Онлайн книга «Леди не по зубам»
|
– Понятия не имею. – Да, слава богу, что не мы нашли! Кажется, Герман немного сошёл с ума. Тело увезли, а лейтенант оказался пьян. От него разило спиртным за версту, взгляд плохо фокусировался на собеседнике, а вопросы имели отвлечённый характер. – Какой марки ваш автобус? – Ай-Си Корпорейшн. – Сколько литров он жрёт на сотню километров? – Двадцать – двадцать пять. – А какого года он выпуска? – Скажите, почему вы приехали один на такое серьёзное происшествие, как убийство? – не выдержал я. – Ха! Вот невидаль – убийство! Да в нашей деревне кажный день убивают! Если кажный раз бригаду посылать, никакого народу не хватит. Нас всего двое в убойном – я, да Мишка Коробкин. У Мишки сегодня отгул, он мамаше помидоры помогает садить, а у меня ни мамаши, ни помидоров, я всегда на боевом посту! – Лейтенант браво отдал мне честь, приложив к пустой голове руку, и в очередной раз, дрожащей рукой, налил себя из графина воды. Мы сидели в кабинете Марии Ивановны: лейтенант за её столом, мы с Элкой – напротив. На столе были разбросаны Элкины детективы в ярких цветных обложках, но лейтенант оказался ненаблюдателен, он не заметил, что на фотографии и перед ним – одно и то же лицо. Элка хмурилась и молчала. Она тарабанила пальцами по коленке и отрешённо смотрела в окно. – Я понимаю, – сказал я нетрезвому лейтенанту, – наше положение очень двусмысленное. Вы наверняка думаете, что таких совпадений не может быть – второй раз, во втором интернате убивают директора во время нашего выступления. Я всё понимаю, поэтому готов сотрудничать со следствием! Вы… вы можете взять у всех у нас отпечатки пальцев, можете вызвать в отделение на допрос, мы готовы на всё! – Да бросьте вы! – отмахнулся от меня лейтенант и шумно выхлебал из стакана воду. Видимо, его мучил суровый сушняк, потому что он немедленно налил себе из графина ещё. – И за каким, извините, редисом, мне ваши отпечатки пальцев?! Грузитесь в свой пепелац [3] и кантуйтесь дальше по дальним дорогам. Никто вас не подозревает. Разве вы ничего не знаете?! Радио не слушаете?! Телевизор не смотрите?! – Телевизора у нас нет, – пробормотал я, – а радио… на трассе плохо ловится. – А-а, ну так знайте, что три дня назад во время этапирования из одной спецклиники в другую, совершил дерзкий побег опасный преступник. С головой у него полный абзац, он жесток и чрезвычайно опасен! Его перевозили из одной психушки в другую. Он напал на конвой, задушил двух охранников и сбежал! Он силён как зверь, тормозов у него нет, а убивает псих именно так – душит жертв тем, что под руку попадётся! Так что езжайте себе, уважаемые миссионеры, и будьте осторожны в пути! – Лейтенант снова налил себе воды и начал пить. Я смотрел, как ходит его кадык. И Элка смотрела. Потом мы перевели взгляд друг на друга, и я понял, что думаем мы об одном и том же. – Скажите, а как выглядит этот сумасшедший преступник? – сорвавшимся вдруг на фальцет голосом, спросил я лейтенанта. – Высоченный парень, вроде вас. Молодой, тридцать три года… – Волосы тёмно-русые, нос прямой, глаза серые, телосложение атлетическое… – продолжил я. – Ты с ума сошёл! – перебила меня Беда. – Это не он! – Как зовут преступника? – спросил я лейтенанта. – Коростылёв Андрей Викторович, кличка Слон. А откуда вы… – Ну вот, это не он! – вскочила Беда. – Я же говорила! – Документы на Никитина он мог украсть. Теперь понятно, почему у него не было никаких вещей! – О чём это вы? – без особого любопытства спросил лейтенант. Я коротко рассказал ему о своём попутчике, о пропаже сотовых телефонов, о драке на автобусной остановке и паспорте, который показал мне Дэн. Лейтенант с ленцой записал что-то в своём блокнотике. – Повезло вам, ребята, что живы остались, – вздохнул он и тоскливо посмотрел на графин, в котором не осталось воды. – Чёрт, – пробормотал я, чувствуя, как спина покрывается холодным потом. Мысль, что я подвергал опасности жизни вверенных мне людей, привела меня в ужас. Беда стянула с носа очки и задумчиво стала протирать их полой моей рубашки. – Странно! – сказала она. – Почему Рокки на него не рычал?! Собаки за версту чувствуют пьяных и сумасшедших… – Слушайте, а не вы ли написали вот эти вот книжки?! – Наконец-то лейтенант заметил сходство лица на обложке с Элкиным. – Да, я пишу детективы. Мария Ивановна, которую задушили, была моей поклонницей, – вяло отреагировала на свою узнаваемость Элка. – Возьму, поищу на досуге знакомые буквы, – улыбнулся лейтенант и спрятал одну книжку за пазуху. – До свидания. – Я встал и зачем-то слегка ему поклонился. Потом взял Элку за руку, и мы вышли из кабинета. Когда дверь за нами почти закрылась, лейтенант вдруг заорал: – А вот мне всегда было интересно спросить у живого писателя – откуда вы берёте свои сюжеты?!! – Из жо… – попыталась ответить Элка, но я успел зажать ей рукой рот, и мы побежали по лестнице вниз. Из Бобровниково мы уехали вечером. Дети и воспитатели грустно помахали нам вслед. Никто и не подумал связать убийство директора с нашим приездом. О сбежавшем из психушки маньяке-душителе уже знали, наверное, даже интернатские мыши. – Вы бы уж не брали больше никаких попутчиков, Глеб Сергеич, – поджав губы, сказала Викторина и задёрнула шторку, отделявшую её полку от салона. – Ёпть! – радостно возвестил Герман, когда мы выехали из села. – Это ж надо было, маньяка в чистом поле словить! А могли ведь и на меня подумать, если б я опять труп нашёл! Я включил громкую связь и обратился ко всем: – Обстоятельства складываются так, что продолжать нашу кампанию становится опасно. Есть предложение всем, кроме меня, вернуться в Сибирск. А я погоню автобус дальше. Пассажирские рейсовые автобусы ходят в город через каждые два часа, так что… – Я остаюсь! – поспешно выкрикнул Герман Львович. – Я специально из дома удрал, чтобы у тещи на даче не батрачить! Если вернусь – пропало лето! Лучше уж под угрозой маньяка, чем… – Он махнул рукой. – И я остаюсь! – Ганс даже встал для убедительности. – У меня очень уважительная причина. Я от одной девушки скрылся, а она пострашнее любого психа будет! – Я тоже останусь, – раздражённо сказала из-за розовой шторки Викторина. – Я вовсе не хочу выглядеть слабонервной дурой, которая испугалась какого-то чокнутого. И потом… у меня всё лето расписано. Сначала путешествие на Алтай, потом к маме в Воронеж, потом на две недели в Сочи с подругой. Куда я денусь, если вернусь в город раньше положенного срока?! Нет уж, и я останусь! – твёрдо заявила она. |