Онлайн книга «Леди не по зубам»
|
– Да у меня всегда есть с собой саморезы и холодная сварка, даже когда я иду чистить зубы! – усмехнулся я в его наглую физиономию и бросился к ящику с инструментами. Отыскав всё необходимое, я протянул инструменты шаману. – Не, я это… по духам больше специалист, а с техникой не дружу, – засмущался шаман. – А! – Я треснул себя ключом по голове и хотел было пойти заняться проблемой, но Герман остановил меня: – Отдыхайте, Глеб Сергеевич, мы с Никитиным сами справимся. Я вернулся за руль. Драгоценные секунда убегали, как трусливые крысы. Если бы это было возможно, я хватал бы эти секунды за хвост и держал мёртвой хваткой. Очнулся я от крика Сазона. – Есть соляра, сынку! – Дед стоял под окном и показывал на огромный Камаз, водитель которого щедро сливал в бочонок топливо из своего бака. – Дальнобойцы расщедрились! – улыбнулся Сазон. – Сначала давать не хотели даже за деньги, а потом пистолет у меня в руке заметили и бесплатно отлили!! – Он захохотал и помахал пушкой у меня перед носом. – Волшебная сила «макарыча»! – Готово! – крикнул с другой стороны автобуса Дэн. Через пять минут мы тронулись в путь. Добытая нечестным путём солярка оказалась бодяжной, движок зачихал, закряхтел, начал захлёбываться и скорость больше шестидесяти не выдавал. Были ли впереди заправки – я не знал. Как преодолеть Чике-Таман с таким подыхающим двигателем, тоже было неясно. Если нас опять начнут преследовать борисовцы, нам от них не уйти. Думать об этом было противно, и я запел: – Вот, новый поворот, и мотор ревёт, что он нам несёт… – Пропасть или взлёт, омут или брод! – в едином порыве подхватили все, кроме шамана. Очевидно, его продвинутость на творчество Макаревича не распространялась, зато он ритмично аккомпанировал нам ударами в бубен. – И не разберёшь, пока не повернёшь за поворот!! Через несколько минут мы догнали Троцкого. Он так и бежал по дороге, не сбавляя скорости, с той только разницей, что лысина его стала пунцовой, а на ногах остался только один ботинок. Очевидно, у Ильича открылось второе дыхание, как у спортсмена, потому что в беге его появилась некоторая заученность, отточенность, умение держать темп и экономичность в движениях. – Ну что, проветрил мозги? – крикнул я, поравнявшись с ним. – Да, – выдохнул Троцкий. – Садись, бегун! – Я притормозил и открыл двери. Он ввалился в салон красный, задыхающийся, обливающийся потом. – А ты чего в горы-то не рванул? – спросила его Беда. – Так там это… дороги нет, – ответил несчастный Ильич, хватая ртом воздух. – Как говорит наш уважаемый Адабас – жесть! – засмеялась Элка. – На чём едем, Глеб? – схватившись за сердце, спросил Троцкий. – На честном слове, – признался я. Мы не ехали – шкондыбали, со скоростью пятьдесят километров в час. – Дед, ты уверен, что это была солярка? – спросил я Сазона. – Теперь уже нет, – вздохнул дед. – Хорошо хоть даром досталась! Наконец, показалась заправка. Все дружно закричали «Ура!», но… на закрытом окошке, где принимали деньги, висело странное объявление с претензией на юмор: «Все ушли на фронт». – Сынку, а тут что, Великая Отечественная ещё не закончилась? Или Первая мировая?! – неудачно пошутил дед. От досады я залепил кулаком в окошко, стекло треснуло, и неожиданно взвыла сигнализация. Вот уж не мог подумать, что в этом медвежьем углу есть такие чудеса техники! Пришлось спасаться бегством, если можно назвать бегством езду со скоростью пятьдесят километров в час. – Один автомобильный дух мне подсказывает, что впереди будет ещё одна заправка, – ободряюще сообщил Адабас. – А этот твой дух не в курсе, на той заправке все тоже военнообязанные?! – ехидно спросила Элка. – Не в курсе, – вздохнул Адабас. Он сел за откидной столик и грустно уставился в окно. Беда встала и куда-то ушла. Наверное, курить в туалет. Я проследил глазами – Никитин оставался в салоне. Время шло, дорога неспешно пожиралась километрами, а заправки всё не было. Наконец, вернулась Элка, и я с грустью отметил, что в одиночестве она курит гораздо быстрее, чем в обществе Дэна. – С Мальцевым по-прежнему нет связи, – раздражённо сказала Беда, усаживаясь рядом. – У нас с кучей народа нет связи, – ответил я. – Кстати, ты не пробовала набирать Викторину? – Нет! Я её телефона не знаю. – Как-то так получилось, что и я не знаю. И чего ты такая злая вернулась? Дэн не вышел с тобой покурить?! Она стрельнула в меня глазами поверх очков и, сделав вид, что не заметила «шпильки», продолжила: – Первый раз в жизни чувствую себя в экстремальной ситуации полной дурой! Нужно гнать, гнать, гнать этот автобус, не останавливаясь! Нет возможности раскопать информацию, пойти по следу, нарыть дополнительные сведения, найти и расспросить нужных свидетелей. Нет времени даже просто подумать! – А ты записывай, – усмехнулся я её сыщицкому рвению, которому она никак не могла найти применение в сложившихся обстоятельствах. – А я и записываю! – рявкнула Элка. – Только толку-то! Детектива не выйдет, только триллер, а это не мой жанр! – И чего ты распсиховалась? – опять удивился я. – Вот! – сунула она мне под нос свою сумку, распахнув её. Не успел я сконцентрировать взгляд, как Элка, воровато оглянувшись, спрятала сумку под сиденье. – Что там? Беда попыталась настроить громкую музыку, но приёмник хрипел, не находя волну. – Пусть хрипит, – тихо сказала Элка. – Чтобы в салоне нас не слышали. – Да что случилось-то? – Вот! – Она опять показала раскрытую сумку. Я ничего не увидел, кроме знакомой тетрадки, косметики и щётки для волос. Тогда она вытащила мобильник и потрясла им у меня перед носом. – Это мобильник! – Вот невидаль-то! – Балда! Это мобильник из партии тех, которые у нас украли! Я выхватил у неё телефон и поднёс к глазам. Это был он, – подарок, приз, вернее, один из них, и без коробки. Простенькая «Моторола» с гравировкой, которую я сам заказал для детдомовских сирот у гравёра: «Мир прекрасен. Он ждёт тебя!» – Откуда у тебя это? – охрипшим голосом спросил я. Элка ручкой громкости прибавила свиста и хрипа в приёмнике. – Не люблю неприбранные постели. Когда шла из туалета, сначала свернула матрас Ганса на верхней полке, потом матрас Викторины. У неё под матрасом, на полке, лежал телефон!! |