Онлайн книга «Вселенский стриптиз»
|
Скорее, он придушил бы Инну в постели, а потом долго визжал, доказывая, что она сама так неудачно уткнулась в подушку. Версия третья и скучная – конкуренты?! Но опять возникал умный вопрос: зачем столько сложностей, показухи и устрашающей атрибутики? Тюкнули бы ее в закуточке чем-нибудь тяжелым по голове и сказали бы, что так и было. Разберись потом… Присутствовали в статьях длинные абзацы о том, кто и как обнаружил труп, были даже фотографии Дины и Левина, но она не стала это читать. Дина в раздражении отбросила кипу газет. Интересно, кто их подкинул? Наверное, старший по подъезду – псих в валенках – не поленился притащить для нее и Левина всю печатную информацию о последствиях их безобразного поведения в образцовом доме. Размышляя о своей нелепой и неустроенной судьбе, Дина покормила собаку. Левин не крутился отчего-то на кухне, не варганил свою яичницу, не путался под ногами и не пел очень плохо и нудно английские песни. Дина выпила кофе и выкурила сигарету, сбрасывая пепел прямо в блюдце. Благодать! Когда на кухне никто не крутится. Не морщится от твоего дыма. Не смотрит осуждающе на крошки и пепел. Благодать… В коридоре послышался грохот, потом энергичные шаги. Дина выскочила в холл и замерла. Левин в пальто стоял перед дверью. В руках он держал чемодан. Вид у него был смущенный, но отчего-то довольный. – Утро доброе, – сказал он. – Доброе! – фыркнула Дина. Вот уж чего не было заведено в их вынужденно-совместной жизни, так это желать друг другу доброго утра. – Я ухожу, – буднично сообщил Левин, кивнув на свой чемодан. – Что значит «ухожу»? – севшим голосом, спросила Дина. – Что значит «ухожу»?! – заорала она. Ужас, схвативший ее за горло, пихнувший под дых, сжавший сердце, был ни с чем не сравним. Лучше бы она увидела еще парочку звезд шоу-бизнеса с перерезанным горлом, чем Левина с чемоданом. – Я переезжаю в гостиницу, чтобы тебе не мешать, – открывая дверь, спокойно сообщил Левин. – Бежишь, значит?! – задохнулась от гнева Дина. – Сбегаешь, как трусливая крыса с тонущего корабля?! – Почему крыса? С какого еще корабля? – Левин прикрыл дверь и в упор уставился Дине в глаза. – Ты же сама хотела, чтобы я ушел! Ты требовала, чтобы я покинул эту квартиру до выяснения всех обстоятельств с ее продажей! Ну вот я и ухожу! Видишь, собрал чемодан и переезжаю в гостиницу! – Левин потряс чемоданом у нее перед носом. – Останься, – вдруг пискляво попросила Левина Дина. – Останься, пожалуйста! Я очень боюсь жить тут одна… – Это единственная причина, по которой ты не хочешь, чтобы я уходил? – деловито осведомился Левин. – Да! Нет… – Дина почувствовала, что ее грубо и в извращенной форме… шантажируют. – Гостиница – это очень дорого, – пробормотала она. – Ничего, я не разорюсь, – усмехнулся Левин. – Туда не пускают с московской пропиской. – У тебя устаревшие сведения. За деньги сейчас пускают кого угодно и куда угодно. – Там тараканы! – Я их не боюсь. – А горничные воруют личные вещи! – У меня нет вещей, которые представляли бы интерес для горничных. – Тогда… Тогда проваливай! – Дина распахнула входную дверь и широким жестом указала в подъезд. – Проваливай! Левин замешкался. – Тут… это… – Он пошарил глазами по холлу и, натолкнувшись взглядом на собаку, обрадовался. – Я должен предупредить тебя, что Пантагрюэль беременный. У него скоро будут щенки. Дина закрыла дверь. – Этого не может быть, – сказала она. – Он кобель. – Он сука. То есть она – сука. Кстати, одного щенка я уже пристроил. Его заберет Титов. – Я этого не переживу. – Слезы набежали Дине на глаза, и она стала часто моргать. – Того, что щенка заберет Титов? – удивился Левин. – Того, что мой кобель – сука! Беременная! От меня это скрыли в приюте! Слушай, может быть, твой Титов заберет сразу всего Пантагрюэля?! Целиком?! А не одного щенка? – Ну уж нет! Собака – это твоя затея. Ты с ней и разбирайся. Прощай! – Левин открыл дверь и решительно шагнул за порог. – Стой! – Дина втащила его в квартиру и захлопнула дверь. – А как же твоя… мебель! Посуда? Шторы? Ковры? Всякие милые безделушки?! А хочешь, я разрешу тебе поставить в ванную зеленую раковину? – Нет, не хочу. Я разбил ее. – Жаль. – А мне нет. Она действительно была слишком мрачной. – Ну, хочешь, я не буду ставить свою? Персиковый цвет, если честно, слишком гламурный, пошлый, невнятный… – Ставь что хочешь. Мне плевать на дизайн твоей квартиры. – Моей? – Ну да. Ты купила ее на день раньше и заплатила на пять тысяч дороже. – Ну что ж, тогда прощай! – Прощай! – Он наклонился и стал перевязывать безупречно завязанный шнурок на своем ботинке. – Послушай, – Дина наклонилась к его уху и доверительно спросила: – Послушай, там, в ванной, на той квартире, ты вчера сказал: «Стой! Не ходи сюда, не надо!» Почему? Почему ты так говорил? – Не хотел, чтобы ты визжала как резаная. – Не разгибаясь, Левин из неудобного положения заглянул ей в глаза. – Мне показалось, ты хотел поберечь меня. – С чего ради? – С того, что я женщина! Слабая, нервная, впечатлительная! Он наконец разогнулся, взял ее за подбородок и захохотал: – Это ты слабая? Ты нервная и впечатлительная?! Да я рядом с тобой чувствую себя хрупкой и нежной европейской безделушкой. А ты… ты вчера была просто великолепна! Во-первых, даже не пикнула, увидев обезображенный труп. Во-вторых, четко и по-деловому опознала изъеденную марганцовкой звезду. В-третьих, абсолютно со всех – с соседей, с оперативников, с криминалистов, со следователей прокуратуры и даже с журналистов – пыталась стрясти деньги на ремонт своей комнаты! В-четвертых… Дина открыла дверь. – До свидания! – четко выговорила она и зачем-то по-военному отдала Левину честь. – Пока, – поклонился Левин и взял чемодан. – Пока! – Он шагнул за порог. – А ты читал утренние газеты? – хмуро спросила Дина, глядя ему в спину. – Мне нет дела, что пишут местные борзописцы. – Левин остановился и обернулся. – А ты что, с утра носилась в киоск? – Нет, кто-то сунул пачку газет в наш ящик. – Опять привидение? |