Онлайн книга «Дзержинский. Кошмарный сон буржуазии»
– Мы послали вам сейчас врача, сестру милосердия и еще кой-кого… – Благодарю, не ожидал. Но ведь мы все замерзаем, голодаем… Вся интеллигенция в таком положении: или в каталажке вон у него сидит, – и он пальцем указал на Дзержинского, – или, голодая, умирает… – А какой вы партии? – неожиданно спросил его Владимир Ильич. – Я октябрист… – Октябрист! – воскликнул Владимир Ильич, – какой же это такой «октябрист»? – Как какой?.. Настоящий октябрист… Помните: Хомяков, Родзянко – вот наши сочлены… – Да, но они, насколько мне известно, сейчас в бездействии… – Это ничего… Их здесь нет… но идея их жива… – Идея жива… Вот удивительно… Это интересно… очень интересно… – говорил Владимир Ильич. – Но вы, старый октябрист, работать-то хотите по вашей специальности? – спросил его в упор Владимир Ильич, прищуривая глаз. – Конечно… Без работы скучно… но не знаю, можно ли работать, созидая… Ведь теперь все разрушают, уничтожают… В том числе и железные дороги… – Что вы! Да мы из всех сил бьемся, чтобы их восстановить… Борисов пристально посмотрел на Владимира Ильича. – И что же? – Не выходит… – Не выходит… Должно выйти, как это не выходит?.. – упрямо сказал Борисов. – Для этого нужны люди… – И что же, они есть у вас? – Конечно, есть… – Где же они? – Вот этого не могу сказать… Фамилии назвать могу… вот, где они теперь, не знаю… по всей вероятности, у него в каталажке… – и он мягко посмотрел, улыбаясь, на Дзержинского. – Назовите, пожалуйста, фамилии, – тихо сказал Дзержинский, – мы сейчас отыщем их… Борисов назвал четыре фамилии. – Это все молодежь!.. Прекрасная молодежь… знающая, любящая дело… Дзержинский вышел в соседнюю комнату, где были сосредоточены телефоны и коммутатор. – Это прекрасно… – сказал Владимир Ильич. – Так вы согласны взяться за работу?.. – Что же вы от меня хотите? – Мы вас назначим заместителем народного комиссара путей сообщения. Вы будете работать вместе с Дзержинским… Он вам во всем поможет… Надо пустить как следует всю сеть дорог, и чем скорей, тем лучше… – С какой дороги вы хотите начать? – С Октябрьской, – сказал Владимир Ильич. – Это какая же? – Николаевская, – подсказал, улыбаясь, Дзержинский, входя в кабинет. – А, с Николаевской!.. Это правильно. А потом надо взяться за Рязанскую и Северную… – Ваши инженеры сейчас будут здесь… – сказал Дзержинский. – Они живы, здоровы, у себя на квартирах. – Изумительно, – пробурчал Борисов, – редкий случай. У меня уже три раза были обыски… – И что же? – спросил Владимир Ильич. – Да ничего… придут, понюхают, перевернут все вверх дном и уйдут… – Что мы должны сделать, чтобы помочь вам с первых шагов? – Отыскать мой вагончик… – Это какой же? – А у меня на Николаевской дороге всегда стоял вагончик с приборами, которые отмечают в механизмах и изображают графически состояние пути, гнилые шпалы, разошедшиеся рельсы, плохие болты и прочее. Я сам в нем ездил с моими помощниками… Ну вот мы и знали всегда состояние пути, все как на ладони. Без вагончика значительно трудней и, главное, медленней… – Надо сейчас же отыскать! – быстро сказал Владимир Ильич и посмотрел на Дзержинского. Тот вышел из кабинета, чтобы дать соответствующее распоряжение. – Еще что вам будет необходимо? – Предоставить мне право вызывать всех начальствующих лиц каждой станции с докладом о состоянии их участка, вагонного и паровозного парка, ремонтных мастерских и прочего. – Конечно, это ваше полное право, – ответил Владимир Ильич. – Прошу предоставить мне право увольнять и заменять новыми неподходящие кадры, особенно же обращать в первобытное состояние стрелочников, дорожных сторожей и ремонтных рабочих, отрешая их от несоответствующих их знаниям и опытности должностей начальников станций, начальников движения, начальников службы пути, начальников ремонтных мастерских и тому подобных крайне ответственных работ, от которых зависит вся жизнь и деятельность железных дорог. – Обращать в первобытное состояние! – задумчиво повторил Владимир Ильич. – Хорошо сказано… Владимир Ильич переглянулся с Дзержинским. – Этот чрезвычайный вопрос, – сказал он, – вы подробно согласуете с Феликсом Эдмундовичем, который, вероятно, выделит вам помощников для оказания всяческого содействия вам в этом многотрудном деле. – Вот это прекрасно! Смею заверить вас, Владимир Ильич, – сказал Борисов, – что для меня важно только одно: лишь бы все знали одно дело, лишь бы все были действительно ответственны за свое дело… Личности, положение меня совершенно не интересуют… – Вот это правильно!.. Это очень хорошо! – сказал Владимир Ильич. – Я уверен, что вы прекрасно договоритесь с Дзержинским и по этому вопросу, который вас так волнует. В это время мне сообщили, что прибыли четыре инженера. Владимир Ильич распорядился пригласить их в кабинет. Вошли четверо молодых инженеров в форменных путейских тужурках. Они недоуменно смотрели на все окружающее. – Вот рекомендую, – сказал Борисов, называя их по фамилиям. – Работники отличные… Борисов объяснил им, в чем дело, и предложил быть готовыми к отъезду на завтрашний день. – Я бы сегодня двинулся, – словно извиняясь, сказал он, обращаясь к Владимиру Ильичу, – да вот жена… – И он поник головой… Владимир Ильич просил его не спешить, сказал ему, что все будет сделано, что в наших силах, для его больной жены, и что он просит его без всяких стеснений обо всем, что нужно лично ему, сообщать прямо сюда, в Совнарком. – Благодарю, но спешить надо. Условившись с Дзержинским, где и когда повидаться, он откланялся и вместе с вызванными инженерами уехал к себе на квартиру в поданном ему автомобиле. – Оригинальный человек этот «октябрист», – сказал Владимир Ильич, – не скрывает своих правых убеждений, а работать будет. – Я в этом убежден, – сказал Дзержинский. – Относительно кадров руководящих работников он очень прав… Сведения в ВЧК об этих кадрах просто ужасные. Надо удивляться, как еще действуют наши дороги и ходят поезда и почему они совершенно не стали до сих пор… – Да, здесь мы должны его решительно поддержать и в самый короткий срок произвести там генеральную чистку, – сказал Владимир Ильич. |