Онлайн книга «Аромагия»
|
— Благодарю, — дракон поднял мое лицо за подбородок. И я скорее угадала, чем услышала, как задохнулся Петтер. Непреклонно сжав губы, я спокойно и открыто взглянула в глаза Исмиру. Было время, когда я многое бы отдала, лишь бы… Но теперь поздно. И он отступил — дернул уголком рта и отвернулся. — Мирра, я заберу вашего сына и прилечу за вами к хель. Боюсь, скоро вам придется выполнить свое обещание. — Хорошо, — я кивнула и принялась привязывать шляпу теплым шарфом. Перчатки на меху, саквояж с лекарствами, пучок зелени в подарок Альг-иссе… Надеюсь, у Петтера есть теплая одежда? — Ни пуха, ни пера! — сухо пожелал Исмир, закрывая за нами дверь. — К йотуну, — откликнулся Петтер, беря меня за локоть… Надо думать, Петтер научился читать мои мысли. Или, по крайней мере, обладал отличной памятью. Ни о чем не спрашивая, он остановился у булочной. Несмотря на поздний час, окна еще светились. — Что вы будете? — спохватился Петтер, уже открыв дверцу авто. Я представила сладкое изобилие на витрине и сглотнула голодную слюну. Мне мерещились ароматы: ваниль, курага, изюм, миндаль… Взбитая пена белковых пиков, плавная нега масляного крема, рассыпчатый бочок песочного пирожного… — Все! — выдохнула я так сладострастно, что юноша не сдержал улыбки. — Как прикажете, госпожа моя! — шутливо отсалютовал он и ушел, а я осталась сидеть, смакуя непривычное ощущение заботы обо мне. И это было куда слаще медовой пахлавы!.. Петтер объявился нескоро, зато нагруженный пакетами так, что из-за них едва виднелась его макушка, украшенная фуражкой, как торт вишенкой. — Петтер, вы решили накормить полк? — поинтересовалась я, когда он сгрузил все это богатство на заднее сиденье. И тут же поняла, что напоминание о полку было лишним. Петтер помрачнел. — Вас одну, — не поддержал шутку он, заводя мотор. Хмурая морщинка меж бровей, аромат кофе и горького апельсина с сухим и песочным привкусом ветивера… Юноша на меня не смотрел, сосредоточенно крутя баранку. Я стащила из пакета обсыпанный маком бублик, откусила кусочек. Покосилась на Петтера. И вдруг остро захотелось прижаться к его груди — прижаться изо всех сил, спрятать лицо и молчать. Просто наслаждаться знакомым запахом и чувством защищенности… Я встряхнула головой, отбрасывая глупое желание. Боги, милосердные мои боги, я же взрослая и разумная женщина! Откуда такие порывы?! Наверное, я просто устала быть сильной… Точнее, казаться таковой. Дальнейшее запомнилось мне кусками, похожими на яркие лоскутки. Моя голова на плече у Петтера (каюсь, не смогла сопротивляться искушению!), слипающиеся глаза, безликие дома за окном… Наверное, в какой-то момент я все же задремала, потому что в себя пришла от хрипловатого голоса Петтера. — Мирра, — позвал он тихо, — просыпайтесь! — Я не сплю, — откликнулась я, украдкой зевая. С некоторым сожалением подняла голову и огляделась. Темные здания с крошечными оконцами, высоченные заборы, редкие газовые фонари. — Где мы? — В порту, — признал Петтер, кажется, с некоторым смущением. — Я снимаю здесь сарай. Ну, мастерская и ангар… От него вдруг потянуло смолистым — теплым и колким — ароматом сосен. Светло, прозрачно и высоко-высоко… И я не выдержала. Притянула его к себе — и поцеловала, насколько хватило дыхания. — На удачу, — объяснила я, отдышавшись. Медвяное благоухание мускатного шалфея пьянило не хуже вина. Петтер молчал, крепко меня обняв. Какие-то рычажки и рукоятки больно впивались в бок, однако меня это не особенно беспокоило. Все так невпопад, так неправильно, так нелепо! Женщина за тридцать — и молоденький мальчик! Но больше мне с собой не справиться… Глупо, правда? — Нам нужно спешить, — шепнул Петтер, даже не делая попытки меня отпустить. — Нужно, — согласилась я, не двигаясь. Закрыть глаза — и дышать. Чувствовать. Жить. Потом — спустя то ли мгновение, то ли полчаса — он неохотно разжал объятия, отодвинулся. И то лишь потому, что в стекло настойчиво постучали. — Эй, парнишка, — произнес чей-то грубый и неуместно веселый голос. — Хватит уже, выбирайтесь. Вы ж не миловаться сюда приехали! Петтер покраснел жаркой волной, прикусил губу. Окликал нас мужчина средних лет в военной форме со споротыми знаками различия. Надо думать, сторож или кто-то его заменяющий. — Привет, Тень Волка! — ухмыльнулся он, когда Петтер помог мне выбраться из авто. Где-то вдали слышались голоса, поющие нетрезвую песню, резко пахло дешевым вином, машинным маслом и человеческими испражнениями (а может, и не только человеческими). М-да, уютное местечко! — Почему «тень волка»? — удивилась я вполголоса и тут же обругала себя за недогадливость. Знала же трактовку имени Ингольва! — Господин полковник — «Королевский Волк», — ровным тоном объяснил словно заледеневший Петтер. — А я — его тень. Непослушная тень, своевольная… От Петтера пахло горьковатым табачным дымом — и сладковато-землистым ароматом свежих табачных листьев. — Ага, — подтвердил незнакомец. Судя по неопрятной бороде и алкогольному амбре, от которого буквально резало глаза, он пил так давно, что теперь ему уже море было по колено. И уже Петтеру: — Ты чего бабу-то притащил? Неужто кататься? На «бабу» возмущаться я не стала. Здесь совсем иные правила, так что лучше предоставить Петтеру самому вести разговор. — Нужно, — кратко ответил Петтер и полез на заднее сиденье за вещами. — Проводи нас до ангара, будь другом! — Другом? — переспросил мужчина с непонятной интонацией и махнул рукой. — Ладно, идем! Что уж. Мы пробирались такими закоулками, что Петтеру приходилось вести меня за руку. Кажется, он охотнее понес бы меня, только бы не отвлекаться всякий раз, когда я спотыкалась. Однако приходилось нести саквояж, пакеты с едой, еще какие-то свертки… Хорошо хоть знакомец Петтера помог. Наконец мы остановились у темного здания и Петтер, сгрузив на мужчину (так и оставшегося неназванным) свои вещи, принялся возиться с замком. Войдя внутрь, я остановилась, с интересом оглядываясь. Здесь были одинаковые грузовые ворота с обеих сторон, множество всевозможного хлама, сваленного грудами по углам или заботливо рассортированного на расстеленной парусине… Я сморщила нос — пахло железом, смазкой, резиной и еще боги весть чем — резко и удушливо. — Можно, я подожду снаружи? — спросила я, стараясь дышать ртом. |