Книга Можно ли умереть дважды?, страница 55 – Лейф Г. В. Перссон

Карл Боргстрём уже догадался, о чем пойдет речь, и постарался быть столь дипломатичным, сколь обязывали обстоятельства. Его дверь всегда была открыта, а в их ресторане готовили прилично.

Помощник старшего прокурора Ханна Хвасс, однако, отказалась идти на уступки. Проблема с дверью Боргстрёма состояла в том, что она висела не в том месте. Здание полиции Сольны сегодня было для нее вражеской штаб-квартирой. И в ожидании, пока ситуация нормализуется, она собиралась держаться от него подальше, пока ее присутствие там не понадобится для выполнения обязанностей руководителя предварительного расследования. Поэтому у нее имелось другое предложение. Сама она все еще сидела в помещении службы по борьбе с экономической преступностью, так как новый работодатель, прокуратура Стокгольма, не успел организовать для нее служебный кабинет. А поскольку от секретарши Боргстрёма она знала, что на следующий день ее шеф отправится на конференцию в Государственную криминальную полицию, а сама она располагалась по соседству, пригласила его пообедать вместе в ресторане на Кунгсхольмене, на полпути между ГКП и ее старым офисом.

— Тебя устроит в двенадцать? — спросила Ханна Хвасс.

— Да, просто замечательно, — ответил Боргстрём и добавил: — Будет приятно встретиться.

«А есть ли у меня выбор?» — подумал он. И тогда ему в голову пришла хорошая идея: он должен увидеться с Бекстрёмом до рандеву с Хвасс и тем самым подготовиться к предстоящему разговору.

— Как здорово, что я смог найти тебя, Бекстрём, — сказал Боргстрём, как только услышал голос коллеги в трубке. — Ты на работе сейчас?

— Я всегда на работе. Тружусь постоянно, — ответил Бекстрём. — Если меня нет здесь в здании, значит, я где-то в управлении.

— Ну, это понятно, — согласился Боргстрём. — Мы не могли бы встретиться прямо сейчас? Мне надо поговорить с тобой об одном деле.

— Нет, к сожалению, — ответил Бекстрём таким тоном, словно одновременно покачал головой, что он и в самом деле сделал, сидя в одиночестве у себя в кабинете. — Меня на улице ждет машина. Приходится заниматься и реорганизацией тоже, как тебе, пожалуй, известно. Мы приближаемся к заключительной фазе.

— А как завтра? — спросил Боргстрём и уточнил: — Завтра утром.

Сначала Бекстрём, а потом, когда он уже будет во всеоружии, прокурор Хвасс.

«Лучше некуда», — решил Боргстрём.

— К сожалению, невозможно, абсолютно невозможно, — вздохнул Бекстрём. — Завтра я занят целый день.

— И у тебя нет ни одного окошка? Мне нужно не более четверти часа.

— Ну, первое окошко будет утром в четверг. В десять, — сказал Бекстрём, не собираясь жертвовать обедом или послеобеденным отдыхом ради Боргстрёма.

— Это просто замечательно, — горячо одобрил Боргстрём. — Тогда и увидимся.

— Добро пожаловать ко мне, — буркнул Бекстрём.

К сожалению, только положив трубку, Боргстрём понял, что он сейчас с благодарностью принял предложение о встрече у Бекстрёма. Тогда как все должно быть наоборот, принимая в расчет, кто из них кому подчинялся.

«Ну и денек выдался», — подумал Боргстрём, глубоко вздохнув, и в то же самое мгновение комиссар Тойвонен шагнул в его открытую дверь, кивнул на стул перед письменным столом и опустился на него.

— У тебя найдется две минуты? — спросил Тойвонен, устраиваясь поудобнее.

— Естественно. Я всегда рад тебя видеть, — солгал Боргстрём. — Могу что-то для тебя сделать?

— Да, — подтвердил Тойвонен. — Постарайся избавиться от этой чокнутой Ханны Хвасс. Она больная на всю голову.

— Извини, — сказал Боргстрём. — В чем проблема?

— Она полная дура, — ответил Тойвонен. — Это, конечно, не самая большая беда, но, если ты не поможешь мне отделаться от нее как можно быстрее, боюсь, нас с тобой и в самом деле ждут большие проблемы.

— Да, я слышал разговоры относительно ее стычки с Петером Ниеми.

— Стычки, — ухмыльнулся Тойвонен. — То, что старуха идиотка, мы еще как-то смогли бы вынести, поскольку она не первая такая с их стороны. Но, к сожалению, ей вдобавок хочется руководить тем, в чем она ни черта не понимает. Я уже разговаривал с Ниеми. Обычно он сама кротость, но если тебе удастся разозлить его, берегись. Совсем недавно мне также позвонило наше контактное лицо из НСЦ и поинтересовалось, правда ли, что полиция Сольны подчиняется прокуратуре Стокгольма. Старуха достает их постоянно. И каждый раз все более странными просьбами.

— Я поговорю с ней, — пообещал Боргстрём. — Поговорю с ней в ближайшее время.

«Мы ведь уже договорились о встрече, так что я вроде и не солгал», — подумал он.

— Замечательно. — Тойвонен поднялся столь же быстро, как и сел.

— Наверное, что-то случилось, — промямлил шеф полиции. — Я слышал отзывы о ней, когда она переходила из антикоррупционного ведомства в прокуратуру Стокгольма. Столь положительно никого раньше не характеризовали.

— У нас это называется транспортной характеристикой, — ухмыльнулся Тойвонен.

— Транспортной характеристикой?

— Если у тебя есть бестолковый сотрудник, как тебе разобраться с ним? Разве что отправить куда-нибудь, написав, по большому счету, что угодно, лишь бы избавиться от этого идиота.

— По-моему, я понимаю, — кивнул Боргстрём.

— Очень хорошо, — буркнул Тойвонен.

Карл Боргстрём встретился с помощником старшего прокурора Ханной Хвасс в назначенное время. Он даже пришел без минуты двенадцать, но она уже ждала его в условленном месте. Только коротко кивнула ему и посмотрела на часы.

— Я предлагаю разделить счет, — сказала Ханна Хвасс, — принимая в расчет причины нашей встречи.

— Я могу взять его на себя, — предложил Боргстрём.

— Да, в любом случае тебе ведь надо оплатить свою половину, — подтвердила Хвасс и сразу же заказала дежурные макароны и стакан воды. Обычной, из-под крана. — Надо заботиться об окружающей среде, — сказала она и коротко кивнула официантке.

Карл Боргстрём выбрал салаку с вареной картошкой, и он также заказал обычную воду, хотя всегда предпочитал минеральную с газом.

— Надо заботиться об окружающей среде, — сказал он и улыбнулся официантке.

Пока они ждали, когда им принесут еду, Ханна Хвасс изложила свой взгляд на вещи. То, что в расследовании, которым она руководила, речь шла об убийстве, у нее не вызывало сомнений. Пулевое отверстие в черепе жертвы, а также обстоятельства обнаружения ее останков почти однозначно говорили в пользу этого, и на сей счет у нее не было разногласий с членами следственной группы. Камнем преткновения стал другой и более серьезный вопрос.

— И какой же? — спросил Боргстрём, знавший не более того, что почерпнул из подслушанных разговоров в коридоре и кафетерии.