Книга Буква и цифра, страница 79 – Николай Леонов, Алексей Макеев

— Что ж, будем ждать, — немного разочарованно проговорил Заруцкий. — А чем я могу быть вам полезен? Вы сказали, что хотите о чем-то поговорить?

— Да, у меня будет к вам просьба. Она косвенно связана с моим расследованием, и я предположил, что вы не откажетесь ее выполнить.

— Что именно я должен сделать? — деловито поинтересовался адвокат.

— Речь пойдет о Сергее Чепракове, том самом человеке, по поводу которого высказывалось подозрение, что он дал взятку Тимашову.

— А, это та самая запутанная история с участком?

— Да, именно. История, как вы точно подметили, очень запутанная, и у меня есть подозрения, что ее собираются запутать еще больше.

— А чем же я могу вам помочь?

— Тем, что станете адвокатом Чепракова.

— Я?! Но… простите… Боюсь, я не понимаю, о чем речь. — На лице Заруцкого действительно отражалось неподдельное изумление.

— Я объясню. Сегодня Чепракова вызывают на допрос в смежное ведомство. Контролировать этот процесс нам, разумеется, будет сложно. И причин уважительных нет, да и профессиональная этика не позволяет. Но адвокат может присутствовать при допросе. Поэтому я предлагаю вам принять Чепракова под свою юридическую защиту. На время этого допроса, а возможно, и на более продолжительный период. Как сами решите.

— Вот еще! — презрительно фыркнул Заруцкий. — Очень надо. Была охота заступаться за человека, который пытался всучить Андрею взятку.

— Это пока не доказано, не забывайте, — примирительно напомнил Гуров. — В любом случае брать Чепракова под постоянную опеку вас никто не заставляет. Я прошу только сходить с ним на этот допрос. Это связано с тем, что там могут возникнуть нежелательные двусмысленности. При расследовании дела Тимашова появилось очень много различных «параллельных» обстоятельств, которые сейчас, пока четких ответов на вопросы не найдено, можно трактовать и так, и этак. Все это, как вы, наверное, понимаете, может внести еще большую путаницу в и без того довольно запутанное дело. Поэтому мне будет гораздо спокойнее, если я буду знать, что за процессом наблюдает опытный юрист, который сразу заметит нарушения, если таковые окажутся. Итак — ваше решение. Согласны вы сопровождать Чепракова?

Заруцкий, с некоторым недоумением слушавший эту довольно туманную речь, прежде чем ответить, несколько минут сосредоточенно о чем-то думал. Потом произнес:

— Но, насколько мне известно, адвокат не может просто так явиться защищать любого подследственного. Существует определенная процедура.

— Да, разумеется. Но речь пока не идет об официальной защите. Ваша функция — наблюдение за законностью. Вы должны будете удостовериться сами и, соответственно, убедить нас в том, что в ходе допроса не нарушались права подследственного и прочие нормы, установленные законодательством. Если у кого-то из наших коллег возникнут к вам какие-то вопросы, можете сказать, что вы назначены по указанию руководителя следственной группы. Это автоматически переадресовывает все вопросы к нам и освобождает вас от каких бы то ни было претензий. Сумел я вас убедить?

— Нет, отчего же… я с удовольствием… Убеждать меня не нужно, — собравшись с мыслями, проговорил Заруцкий. — Я ведь с самого начала сказал, что готов помочь. Просто мне хотелось уточнить детали. Значит, если я правильно вас понял, моя задача — проследить, чтобы ваши коллеги не пытались как-то воздействовать на этого Чепракова, чтобы заставить его давать показания в определенном ключе?

— Совершенно верно, — кивнул Лев.

— А если они все-таки попытаются? Какие в этом случае будут инструкции?

— Вы можете возразить и заявить протест, либо просто напомнить, что вы готовы засвидетельствовать перед компетентными органами факт нарушения. На ваш выбор.

— Что ж, хорошо. Я согласен, — проворил Заруцкий. — Когда он должен состояться, этот допрос?

— В любое удобное для вас время, — улыбнулся Гуров.

— Для меня?! Надо же, какой комфорт. Тогда, если вам не трудно, хотелось бы, чтобы это произошло в период с двенадцати до двух. Это обеденное время, обычно я на него ничего не планирую. Нельзя держать клиентов впроголодь. А Чепраков этот не такой уж барин, потерпит.

— Разумеется. Что ж, если мы договорились, тогда встречаемся у изолятора. В час я буду там и, если вы сможете подъехать к этому времени, лично представлю вас охране и вашему новому подзащитному.

— Договорились. В час я буду на месте.

Условившись с Заруцким, Гуров отправился к Кирилину.

— Ну, что надумал? — с улыбкой встретил его тот. — Долго размышлял. Неужели такая проблема с этим допросом?

— Такая или не такая, это время покажет. Но то, что от друга нашего, следователя Стеклова, в любой момент сюрприза ожидать можно, это известно. Помнишь, как он Лиманского прислал?

— Помню. Во всеоружии юридической защиты и классического ябедничества. Даже «жучок» под лацкан ставить не пришлось, собственной персоной шпион явился.

— Вот-вот. А для чего ему сейчас Чепраков понадобился — это тоже вопрос очень интересный. Но и мы не лыком шиты. Если его подследственные на допросы только с адвокатами ходят, то и наши не хуже.

— Хочешь Чепракова с сопровождением отправить? — хитро прищурился Кирилин.

— Угадал.

— Одобряю. Только получится ли? Этот Шмидт, он у него, похоже, в «своих» ходит. Нам-то где такого взять? Любой с улицы для подобного дела не годится.

— И у нас «свой» будет, — заверил Гуров. — Есть у меня один кадровый резерв. Я уже с ним переговорил, морально подготовил. К часу он подъедет в изолятор. Так что время товарищу Стеклову можешь уже назначать.

— Смотри-ка, все успел, — снова улыбнулся Кирилин. — Значит, в час? Ладно, назначу.

— Вот и прекрасно. А заодно и сам подготовься.

— В смысле?

— В прямом. Долг платежом красен. Если уж мы оказываем такую любезность, что своего подследственного коллегам из другого ведомства на допрос отправляем, почему бы и им не проявить ответную любезность?

— Ты к чему клонишь, Гуров? — проницательно взглянул на него Кирилин. — Опять что-то задумал?

— Да ничего я не задумал. Открыто, прямым тестом говорю — Чепракова мы прислать к ним, конечно же, готовы, но только в обмен на Семенова. У них же возникли дополнительные вопросы. Вот, у нас к Семенову могут также возникнуть. — Говоря это, Гуров сделал очень простодушное лицо и округлил наивные глаза не хуже самого Семенова.

— Шутник ты, Лева, — рассмеялся Кирилин. — Ладно, я ему скажу. Только и ты мне скажи — что мы с этим Семеновым делать-то будем, когда его вызовем? У меня лично никаких дополнительных вопросов к нему нет. Тогда уж сам с ним и беседуй. Инициатива твоя.

— Найдутся вопросы, Иван Демидович, — улыбнулся Лев. — Ты начни с того, кто именно надоумил Семенова, что помочь «надавить» на Тимашова ему может именно Лиманский. Уже это одно — тема неисчерпаемая. А попозже и я подключусь, может, и другие вопросы найдутся.