Онлайн книга «Дар жизни»
|
Минута, другая… я понимаю, что скоро меня выкинет из этого состояния, как котенка за шкирку, и спешу, что есть рук. И – успеваю. Затягиваю последние узлы, перевязываю пуповину, вглядываюсь в мать и ребенка. Ребенок здоров, хотя настойка сказалась на нем не лучшим образом. На пару дней ему бы кормилицу. Мать… с той хуже. Упадок сил, разрывы, кровотечения… но лекарь должен справиться. Кормить получше, не трогать несколько дней, да, и ребенка не давать. Пока эта настойка из нее не выйдет… Почти без сил падаю на кровать. – Вета, Веточка… Тетя Сельма. – Все в порядке. Можно водички? – Д-да… пускать их? – Кого? Только сейчас замечаю, что дверь содрогается под натиском чьих-то могучих плеч. – Э… Ответить тетя не успевает. Засов выдерживает, а вот щеколда – нет. Вылетает, прозвенев по полу. В комнату вваливается несколько человек – и замирают. Я даже знаю, что они сейчас увидели. Тетя с ребенком на руках. Жена Жмыха на кровати – краше в гроб кладут. И я – тоже на кровати. Сил никаких не осталось. Кто бы знал, сколько у меня это забирает?! – Милочка!!! – Жмых рвется к жене, хватает тонкую руку, сжимает, что есть сил. – Да как же… да на кого ж… Что есть оставшихся сил, бью его кулаком по плечу. Лишь бы внимание обратил. Оборачивается ко мне. Лицо серое, глаза безумные. – Разбудите – убью. Ей теперь пару дней отсыпаться, а потом кормить получше. Ребенка пока не давать, найдите кормилицу. Кажется, из моего монолога он понимает только одно слова. – отсыпаться?! Живая!? Глаза не закатываю, голова трещит так, что это усилие будет стоить мне сознания. – Живая. И ребенок жив. Мальчик, да Сельма? – Да, Веточка. Мальчик. Здоровенький… В следующий миг меня сгребают в медвежьи объятия. Жмых возрадовался. – Господа лекарка! Да я… Что – он, я так и не успеваю понять. Сознание все-таки гаснет, когда тело лишают последних крох воздуха. * * * Когда я прихожу в себя, на небе занимается рассвет. Мое окно? Нет, не мое. Обвожу все вокруг взглядом из-под ресниц. Незнакомая комната, но уютная и красивая. Рядом со мной сидит тетя Сельма, дремлет. Воспоминания налетают ураганом. Роды, сила, ребенок, сломанная дверь… – Живы? – выдыхаю я. Тетушка Сельма дергается, едва не падая на пол, потом трясет головой и пытается кинуться ко мне. Я едва успеваю вытянуть руку. – Не надо! Устала! Руку хватают в клещи и принимаются покрывать поцелуями. – Доченька! Веточка! Спасибо тебе!!! Живы, и Милочка моя, и сынок ее… ЖИВЫ!!! Вот ради таких минут и живешь. Когда понимаешь, что все правильно и не зря. Я расслабляюсь. – Слава Светлому! – Ты прямо там сознания лишилась, лекарь тебя осмотрел, сказал, что устала ты сильно, тебе бы отоспаться… – Дома отосплюсь. Откидываю одеяло и обнаруживаю, что лежу, как была. В платье, только что без сапог. – Тетя Сельма, поможете? – Да куда ж ты! Спозаранку-то?!! Хоть до завтрака останься! При слове «завтрак» желудок издает такое урчание, что я вспоминаю об извержении вулкана. А дома-то мышь повесилась, хлеба – и того нет. Тетя Сельма понимающе улыбается. – Сейчас, девочка, сейчас. На кухне уже воду греют, я сейчас у них спрошу чего… Тетя уходит, а я несколько минут лежу в мягкой кровати с роскошным кружевным бельем. Да, было и у меня не хуже. И белое кружево, и большая комната, и роскошные платья… Все. Не думать, не вспоминать, выкинуть все из головы раз и навсегда! И… пару минут полежать в этой кровати. * * * Вместо тети Сельмы в комнату заходит тот лекарь. – Доброе утро, госпожа Ветана. Как вы себя чувствуете? – Все в порядке, – честно отвечаю я. – Мы испугались вашему обмороку. Он присаживается на кровать, берет меня за руку, считая пульс. Ну, смотри-смотри, все равно ты ничего не обнаружишь! – Я в порядке. Я просто встала рано, потом весь день крутилась, вечером мазь варила, заснула заполночь, а потом такое… ну и получился обморок, – заверяю я с самым невинным видом. Лекарь кивает. – Что вы сделали с роженицей? – Ребенок неправильно лежал, я его просто повернула. Видите? Протягиваю вперед руку. Кость у меня тонкая, да и вообще я мелкая и щуплая. Рядом с ладонью лекаря мои пальцы кажутся еще меньше и тоньше. Лекарь смотрит недоверчиво. – Но повитухи… – Я уже видела такой случай. Бывает… – Ну-у… – А вы еще опоили ее настойкой, ребенок и двигаться перестал. Лекарь злобно засопел. – что-то вы все равно сделали… – помогла человеку, – согласилась я. Ответом мне был недобрый взгляд. Ну и пусть его, перебедуем. Все равно тетушка Сельма будет молчать, а больше никто ничего не докажет. Вот и она, легка на помине. С бо-ольшим подносом, на котором находился кувшин с молоком, свежий хлеб, жареная гусиная нога… И куда только мои манеры делись? Я вцепилась зубами в еду, начисто забыв про вилки-ложки, еще и пальцы, кажется, облизывала. – Госпожа Ветана! Жмых влетел в комнату ураганом, но на колени перед кроватью падать не стал, и то дело. – госпожа Ветана, если б не вы… – Да это любой бы лекарь сделал, коли б захотел, – не моргнув глазом подставила я сопящего лекаря. Судя по недоброму взгляду Жмыха, ничего приятного, вроде оплаты, тому не светило. – Маг заходил, сказал, что жить будут, и мать, и ребенок. – Вот и ладненько. Доставите меня до дома? – А то как же, госпожа Ветана. И карету сейчас прикажу заложить, и покушать вам с собой прикажу собрать, и… я для вас что угодно! Вы ко мне в лавку заходите, а? Я вежливо покивала. Вот уж чем я пользоваться не собиралась, так это человеческой благодарностью. Очень ненадежная валюта. Но до дома меня доставили честь по чести. А в кошелечке, который я обнаружила в здоровущей сумке с едой оказалось аж пять золотых. |