли, пышные бутоны напоминали тлеющие угли. Как в камине, когда огонь уже догорел, — они черные, но с яркими оранжевыми ободками. А тронь — и брызнут искры! В окружении лепестков-угольков прячется алая сердцевинка — настоящий рубин.

Горячие. Помню, в детстве бабушка не уследила, и я схватилась за один. Так ладошку обожгла, что отключилась от боли, и пришлось срочно доставлять меня наверх к целителям. Они всей лечебницей тогда вокруг меня собрались — слишком редко попадаются ожоги, нанесенные этими цветочками.

По тому же печальному опыту я знала, где растут опасные цветы. У дома одного из князьков нечисти.

— Клумбу обнес? — спросила, чтобы скрыть вздох восхищения.

Жених пакостно усмехнулся. Что ни говори, а держать удар он умел.

— В карты выиграл, — похвастался он. — И знаешь, я надеялся на благодарность.

Повторюсь, но: это тебе не зажатый Мелвин, тут каждое движение — как танец среди острых клинков. Стоит оступиться — кровь. Но красиво, интересно, захватывающе и остановиться нет сил.

— Ну спасибо тебе, — пожала плечами я.

Алескар стремительно преодолел разделяющее нас расстояние, и улыбка его стала опасной.

— Я имел в виду поцелуй, — сообщил этот редкий вид нечисти, приблизившись вплотную и ловко сцапав меня за талию.

Во рту пересохло. Коленки предательски дрогнули.

— Совсем обнаглел?!

Улыбка стала шире и еще опаснее.

Вниз по позвоночнику побежали мелкие мурашки.

Алескар склонился надо мной, пощекотал дыханием лицо и невозмутимо заявил:

— Если бы я обнаглел, то требовал бы поцелуи по количеству цветков. — Прозвучало так по-коварному, что нечисть во мне чуть сама не бросилась на жениха с самыми неприличными намерениями. — А так всего один прошу… И заметь, прошу, хотя имею полное право целовать свою невесту. Марлена, не вредничай!

Точно! Я ведь тоже пакость!

Поэтому отстранилась, прищурилась и нежно проворковала:

— Кошмарный, корыстный тип!

— Есть немного, — не стал спорить мой жутенький жених.

Я мысленно потерла ладошки. По верному пути идем!

— А невесте, случайно, не полагается скидка? — И даже ладошки к нему на плечи пристроила, даже погладить осмелилась. — Маленькая, всего в один поцелуй. М-м-м?

Реагировал темный целитель странно.

Точнее, странно было то, что он вообще реагировал, учитывая информацию, которую Кьяна нашла в книге. Он же бесчувственный, эмоционально мертвый и все такое. Тогда почему мне кажется, что тело под моими ладошками и тканью сорочки и камзола дрожит?

Алескар утопил меня в нереально синих глазах, а в следующий миг, будто смутившись, отступил на шаг.

— Вредина рыжая, — пробормотал он, не глядя на меня.

Цветы на столе сияли, что удивительно гармонировало с ночной обстановкой библиотеки, с ее опасными фолиантами и страшными светильниками.

— Есть немного, — борясь со смущением, вернула ему недавний ответ я.

— Как влюбленный мужчина, сейчас я обязан отступить. — Улыбка Алескара стала робкой, а потом и вовсе погасла. — Но чуть позже мы еще вернемся к этому. А пока — идем гулять?

Но от галантно протянутой руки я шарахнулась, как если бы она была ядовитой змеей.

— Влюбленный? — переспросила недоверчиво.

Ненавижу это все! Они говорят о чувствах, а сами ищут выгоды. Но стоит прищемить им хвост — ах, прости, дорогая, обстоятельства вынудили! Как тут верить в чью-то искренность? Особенно если он такой таинственный и непонятный, а я уже почти попалась. Страшно.

— Разве не так называется то, что жених должен чувствовать к своей невесте?

Из-под красиво загнутых светлых ресниц на меня сверкнули синие-пресиние глаза.

— Должен или чувствует? — еще сильнее насторожилась я и сделала маленький шажок назад.

Жених молчал.

Долго.

Я еле терпела, чтобы не начать выстукивать каблуком по полу нервную дробь.

— Думаю, второе, — серьезно ответил целитель с таким видом, словно сам лишь только что это окончательно понял.

Странный он.

— А Кьяна в какой-то книге вычитала, что ты не можешь любить, потому что почти как нежить, — прямо сказала я и на всякий случай еще попятилась.

Если у парочек все свидания проходят вот так, то я вообще не понимаю, почему некоторым это нравится. Сплошные нервы и недомолвки!

— Подозреваю, она же придумала, что я хочу полакомиться тобой, — хмыкнул Ал. — То есть я и правда, кажется, хочу. Но не в смысле еды или энергии.

Стало жарко. И отступать дальше было некуда, я уткнулась спиной в край одного из столов.

— Тогда зачем я тебе? — пакостная нечисть окончательно запуталась.

— Хочу быть счастливым. Разве не для этого женятся?