Онлайн книга «Домик с крокодилами»
|
– Я не могу жить без Кармен. Сердце болит, печень шевелится, почки отказывают, ноги не ходят, водка поперёк горла стоит. Я резко затормозила, припарковалась у обочины и закурила. Учитывая, что подполковник в отставке Сазон Сазонович Сазонов за свои девяносто лет ни разу ничем не болел, перечисленные симптомы внушали сильные опасения. – А где Кармен? – спросила я. – К тебе поехала. Ей не понравилось, как я посмотрел на другую женщину. – Ко мне? – поразилась я. – А куда ж ещё? Не в Испанию же. Что испанке делать в Испании, скажи? – Действительно, нечего, – согласилась я. – Только у меня Кармен тоже не появлялась, тем более, что я в другом городе. – В каком это ты другом городе? – В Найроби. – А Кармен где? – Понятия не имею. – Значит, и она в Найроби, доча! Найди её и передай эсэмэс: я без неё жить не могу! – Так я не поняла, кому твою эсэмэс передать – Бизе или Кармен? – Обоим, – мрачно ответил Сазан. – Всему миру передай, Элка! – Ничего себе, задачка! А знаешь, что? Поищи-ка, ты свою жёнушку в доме. – Не понял… – Так бывает, мужья думают, что жена ушла, – пьют, страдают, – а она спокойно спит в соседней комнате. – Всё шутишь? – Нет, я серьёзно. Пошукай-ка, свою испанку по углам! – Ты думаешь, я могу её не заметить?! – заорал дед. – У неё сто килограммов фигуры! – А ты пошукай! – Идиотом меня считаешь, причём, старым. – Что ты! Разве у старого идиота может быть молодая жена, которой не понравилось, как он посмотрел на другую женщину? – Эх! – вздохнул дед. – А хочешь, я скажу, что ты не в Найроби? – А где? – Там, где Бизя. Хочешь, я скажу, что вы не можете жить отдельно? – Это неправда. – А ты пошукай! Пошукай, правду-то, по углам! У неё, у правды, два метра роста и сто килограммов веса, её нельзя не заметить. Правду зовут Глеб Сазонов! Почему ты вместе с ним не пытаешь бандитов? – Я же сказала, мы решили пожить отдельно. Он в Найроби, а я… То есть, наоборот. – Ясно, – вздохнул Сазон. – А Найроби – это Китай? – Вьетнам. – И как так во Вьетнаме живётся без сумасшедшей любви? – Здесь это не главное. – То ли мне податься в Найроби? Тошно мне, Элка! И водка поперёк горла стоит. – Ищи свою Кармен где-нибудь по соседству. Я нажала отбой и выбросила сигарету в окно. И как живётся во Вьетнаме без сумасшедшей любви?! Хреново во Вьетнаме живётся… Насморк прошёл, а симптомы остались. Фантомные боли – полная ерунда по сравнению с тем, что оставляет после себя то, что принято называть любовью. Приехав домой, я обнаружила, что петуньи завяли. Цветы скукожились и поникли, а клумба стала похожа на большой гербарий. Кажется, я не поливала её два дня… Или три. А, может, неделю. Я обошла вокруг клумбы, думая, чем можно исправить ситуацию. Сообразив, что без влаги не обойтись, я вылила туда ведро воды, спела петуньям «не кочегары мы, не плотники, да!» и высказала им всё, что думаю о предприимчивой Геле Абрамовне. Из дома вышла девица в ошеломительном мини. Увидев меня, девица сказала «ой!» и выбежала за калитку. – Бабу привёл? – спросила я Васю, который пил чай на кухне. – Девушку пригласил на чай, – назидательно поправил Вася. – Я и говорю, бабу привёл. – Я налила себе зелёный чай, села напротив и пожаловалась: – Петуньи завяли. – Да и хрен с ними, – пожал Вася плечами. – Какой от них толк? – Не знаю. А канарейки-то живы? – Понятия не имею. Ты их кормила? Вопрос, кормила ли я канареек, поставил меня в тупик. Вроде, кормила, но когда это было, я точно не помнила. – Вот что мне в тебе нравится, так это воинствующий пофигизм, – усмехнулся Вася. – Где ты ему научилась? – Во Вьетнаме. – Ты что, воевала там в семидесятых годах? – Что-то типа того. – Не хотел бы я быть твоим парнем. – Я согласна, не будь им. – Горячий чай обжигал губы, но я не чувствовала боли. – Известно что-нибудь про мальчишку? Похитители назначили сумму выкупа?! – Будь другом, проверь, живы ли канарейки! – Разве ты не слышишь, как они орут? – От голода? – Я понятия не имею, отчего орут канарейки. Ты не хочешь отвечать на вопрос про мальчишку? Я пожала плечами. Зачем я посвятила в свои дела чужого мне человека? Ладно бы была пьяная, а то просто пельменей объелась. – Пацана забрала из школы блондинка в тёмных очках. Она силой затолкала его в белую «восьмёрку» без номеров с тонированными стёклами. Единственная примета машины – рваная вмятина на правом заднем крыле. Но самое странное – учительница, у которой учился Прохор, резко уволилась и укатила к маме на Север. Думаю, всё-таки, это работа бандитов, которые решили отомстить моему мужу. – Что ты думаешь о любви, тёзка? – вдруг без всякого перехода спросил Вася. – О продажной? – О настоящей. – Ничего не думаю. Я боюсь разочарований, а любовь стопроцентно их гарантирует. – Не такая уж ты пофигистка. Я вдруг подумала, что я самая что ни на есть размазня и слюнтяйка. Что чувства раздирают меня с непозволительной для моего звёздного статуса силой. «Почему ты вместе с Бизей не пытаешь бандитов?! – прозвучал в ушах голос Сазона. – Ты пошукай, пошукай правду-то по углам!» Я вскочила. – Ты не знаешь, где находится Лохматая горка?! – Кажется, на Камчатке, – пожал Вася плечами. – Судя по всему, это другая горка… – Я решительно прошла в комнату, нацепила бейсболку и взяла берданку, которую хранила под кроватью. – Покорми канареек, если я не вернусь, – попросила я Васю. Вася длинно присвистнул, что, очевидно, выражало крайнюю степень удивления моей бейсболкой, моей берданкой и моей решительностью. – Думал, хоть в отпуске отдохну, – опять сказал он непонятную фразу. Я выскочила во двор и побежала к калитке. – Эй, под каким именем тебя искать, если что? – крикнул вдогонку Вася. |